оазиса Керия Пржевальский описал крупный хребет, названный им Керийским (Музтаг), высотой более 7000 м. В конце октября 1885 г. отряд подошел к Тянь-Шаню. Путь домой лежал через сложнейший перевал Бедель (4284 м). Здесь звучал «прощальный приказ» Н. М. Пржевальского: «… более двух лет минуло с тех пор, как мы начали из Кяхты свое путешествие… Мы выполнили свою задачу до конца – прошли и исследовали те местности Центральной Азии, в большей части которых еще не ступала нога европейца. Честь и слава вам, товарищи! О ваших подвигах я поведаю всему миру…»[7] Спустившись к котловине оз. Иссык-Куль, отряд вообще почувствовал себя дома. Первым встреченным человеком был русский мужичок, везший сено на русской же лошадке. П. К. Козлов по возвращении из экспедиции передал с «избытком чистого восторга» свои эмоции следующим образом: «Пахнуло чем-то радостным, дорогим, счастливым, – пахнуло родиной!»
Итак, 7815 км позади. Н. М. Пржевальский произведен в генерал-майоры, поручик Роборовский награжден орденом Св. Владимира 4-й степени. Все получили военные награды и денежные пособия. Чествования и приемы в честь великого путешественника продолжались всю зиму и очень тяготили его. Он писал кяхтинскому купцу А. М. Лушникову: «Пребываю еще в Питере и мучаюсь несказанно; не говоря уже про различные чтения и официальные торжества, мне просто невозможно пройти ста шагов по улице – сейчас опознают, и пошла писать история…»[8]
В марте вместе с казаком Телешовым Пржевальский отправился в Слободу, где всю весну провел на охоте и рыбалке. Он скучал по своим помощникам, которые продолжали военную карьеру: Роборовский поступал в Академию Генерального штаба, а Козлов учился в юнкерском училище. В ноябре 1886 г. Пржевальский вернулся в Санкт-Петербург, где получил золотую медаль Академии наук. Это был апофеоз его славы. Секретарь академии при вручении путешественнику медали сказал: «Есть счастливые имена, которые довольно произнести, чтобы возбудить в слушателях представление о чем-то высоком и великом».[9]
Только в марте Пржевальский снова уехал в Слободу, чтобы продолжить описание своего Второго Тибетского (Четвертого Центральноазиатского) путешествия. Но главное – заниматься обустройством имения, по словам друзей, «своим любимым детищем». Он не имел сына, но страстно хотел на склоне лет построить свой дом. Строительство нового дома было завершено к концу лета 1887 г. Шесть комнат на первом этаже, три – на втором, мезонин. В гостиной – чучело тибетского медведя, в столовой – чучела фазанов, на стенах – головы антилоп, возле письменного стола – шкаф с любимыми ружьями, а рядом – спальня с железной кроватью и матрасом из хвостов яков. Но писать свою последнюю книгу он предпочитал в «хатке» в саду. В конце августа 1888 г. книга «От Кяхты на истоки Желтой реки» вышла из печати.
В августовские дни 1888 г., когда Пржевальский прощался с родными и близкими в своем имении Слобода Смоленской губернии, недоброе предчувствие определяло все его поведение. Утром 5 августа он простился со всеми со слезами на глазах, а потом на одной из колонн террасы написал красным карандашом: «5 августа 1888 г. До свидания, Слобода. Н. Пржевальский». Следом за своим лидером расписались по старшинству Роборовский, Козлов, Телешов, Нефедов. Уже проехав некоторую часть пути от дома, когда стало скрываться озеро Сапшо, Пржевальский произнес: «Ну, теперь прощай, мое озеро».[10] Вот так он не раз уходил от родного Смоленского поозерья, где каждая тропинка знакома с детства, открывать новые земли. Вот так он отправился в последний путь, чтобы уйти в вечность и упокоиться на берегу другого озера, ставшего ему родным. Сотни первопроходцев с берегов Волги, Волхова, Мсты, а то и какой-нибудь Березайки веками ранее уходили на север, восток и юг в поисках новых торговых путей, открывали неизведанные миры, горы, озера, реки, давали им русские имена, оставляли памятные кресты, а то и могилы соратников.
Переиздание книг Н. М. Пржевальского было осуществлено в 1947–1948 гг. на волне патриотизма после победы в Великой Отечественной войне и интереса к странам Азии. Именно эти книги легли в основу издания.
Наследие великого путешественника. Кем же был генерал-майор, действительный и почетный член большинства известных европейских академий и научных обществ Н. М. Пржевальский? Какой образ возникает при чтении его книг? Во-первых, образ великого путешественника и ученого- географа, впервые сумевшего дать описание неизведанных земель Центральной Азии. Общая длина рабочих маршрутов его экспедиций составляет 31 500 км. Во время них были составлены богатые зоологические коллекции (свыше 7,5 тыс. экспонатов), открыто несколько новых видов животных, включая дикого верблюда, дикую лошадь (лошадь Пржевальского), медведя-пищухоеда и др. Собранные в ходе путешествий гербарии содержали около 16 тыс. экземпляров растений, относящихся к 1700 видам, из которых 218 видов и 7 родов были описаны впервые. Поражали богатством и минералогические коллекции. Сделанные Пржевальским описания климата до сих пор считаются классическими, а этнографические наблюдения актуальны и сейчас.
Во-вторых, образ отважного человека, авантюриста в хорошем смысле слова, способного описать свои приключения правдиво и в увлекательной форме. Жизнь путешественника многократно подвергалась опасности, причем влияние на нее природных условий территорий, где пролегали маршруты экспедиций, было не менее серьезным, чем стычки с местным населением.
В-третьих, образ талантливого писателя. Книги Н. М. Пржевальского считают образцами научно- популярной литературы мирового уровня. Недаром все они были переведены на основные европейские языки, а их издание в свое время стало событием.
В-четвертых, образ сурового, но справедливого военачальника, преданного своей родине. Когда ясны цели, очевидны и трудности, и только четкая организация дела позволяет их преодолеть. В этих условиях начинаешь осознавать важность дисциплины, требовательности к себе и товарищам, патриотизма. Экспедиции Пржевальского состояли исключительно из солдат и казаков. Его помощники также были военными. В походы даже для прикрытия не брали ученых. Почему? Командовать ими сложно. Попробуйте что-то потребовать от профессора Паганеля или представьте его на перевале на высоте 5000 м. Также трудно вообразить себе зоолога или ботаника с боевым оружием.
И, наконец, в-пятых, образ знающего, активного, наблюдательного, бесстрашного разведчика.
В XIX в. разведывательную информацию собирали дипломаты, военные атташе, чиновники пограничных постов, купцы, миссионеры и т. д. Это была так называемая «пассивная» разведка. Пржевальского считают родоначальником активной, или «оперативной», разведки. Исследователь сам собирал информацию, искал контакты с населением, изучал и сопоставлял условия жизни, природу разных мест, вел картографирование территории и пр. Благодаря Н. М. Пржевальскому Россия укрепила свои позиции в Китае, Монголии, Средней Азии.
Во время Великой Отечественной войны о походах Н. М. Пржевальского вспомнили многие советские географы, которым пришлось по крупицам собирать информацию о природе, населении, хозяйстве районов, где планировались военные действия. Недаром именно географам тогда досталась титаническая работа по сбору страноведческой и сравнительно-географической информации о сопредельных странах Европы и Азии. И они с ней прекрасно справились.
Главная цель экспедиций Н. М. Пржевальского – усилить влияние России в Центральной Азии. Конечно, в этой ситуации мечта о достижении «сердца» Тибета – Лхасы – и установление отношений с Далай-ламой вполне оправданна. Обширны были военные цели путешествий: детальное картографирование местности, сбор информации о состоянии китайской армии, о проникновении в этот регион эмиссаров из других стран, описание населенных пунктов, переправ, перевалов, размещения колодцев, характера местного населения, его отношения к Китаю и России. Не надо сбрасывать со счетов и научные цели – комплексное изучение природы Центральной Азии. Недаром Э. М. Мурзаев считал Пржевальского одним из основоположников отечественной сравнительной физической географии.
Многогранному образу Пржевальского соответствует его наследие: вклад в развитие географии, зоологии, ботаники, геологии, климатологии, страноведения, этнографии, военной картографии и топографии, экономической, политической и военной разведки, научно-познавательной географической литературы, лучшие образцы которой служат примером популяризации науки. Было бы правильным, если бы после прочтения этой книги вам захотелось сказать о Н. М. Пржевальском словами А. П. Чехова: «Есть, есть еще люди подвига, веры и ясно осознанной цели».
