воровать пришли, а на официальный субботник в честь майских праздников.

Освоившись, я вспомнил о некоторых насущных потребностях организма, шмыгнул украдкой в ближайшие кустики и приступил к коррекции соляного баланса местных почв.

— О-о-о, Родина-мать твою так, прими мой скромный дар…

При этом я буквально на пару десятков секунд повернулся спиной к автопарку и тотчас же был за это наказан.

— Стоять, б…!!! — раздался сзади куражливый пьяный крик. — Руки в гору, б…!!!

Втянув голову в плечи, я осторожно обернулся.

На углу противоположного строения стоял камрад в камуфляже и целился в моих коллег из автомата. Камрад был багрово-красен и неустойчив — его слегка штормило, но автомат он держал сноровисто, видно было, что опыт обращения с оружием у него имеется. Меня камрад не видел: он был полностью сосредоточен на моих коллегах, от которых до него было метров десять. Во всем его облике сквозил этакий дрянненький пьяный кураж: он беспрестанно облизывал пересохшие губы, палец его подрагивал на спусковом крючке, и левый локоть непроизвольно дергался, как будто камрад изнывал от желания стрелять и ждал повода.

— Мордой к стене, ж… ко мне! Выполнять, б…, а то завалю нахх!!!

Экономно вжикнув молнией, я перевел автомат с плеча в положение для стрельбы стоя, тихонько щелкнул предохранителем и, мгновенно дослав патрон в патронник, выскочил из кустов.

— Ложись, б…! — рявкнул я с интонацией куражливого камрада и дал поверх его головы длинную очередь.

Камрад был пьян, но ограниченно годен: очевидно, долго служил Родине, и набор стандартных команд прочно въелся в его подсознание. Оружие он не выпустил, но команду выполнил: упал на асфальт и на какое-то время потерял ориентацию — стал водить стволом, сместив сектор на баррикаду с покрышками.

В то же мгновение Юра со Степой злыми тиграми метнулись к нему и произвели ряд ритуальных движений: отняли оружие, выписали порцию увесистых тумаков, быстро обыскали и изъяли лишние вещи. В завершение камрада спеленали его же собственным брючным ремнем, предварительно соорудив из него (из ремня) хитрую двойную петлю с пропуском через застежку.

— Ha предохранитель, — без эмоций скомандовал Степа.

Я щелкнул предохранителем и повесил автомат на плечо.

— Везунчик, — кивнул мне Юра.

— Да, порой я действую быстрее, чем соображаю, — лопаясь от гордости, отозвался я.

— Везунчик в том плане, что рикошетом никого не зацепило, — уточнил Юра и укоризненно покачал головой. — Турист, плятт!

Степа задал пленному ряд процедурных вопросов, но ответов не получил, Юра внес коррективы умеренным дрыгоножеством — результат был тот же. Пленный сыпал проклятиями и общаться не желал.

Выждав немного, мы пришли к выводу, что это, скорее всего, была частная инициатива в плане обхода владений — никто вслед за камрадом не пришел, тревогу не подняли, музыка в автопарке продолжала играть, все так же размеренно перемежаясь пьяными криками.

Перепоручив пленного мне, Степа напомнил задачу:

— Смотреть за автопарком. Никуда не отлучаться. Не стрелять. При появлении противника — немедленно подать сигнал, — после чего они с Юрой вернулись к инженеру и вновь принялись за работу.

Из-за присутствия пленного я ощущал изрядное неудобство. Я полагал, что куражливый камрад, как это бывает в фильмах про фашистов, постарается меня разжалобить, начнет приставать с вопросами, укорять, что я такой молодой, но вредный и так далее, а мне придется грубо его одергивать или даже ударить…

Однако, к моему большому облегчению, этого не произошло. Лежа на боку, пленный с любопытством смотрел на моих коллег, сосал разбитую губу и размеренно бубнил вот такую мантру:

— Pizdets вам… Вот это вы, б…, влетели… Pizdets вам, ушлёпки…

— Чего оно там бубнит? — поинтересовался Юра.

— Прогнозы строит, — сообщил я. — Утверждает, что нам — этот, как его…

— Pizdets? — подсказал Юра.

— Так точно, — под тяжестью чувства вины я был официален. — Он самый.

— Да это нормально, — Юра хмыкнул. — Сколько живу — прогноз всегда один и тот же. Ничто не меняется в этом мире…

Наконец наступил долгожданный момент, когда коллеги мои спилили петли, распахнули двери и вошли в склад. Мне было очень любопытно посмотреть на «хаммеры», но я не смел без команды покидать свой пост: практика показала, что это чревато самыми непредсказуемыми последствиями.

Вскоре из дверей показался озадаченный Юра и кивнул мне:

— А ну, тащи его сюда…

Я поднял пленного на ноги и потащил к распахнутым дверям.

«Хаммеров» в складе не было. На мазутных бревнах покоились два остова какой-то военной техники — в одном с трудом угадывался «66», а второй я так и не опознал, ибо был он представлен голой рамой.

— Ну и где «хаммеры»? — обратился Юра к пленному.

— Pizdets вам… — стандартно ответил камрад.

— Да это понятно, — кивнул Юра. — А «хаммеры»-то где?!

— Pizdets вам…

— Я тебя на лапшу распущу, дебил! — Юра схватил пленного за горло и придавил к стене. — Где «хаммеры», скотина?!

— Pizdets вам!!! — торжествующе прохрипел пленный.

— Оставь его, это бессмысленно, — остановил Юру Степа. — Не видишь — маньячит…

— Ну что ж… Придется навести справки в вышестоящих инстанциях, — огорченно констатировал Юра, отпуская пленного и надевая на плечо автомат. — Возражений нет?

Степа несколько секунд размышлял, глядя на пленного, затем решительно кивнул:

— Возражений нет. Пошли, наведем.

После этого они с Юрой покинули склад и направились к автопарку.

Я не совсем понял, что мои коллеги собираются делать, но спрашивать не рискнул. Мы с инженером подхватили пленного под руки и последовали за нашими решительными товарищами.

От КПП автопарка разухабисто несло «Золотыми куполами». Оригиналу вторил мужской хор: несколько луженых глоток вразнобой, но очень проникновенно, выводили:

А один фальцет-отщепенец, очевидно, не удовольствовавшись оригинальным контекстом, отчаянно взвизгнул после репризы:

— Нету золота!!! Ну вот нету — и все!

В этот момент мы и ввалились.

Стол натуральным образом ломился от яств. Кубатура была представлена разнокалиберной батареей, которая ввиду внушительности стояла не на столе, а рядышком, на ящике из-под автоматов.

За столом сидели пятеро. Вернее, сидели четверо, а один — толстый, лысый, в камуфляжных штанах