Когда он был освобожден и поставлен на ноги, я засыпал его вопросами.

— Наконец-то я вас нашел! Что все это значит? Долго ли вы находились в таком положении? Где Николя?

— Не знаю, ничего не знаю.

— Что-нибудь вы должны знать! Ваши слова могут спасти жизнь, которая мне дороже своей собственной!

Я дал Бекингему глотнуть виски из фляжки, которая, на счастье, оказалась у меня в кармане. Немного придя в себя, молодой человек приступил к рассказу.

— Когда вы отправились с визитом к Ветереллю, мистер Гаттерас, я еще приблизительно с полчаса оставался в гостинице. Затем я вышел, чтобы совершить небольшую прогулку. Это было около половины двенадцатого. Покинув гостиницу, я направился за город. Погуляв немного, я вернулся в город с целью посетить ботанический сад. Когда я до него добрался, то присел на скамейку, чтобы немного отдохнуть. Спустя некоторое время у меня возникло ощущение, что кто-то пристально на меня смотрит. Оглянувшись, я увидел человека, который направлялся в мою сторону и, поравнявшись, сел на скамейку рядом со мной. Это был джентльмен небольшого роста с бритой физиономией, несколько похожий на моего бывшего воспитателя Бакстера.

«Не правда ли, отсюда открывается удивительно красивый вид на гавань?» — произнес он. «О да, вы совершенно правы», — подтвердил я.

Между нами завязался ничего не значащий разговор двух не знакомых друг с другом людей. «Вы, по-видимому, приезжий?» — сказал он наконец. «Да, я всего несколько дней назад приехал в Австралию». — «О, в таком случае вы найдете у нас много интересного. Должно быть, вы совершаете кругосветное путешествие? Вы не побывали еще на южно-океанских островах?» — «Нет еще, — ответил я, — но мне очень хотелось бы попасть туда». — «Это одно из лучших мест на земном шаре, — продолжал он. — Я долгое время занимался там торговлей. Если вы не сочтете это за навязчивость с моей стороны, то я хотел бы пригласить вас к себе: мне удалось в свое время собрать довольно интересную коллекцию различных предметов — образцов туземного быта». — «Очень вам благодарен и с удовольствием принимаю ваше любезное предложение». — «Позвольте мне представиться: Мэтью Дренер. Мой дом находится неподалеку отсюда, и мы могли бы отправиться туда сейчас же».

Я тоже назвал свои имя и фамилию. Спустя пятнадцать минут неспешной ходьбы мы оказались у небольшого особняка. Не теряя времени, хозяин показал мне свои коллекции, которые действительно оказались чрезвычайно интересными. Когда мы перешли в комнату с оружием племен Тихого океана, дверь в противоположном ее конце отворилась, и, к моему удивлению, почти ужасу, я оказался лицом к лицу с доктором Николя. Он, по-видимому, знал, что я приду, так как без малейшей тени удивления протянул мне руку и вежливо поздоровался.

«Рад, очень рад вас видеть, хотя и не думал, что встречу вас так скоро, — сказал он. — Вы, кажется, несколько удивлены нашей встрече? Вы не должны обижаться на моего старого друга Дренера — это был единственный способ заставить вас прийти к нам. Вы можете не беспокоиться — никакого вреда вам не причинят, и через двадцать четыре часа вы вновь окажетесь в обществе вашего энергичного друга Гаттераса». — «Какой вам смысл задерживать меня? Вы можете быть уверены, что мистер Гаттерас перевернет весь город и найдет меня во что бы то ни стало!» — «Не сомневаюсь в этом, — спокойно ответил Николя, — но к тому времени дело будет уже сделано». — «Если вы думаете, что обо всех ваших темных делах никому в Сиднее не известно, — воскликнул я, — то вы сильно ошибаетесь! Как только мистер Гаттерас обнаружит, что я исчез, он немедленно сообщит властям о вашем преступлении». — «Ничего не могу возразить вам на это, — проговорил Николя все тем же невозмутимым тоном, — но пока он будет вас разыскивать, обращаться к властям и так далее — повторяю еще раз, мы окажемся уже вне досягаемости».

Мысль о бегстве мелькнула у меня в голове, но между мной и дверью стояли коварный злоумышленник и его сообщник. В этот момент мой взгляд упал на большой каменный топор, висевший на стене. В то же время я с радостью заметил, что дверь приоткрыта и ключ торчит в замке с внешней стороны. Следовательно, можно было, проложив себе дорогу топором, запереть обоих врагов в комнате. Больше не раздумывая и схватив оружие, я бросился к двери.

«Прочь с моей дороги!» — крикнул я Николя, но тот продолжал спокойно стоять на прежнем месте и только вытянул по направлению ко мне руку, глядя на меня своим пылающим взглядом. «Положите топор на место», — сказал он каким-то особенным голосом. Меня охватил тот же страх перед ним, какой я уже испытал в Каире. Его глаза будто пронзили меня насквозь. Я почувствовал, что не могу сопротивляться, опустил топор, и тот упал на пол. «Вы не смеете ослушаться меня, — продолжал доктор. — Подойдите сюда и сядьте в кресло».

Я повиновался, как автомат. Он продолжал стоять передо мной, проделывая гипнотические пассы. Я не смог бы пошевелиться под действием его ужасного взгляда, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Тут раздался настойчивый стук в дверь, и в комнате появился тот самый человек, которого мы встретили в поезде во время поездки из Мельбурна в Сидней и относительно которого вы меня предупреждали. Он пересек комнату и почтительно остановился перед доктором Николя.

«Что нового, мистер Истовер? — спросил последний. — Вы сделали то, о чем я вам говорил?» — «Да. Вот то письмо, которое вам было нужно». Прочитав письмо, Николя сказал что-то шепотом Дренеру, который вышел и спустя минуту вернулся со стаканом воды. Вынув из кармана жилета какой-то пузырек, злодей влил в воду несколько капель какой-то темной жидкости.

«Выпейте, — почти дружелюбно сказал он мне, протягивая стакан. — Вы можете сделать это безбоязненно — это не причинит вам вреда».

Я, конечно, наотрез отказался, но его ужасный пронизывающий взгляд снова остановился на мне, и я вновь почувствовал, что теряю волю и совершенно подчиняюсь ему. Так что, когда он сказал мне: «Пейте», я послушно взял из его рук стакан и выпил все его содержимое.

Как сквозь сон вспоминаю, что Николя, Дренер и вновь пришедший субъект, которого первые двое называли Истовером, беседовали в противоположном конце комнаты. Потом Николя направился ко мне и заглянул в лицо. Это было последнее, что я видел. Не знаю, спустя какое время я пришел в себя и обнаружил, что нахожусь здесь, в этой комнате, связанный и с заткнутым ртом. Остальное вы знаете.

После того как Бекингем закончил свой рассказ, мы все молчали, занятые каждый своими мыслями. Первым заговорил инспектор:

— Ваш рассказ, молодой человек, мало что может нам дать. И я, право, не знаю, что нам сейчас предпринять. Лучше всего, мне кажется, будет сделать так. Вы отправитесь к Ветереллю, а я к себе в бюро — узнать, не поступили ли какие-нибудь новые известия, и потом присоединюсь к вам.

Захватив с собой веревку, которой был связан Бекингем, и платок, которым ему заткнули рот, мы вышли на террасу и занялись осмотром этих предметов.

— Мне кажется, что они едва ли могут нам хоть как-то помочь, — сказал он, покачав головой.

— Как? — воскликнул я. — Мне они говорят гораздо больше, чем вся информация, которую мы получили до сих пор. Во-первых, посмотрите на концы: они закреплены таким образом, чтобы веревка не раскручивалась. Так может сделать только моряк. Ясно, что веревку принесли сюда с корабля. А потом — смотрите на середину этого куска: не так давно эту веревку протягивали через не совсем обычный блок.

— Каким образом вы это узнали? — воскликнул инспектор.

— Очень просто. Видите зеленую полоску по всей длине куска? Блок был только что выкрашен. Но нам, однако, пора действовать!

Взяв Бекингема под руку, поскольку молодой человек еще нетвердо стоял на ногах, я двинулся в сопровождении инспектора на улицу.

— Вспомним слова Дренера — он говорил, что жил некоторое время на южно-океанских островах и у