впрочем, последние и летом, вероятно, недалеко заходят от окрайних гор в глубь песчаной пустыни.

Ясная атмосфера и затишья породили сильные дневные жары, продолжавшиеся почти через весь сентябрь и достигавшие +32 °C в тени в 1 час дня в начале и +28,9 °C в конце описываемого месяца; до 28 -го числа, с которого опять заоблачнело и сделалось прохладнее, ни разу не замечалось в тот же час наблюдений ниже +23,2 °C в тени. Однако не столько велика была жара сама по себе, как сильно жгло солнце в здешнем страшно сухом воздухе. В то же время при сильном ночном лучеиспускании температура по закате солнца быстро падала. Первый ночной мороз (-0,8 °C) случился 17 сентября; затем 21-го числа тот же мороз достигал -4,1 °C; всего морозных ночей в описываемом месяце было шесть. Вообще контрасты дневной и ночной температуры в сентябре были очень велики: так, 17-го числа при морозе -0,8 °C на восходе солнца в 1 час дня было 25,6 °C в тени; или 21-го числа -4 °C на восходе солнца и 24,3 °C в тени в 1 час пополудни; в этот же день рыхлая голая почва в лесу (правда, в укрытой площадке) нагрелась еще до 56 °C.

Температура воды в реках Юрун-каш и Хотанской вследствие их мелководия и того же жгучего действия солнечных лучей была в сентябре сравнительно очень высока: 24,8 °C 7-го числа, 22,9 °C 16-го и 23,2 °C 23-го числа.[1050] Словом, сентябрь, средняя температура которого вышла 15,3 °C, нисколько не был похож относительно погоды на осенний месяц, но более походил на июль наших стран.

Облачных и пасных дней в сентябре считалось только девять, да и то в начале и конце месяца. Дождя или грозы не было вовсе, но по берегу Хотан-дарьи в ясные холодные ночи иногда выпадала обильная роса. Затишья в сентябре сильно преобладали,[1051] ветры же дули слабые с различных сторон горизонта; лишь дважды (8-го и 28-го числа) западный ветер достигал значительной силы. После такой маленькой бури на несколько дней сряду было облачно и густая пыль стояла в воздухе.

Вновь на Тариме. От урочища Зиль, в низовье Хотан-дарьи, путь на Аксу сворачивает к северо-западу на переправу через Тарим. Сюда пошли мы со своим караваном. Расстояние от сворота до переправы равняется 24 верстам. Местность эта поросла туграком, и лишь в средине вдвигаются нешироким (версты 1¹/₂ в поперечнике) клином сыпучие пески, которые до тех пор тянутся по южную сторону дороги. Верстах в четырех не доходя Тарима лежит небольшой сухой рукав, отделяющийся от Яркендской реки. В этом рукаве вода бывает только летом; сам он порос туграком и мало заметен. Урочище в виде острова, образуемого указанным рукавом и Таримом, называется Гас-кумы. Здесь сразу растительность становится обильнее и лучше, в особенности туграковые деревья. Теперь иссохшие на них листья имели совершенно золотой цвет; вообще вся флора была в полном осеннем уборе.

7 октября мы вышли на берег Тарима и тотчас же переправились в несколько приемов на другую его сторону на плашкоуте, выстроенном еще при Якуб-беке. Переправа эта находится как раз возле того места, где реки Яркендская и Аксуйская сливаются между собой. Первая притекает от юго-запада с ледников Мус- тага; вторая – от северо-запада с ледников Тянь-шаня. Хотя Аксуйская река гораздо короче Яркендской, но при устье многоводней и идет двумя рукавами по плесу в полверсты или более шириной. Яркендская же река здесь не имеет такого широкого плеса, зато, как говорят, глубже. Соединившись при абсолютной высоте 3100 футов, обе названные реки образуют Тарим, который, однако, зовется здесь туземцами Аксу-дарья, по имени более крупной из слившихся рек. Вода в них осенью была мутная, так же как и в новорожденном Тариме. Ширина этого последнего на месте нашей переправы, при малой воде, каковая стояла в то время, равнялась 80 саженям. Яркенд-дарья имела около 30 сажен ширины; Аксу-дарья приходила, как выше сказано, двумя рукавами, каждый почти таких же размеров, как и Яркендская река.

Сам Тарим не идет здесь корытообразным руслом, как в нижнем своем течении. Высота берегов этой реки в окрестностях переправы не более, чаще менее, одной сажени над малой водой; притом берега беспрестанно обваливаются и подмываются. Максимум глубины Тарима на той же переправе был 5¹/₄ футов; средним числом описываемая река имела воды на 3–4 фута, и эта глубина наименьшая, по словам местных перевозчиков. Скорость течения равнялась 160 футам в минуту близ северного берега; температура воды там же, в 1 час пополудни 7 и 8 октября, колебалась от 11,9 до 11,2 °C. К площади, занятой текучей водой, примыкал на левом берегу Тарима топкий (из песка и намывного лёсса) плес около 140 сажен шириной. Весь этот плес, равно как и низкие части берегов, заливается летней водой, которая в июне прибывает, как нам говорили, более чем на сажень против своего низкого уровня.

Сопоставляя вышеприведенные цифры размеров Тарима при его колыбели с того же рода данными, добытыми мной при первом (в 1876–1877 гг.) посещении низовья этой реки, где она всюду имеет от 2 до 3 сажен глубины, позволительно теперь с большим вероятием сказать, что по всему Тариму вплоть до Лоб- нора возможно, даже при малой воде, плавание речными пароходами, сидящими не глубже 3 футов. Опасаться широких мелководных разливов в непромеренной части того же Тарима от вышеописанной переправы до устья Уген-дарьи нет резона, ибо даже в подобном случае описываемая река для избежания своего засорения песком, изобильно приносимым как водой, так и весенними бурями, должна иметь и поддерживать собственное русло, как это делает тот же Тарим в оз. Кара-буран, частью и в Лоб-норе. Затем Яркенд-дарья, судя по ее глубине и размерам при устье, а также по расспросным данным, вероятно, доступна для тех же мелкосидящих пароходов, вверх от Тарима до впадения Кашгарской реки, а при большой летней воде, быть может, и дальше. По Аксуйской реке пароходы могут плавать лишь до ближайших окрестностей г. Аксу. Наконец, левый приток нижнего Тарима, р. Конче-дарья также судоходна от своего устья до г. Курли, быть может и до оз. Багараш, откуда эта река вытекает.

Берега как самого Тарима, так равно рек Яркендской и Аксуйской, при их слиянии, поросли, благодаря богатому орошению, сравнительно лучшей растительностью, чем на бедной водой Хотан-дарье; даже туграк выглядывает здесь более стройным и красивым деревом; из других древесных пород попадается только джида [лох]. Кустарники же – облепиха, кендырь, джантак, солодка, тамариск и колючка – растут здесь в изобилии и часто образуют непроходимые заросли. По заливным берегам Тарима местами встречаются площади, густо поросшие маленькой кугой (Typha stenophyl1а) и тростеполевицей (Calamagrostis Epigejos). В общем, однако, флора весьма бедная. Бедна также и фауна. Оседлые звери и птицы те же, что на соседней Хотан-дарье. Для пролетных птиц, главным образом водяных и голенастых, Яркендекая река, как раньше было говорено, служит большим путем весной и осенью. При нас теперь еще много здесь летело серых гусей, уток и бакланов. По словам туземцев, весной птиц летит еще больше, отчасти, вероятно, и потому, что тогда пролет идет гораздо быстрее. Рыбы в новорожденном Тариме много, как и во всей этой реке. Туземцы, переправлявшие нас, называли лобнорские виды – тазек-балык и минлай-балык; еще упоминали о какой-то лягам-балык, достигающей 60–70 фунтов весу. Сами мы добыли на переправе маринку (Schizothorax chrysochlorus n. sp.) и гольца (Nemachilus yarkandensis); кроме того, в соседней Аксуйской реке, впрочем несколько выше ее устья, пойманы были еще два вида маринки (Schizothorax latifroncs n. sp., Sch. malacorrhynchus n. sp.), другой вид гольца (Nemachilus strauchi) и губач (Diplophysa scleroptera n. sp.).

Возле самого таримского перевоза живут только четыре семейства дулан; вниз по реке кочуют пастухи со скотом. Затем в расстоянии немного большем сотни верст от той же переправы лежит, как нам говорили, на левом берегу Тарима селение Таллык-булун, в котором около сотни дворов. Жители здесь занимаются хлебопашеством и скотоводством. Вверх по Яркендской реке в ее низовье также встречаются лишь пастухи. Дороги в Яркенд здесь нет; иногда только ходят беспаспортные.

Замерзает верхний Тарим, по словам туземцев, в начале декабря и стоит подо льдом немного меньше трех месяцев. Сыпучие пески тянутся по правому берегу этой реки, не прерываясь во всю длину ее течения; на левом берегу те же пески несравненно меньше и не сплошные. Широкая долина, сопровождающая весь Тарим, покрыта туграковыми и кустарниковыми зарослями; местами изобильны здесь болота и озера.

Следование по оазису Аксу. Проведя двое суток возле таримской переправы, мы пошли в оазис Аксу. Дорога, возможная, хотя с трудом, и для колесной езды, направляется вверх по левому берегу Аксуйской реки на расстоянии от нее нескольких верст. В немного большем отдалении справа от нас, т. е. с востока, виднелись сыпучие пески, которые тянутся довольно далеко к северо-западу вдоль культурной полосы Аксуйского оазиса, а также и вниз по Тариму. Местность, где мы шли, была поросшая туграком и кустарниками, теми же, что и на Тариме; прибавился лишь Halostachys caspia, которого нет на низовье Хотанской реки. Кое-где видны были следы старинных пашен. Вообще лёссовая почва в районе, ближайшем к Тариму, удобна для обработки; несколько подальше она становится солончаковой, и местность