мире.

Желудок Лео сделал сальто.

— Ты…хочешь глаз?

— В вашем случае, возможно, сойдет и другая жертва. Но настолько же болезненная. Вот, — она протянула ему целое печенье с предсказанием. — Если понадобится ответ, то разломи его. Это решит твою проблему.

Рука Лео задрожала, когда он взял печенье с предсказанием.

— Какая проблема?

— Со временем ты узнаешь.

— Нет, спасибо, — решительно ответил Лео. Однако, не по собственной воле, он сунул печенье в свой пояс с инструментами.

Немезида достала другое печенье из своего мешка и с хрустом его разломила.

— У вас будут причины для пересмотра своих решений в ближайшее время. О, мне нравится это пророчество. Здесь даже изменять ничего не требуется.

Она склеила печенье и бросила его в корзину.

— Немногие боги смогут помочь вам в поиске. Большинство из них уже выведены из строя, и их помешательство будет только ухудшаться. Единство на Олимп может принести всего лишь одна вещь — отмщение за старую несправедливость. Ах, это было бы чудесно на самом деле, чаши весов были бы наконец-то уравновешены! Но это не произойдет, если ты не примешь мою помощь.

— Я полагаю, ты не скажешь нам, что ты имеешь в виду, — пробормотала Хейзел. — Или почему моему брату осталось жить только шесть дней. Или почему Рим будет разрушен.

Немезида ухмыльнулась. Она встала и перекинула свой мешок с печеньем через плечо.

— Ах, это все связанно друг с другом, Хейзел Левеск. Что касается моего предложения… подумай над ним, Лео Вальдес. Ты хороший малый. Труженик. Мы могли бы сработаться. Но, вам уже пора. Вы должны посетить отражающий бассейн до наступления темноты. Мой бедный проклятый мальчик становится довольно-таки… взволнованным, когда наступает тьма.

Лео не понравилось, как это прозвучало, но богиня уже забралась на свой мотоцикл. Видимо, он было на ходу, несмотря на эти колеса в форме Пак-мэна, потому что Немезида завела двигатель и скрылась в грибовидном облаке черного дыма.

Хейзел нагнулась вниз. Все сломанные печенья и предсказания исчезли, за исключением одной полоски мятой бумаги. Она подняла его и прочитала:

— Вы увидите свое отражение, и у вас будут причины для отчаяния.

— Великолепно, — проворчал Лео. — Давай узнаем, что это означает.

— Кто такая тётя Роза? — спросила Хейзел.

Лео не хотелось говорить о ней. В его ушах все еще звенели слова Немезиды. Его пояс с инструментами, казалось, потяжелел, когда он положил туда печенье. Что было невозможно, так как в его карманы можно было вместить любую вещь и тяжелее от этого пояс не становился. Даже самые хрупкие предметы ни за что не сломались бы. Однако, Лео чувствовал это печенье внутри, терзающее его и ожидающее когда его разломают.

— Это долгая история, — ответил он. — Она воспитывала меня после смерти мамы.

— Мне очень жаль.

— Да, что ж… — Лео очень хотелось сменить тему. — Как на счет тебя? Что сказала Немезида о твоем брате?

Хейзел моргнула так, будто ей в глаза попала соль.

— Нико… он нашел меня в царстве мёртвых и вернул в мир смертных, а после убедил Рейну принять меня в римский лагерь. Я обязана ему до конца жизни за второй шанс. И если Немезида не лжет, то Нико в опасности… я должна помочь ему.

— Конечно, — ответил Лео, хотя эта идея заставила его забеспокоиться. Он сомневался, что богиня мести когда-либо давала советы исключительно по доброте душевной.

— А слова Немезиды о том, что твоему брату осталось жить всего лишь шесть дней, и что Рим вот-вот будет уничтожен… есть мысли на счет того, что она имела в виду?

— Нет, — призналась Хейзел. — Но я боюсь …

Что бы она там не думала, Хэйзел предпочла не делиться своими мыслями. Она залезла на самый большой валун, чтобы иметь лучший обзор. Лео попытался сделать то же самое, но потерял равновесие. Хэйзел поймала его за руку и потянула наверх. Они оказались на вершине скалы, держась за руки, лицом к лицу друг к другу.

Глаза Хейзел блестели, как золото.

Она бы сказала, что золото — это просто, но Лео так не думал. Во всяком случае, не тогда, когда он смотрел на нее. Ему вдруг стало интересно, кем был этот Сэмми. У Лео появилось подозрение, что он должен знать его, но это имя ему никого не напоминало. Кем бы ни был этот Сэмми, он был счастливчиком, раз Хэйзел заботилась о нем.

— Эм, спасибо, — Лео отпустил ее руку, но они все еще стояли так близко друг к другу, что он мог чувствовать тепло ее дыхания. Она совсем не была похожа на мертвую.

— Когда мы говорили с Немезидой, — тревожно начала Хейзел. — Твои руки … я видела пламя.

— Ага, — ответил он. — Это сила Гефеста. Обычно я ее контролирую.

— А-а-а… — она положила руку на свою джинсовую рубашку в области сердца, как будто собиралась зачитать «Клятву верности флагу США». У Лео появилось такое чувство, будто она хотела отодвинуться от него как можно далее, но валун был слишком мал.

«Отлично, — подумал он. — Еще один человек, считающий меня ненормальным уродом».

Он осмотрел остров. Противоположный берег располагался всего в ста ярдах от них. Между берегами находились дюны и скопления валунов, но ничего из этого не было похоже на отражающий бассейн.

«Ты всегда будешь чужаком, — сказала ему Немезида. — Седьмым колесом. Ты не найдешь места среди своих собратьев».

С таким же успехом она могла обжечь его уши кислотой. Он не нуждался в напоминании, что является чужим среди своих. Месяцами он просидел один в Бункере № 9, строя Арго II, пока обитатели лагеря проводили время вместе: тренировались, обедали, играли в захват флага ради веселья и различных призов. Даже два его лучших друга, Пайпер и Джейсон, иногда относились к нему, как к чужаку. От Фестуса, дракона, осталась лишь одна голова, после того как его панель управления была разрушена во время их последнего поиска. Техническое мастерство Лео было не на том уровне, чтобы отремонтировать ее.

Седьмое колесо. Лео слышал о пятом колесе — дополнительной бесполезной части механизма. Он предположил, что седьмое колесо — это гораздо хуже.

Лео думал, что благодаря этому поиску он начнет все заново. В таком случае, весь его тяжкий труд над кораблем окупился бы. У него бы было шестеро хороших друзей, которые восхищались бы его талантами и ценили бы его. Вместе они бы отплыли на рассвете, чтобы противостоять гигантам. Он, даже, в тайне надеялся, что найдет себе здесь девушку.

— Займись математикой, — заворчал он сам на себя.

Немезида была права. Возможно, он и член группы семи, но он все равно отделен от них. Он открыл огонь по римлянам и принес своим друзьям одни неприятности.

«Ты не найдешь места среди своих собратьев».

— Лео? — мягко позвала Хейзел. — Не принимай близко к сердцу то, что сказала Немезида.

Он нахмурился.

— А что, если это правда?

— Она богиня мести, — напомнила ему Хейзел. — Возможно, она на нашей стороне, возможно, нет, но она существует для того, чтобы вызывать негодование.