позднее!

— Вместе! — добавила я, глядя на Сексилию и любовно поглаживая трезубец.

— Приема сегодня не будет! — передумал наследник, уловив мой боевой настрой.

— Зря! — ласково пожурила я супруга. — Никогда не откладывай на потом то, что можешь с чистой совестью изгадить сегодня.

— Ваше высочество, давайте завтракать, — страдальчески сморщился Матиас и мрачно уткнулся в свою тарелку. Цвет его лица приближался к белизне батистовой рубашки, выглядывающей из-под темно- синего камзола. Глаза стали огромными, тусклыми и безжизненными.

— Голова болит? — вспомнила я о женской заботливости и сострадательности после того, как утолила первый голод жареным фазаном с овощным ассорти, куском фаршированного кролика с трюфелями и нежным перепелиным паштетом со свежайшими хрустящими хлебцами.

В ответ мне еле-еле кивнули, видимо, опасаясь колыхать бровями и расплескать содержимое головы, перешедшее в жидкое состояние. Если помните физику, то следующая стадия — газообразное.

— Есть два способа немного улучшить ваше самочувствие, — намазывала я на пушистую пшеничную булочку земляничный джем с маслом и поглядывала на несчастного принца, гоняющего по тарелке лист салата и с кислым видом прихлебывающего травяной отвар.

— Какие? — Муж разжал губы, но смотрел настороженно, ожидая новых пакостей. И правильно делал! Нужно быть готовым ко всему. Тренироваться стоит денно и нощно.

— Первый — слишком радикальный, и я его вам рекомендовать не буду, — заверила я принца, попивая травяной настой и выбирая себе самое вкусное пирожное. — Все же гильотина в вашем возрасте противопоказана…

— Алиссандра! — У принца прорезался грозный писк.

— Молчу-молчу, — заверила я супруга и приказала слуге, пасшемуся неподалеку: — Принесите его высочеству полторы кварты огуречного или капустного рассола.

Слуга поклонился и вмиг вымелся исполнять приказание. Супруг тем временем оживился и решил немножко разнообразить свой рацион — укусить меня:

— Где это вы набрались подобных знаний, дорогая?

— Вы не поверите, драгоценный супруг, — сладко улыбнулась я, прикончив к тому времени третье пирожное и начиная точить зубы на четвертое, — в монастыре. Помню, была у нас лекция сто сорок пять на тему: «Как спасти неразумных тварей». Так вот, как средство первой помощи там упоминался рассол.

— Странный монастырь… — пробурчал муж, но больше спрашивать не стал, справедливо полагая, что в нынешнем состоянии я его сделаю на раз.

— И не говорите, — согласилась я, прислушиваясь к своему организму и мысленно уговаривая его освободить уголок для во-он того вкусненького кусочка торта. — Но зато сколько полезных знаний!

В это время в обеденный зал бережно внесли золотой кубок, украшенный драгоценными камнями. Его до краев наполнили ядреным рассолом, источавшим приятный запах квашеной капусты.

Я прикрылась веером и хихикнула, тихо радуясь про себя, что у нас разные спальни.

Лакей поставил сосуд перед принцем и с поклоном удалился к дверям, из которых украдкой выглядывала вся кухонная челядь во главе с шеф-поваром, если судить по громадному белому накрахмаленному колпаку. Всем было интересно, как его высочество изволит пить напиток простолюдинов.

Странная вещь наблюдалась в государстве Сегал. Аристократы здесь за милую душу трескали в зимнее время года всяческие заготовки и соленья, но никогда, никогда не употребляли рассол. По-моему, они даже не имели понятия, как приготавливаются эти квашеные овощи.

Принц заглянул в кубок, принюхался и застыл над посудой роденовским мыслителем.

— Смелее! Пейте, ваше высочество, оно поможет, — подтолкнула я супруга.

Матиас вздохнул, подумал, сравнив головную боль и рассол, еще раз сравнил и… выпил содержимое кубка.

— Умничка! — обрадовалась я, похвалив и его, и себя, потому что у меня созрел коварный план.

— Вы готовы? — громко спросил меня супруг через несколько минут, порозовев лицом. Слава богу, а то я, глядя на него, уже вспоминала детский стишок:

«Вышел дядька на крыльцо, широко раскрыв лицо. Выражает то лицо, чем садятся на крыльцо».[27]

— Всегда готова, — улыбнулась я принцу, вся в предвкушении будущих событий. Осталось лишь позаботиться об одной вещи: мне нужно, чтобы это счастье с фиолетовыми глазами очутилось в карете соперницы, а не в моей. И пусть они там вместе наслаждаются… хоть поэзией, хоть прозой… жизни.

Мы вышли из зала под руку, милостиво кивая придворным. У выхода Матиас бросил пару признательных фраз Кусюкусяру. Управляющий глубоко поклонился, выразил надежду, что угодил будущему королю, и грустно-грустно посмотрел на проплывающий мимо него трезубец, уверенно зажатый в моей руке. С новоприобретением я расставаться не собиралась. Очень удобная оказалась игрушка. Многофункциональная. И как вилку можно использовать, и как вилы…

У выхода мы с мужем привычно замерли, ожидая, пока нам не подадут шляпы и не накинут плащи. Мне в этот раз полагалась кокетливая треуголка с золотым галуном, украшенная сбоку драгоценной пряжкой и зелено-золотистыми страусовыми перьями.

Вокруг меня хлопотала прилежная горничная, а вокруг мужа — невысокий плотный камердинер, которого я видела впервые. Сердобольный седовласый дядечка с выражением бесконечного обожания на лице подал принцу верхнюю одежду, заботливо, словно мамаша-наседка, поправил головной убор будущего короля и с широкой довольной улыбкой отошел в сторонку. Я на секунду загляделась на его круглое лицо, вислые седые усы и добрые светло-карие глаза. Ну хоть одно нормальное человеческое лицо в свите принца попалось, кроме Рауля! А то, ей-богу, впечатление, будто я попала в рассадник злобно шипящих гадюк, жалящихся скорпионов и противно квакающих жаб!

На подходе к своей карете я развернулась к благоверному, подняла к нему лицо, искаженное жаркой страстью, прижалась и хрипло прошептала безумно сексуальным голосом:

— Наконец-то мы будем наедине, и нам никто не помешает насладиться друг другом!

У принца сработал стоп-сигнал, и он замер, глядя на меня донельзя расширенными не то от страха, не то от удивления глазами.

А я продолжала:

— Дорогой, это же так романтично — заниматься любовью в карете на полном ходу, часто падая на пол с сиденья и опасаясь, чтобы кто-то не заглянул вовнутрь и не нарушил столь хрупкое единение двух страждущих душ…

— Ваше высочество, — у мужа в глазах загорелся яркий огонек разума, — вы не хотите, чтобы я с вами ехал?

— Очень! Очень хочу, — прижалась я теснее, обвивая его шею руками. Слегка придушила: — Вы, шалун этакий, прошлой ночью сто-олько всего наобещали! Я вся в предвкушении…

Принц начал отчаянно вырываться, но я пока справлялась с ситуацией.

Романтично пришепетывая, я плела:

— Это моя тайная девичья мечта — лишиться девственности в карете…

Принца перекосило.

— Э-э-э… радость моя, меня призывают государственные дела. Я, пожалуй, пойду, — попятился муж, поцеловал мне руку и моментом скрылся в толпе.

Я усмехнулась, прекрасно зная: на лошадь он в таком состоянии не полезет, к моим фрейлинам — тоже, к придворным мужикам — хм… возможно, но маловероятно, а вот к своей Сексилии, чтобы пожалели — это запросто! Осталось надеяться на удачу и трезвый расчет…

Мы загрузились вовнутрь в прежнем составе и отбыли по направлению к столице. Профессор начал интереснейший рассказ об истории государства Сегал, и мы все втянулись в дискуссию, оживленно обсуждая различные факты и отчаянно споря, если что-то казалось не совсем правдоподобным. Например, я категорически отвергала возможность победы одного, пусть и сильно перекачанного, кента над целым городом. Причем этот самый Длинноус Птыц не перекрыл городские источники, не проник в город и не захватил телефон и телеграф! Нет, он поступил мудрее и прозорливее. Птыц вызвал на поединок всех