желательно только ничего там не трогать.

Сам Клай остался снаружи, углубившись в изучение приборов и настройку регуляторов.

Брайар вскарабкалась по грубой веревочной лестнице, залезла в люк и увидела на удивление просторную кабину — или так лишь казалось из-за царившей в ней пустоты. С рельсов на потолке безжизненно спадали огромные мешки, которые можно было опускать и фиксировать при помощи защелок; на корме и носу громоздились до самого верха ряды бочек и ящиков. Однако середина гондолы оставалась свободной, разве что стеклянные лампы свисали на крюках с балок, словно фонари на обычном корабле; некоторые крепились прямо к стенам — повыше, чтобы никто случайно не задел. Под колпаками вместо фитилей сияли желтым светом колбочки, заполненные жиром. И где только Клай их раздобыл?

Справа, на противоположном конце от входа, в стену было врезано несколько деревянных ступенек. Взойдя по ним, Брайар оказалась в помещении, битком набитом трубами, рукоятями и кнопками. Три четверти стены представляли собой толстое стекло, местами помутневшее, поцарапанное и выщербленное с наружной стороны. Но трещин не было и следа, и, стукнув по нему ногтем, Брайар услышала глухой звук, не слишком напоминающий звон.

Кое-где торчали рычаги в половину ее руки, а то и больше, на капитанском пульте ярко мерцали кнопки. Из пола высовывались педали, с потолочных панелей свисали всякого рода рукояти.

Внезапно, без всякой видимой причины, Брайар охватила пугающая уверенность, что за ней наблюдают. Она застыла на месте, не отрывая взгляда от окна. Сзади не слышалось ни звука — ни шагов, ни скрипа ступенек, ни даже дыхания… и все же она точно знала, что в рубке не одна.

— Фань! — донесся снаружи крик капитана.

Брайар подпрыгнула от неожиданности и обернулась.

Рядом с ней стоял мужчина — до того близко, что при желании мог бы дотронуться до нее.

— Фань, в гондоле женщина! Будь добр, не пугай ее до смерти!

Ростом Фань был не выше Брайар и отличался худобой, в которой, впрочем, не ощущалось ничего хрупкого или болезненного. Черные волосы, отливающие синевой, были начисто выбриты выше лба и сходились на макушке в косичку.

— Здравствуйте, — попытала она счастья.

Он не ответил, лишь сощурил раскосые карие глаза.

Во входном проеме возникла головища Клая.

— Извините, не углядел, — сказал он Брайар. — Нужно было вас предупредить. Фань у нас парень надежный, только больно уж тихий, сукин сын, таких еще поискать надо.

— А он… — начала она, но испугалась, как бы не показаться грубой. И спросила самого мужчину, обладателя штанов не по размеру и китайского жакета; — Вы говорите по-английски?

За него ответил капитан:

— Он ни по-каковски не говорит. Ему язык отрезали — не знаю кто и зачем. Зато по-всякому понимает. Английский, китайский, португальский и бог еще знает что.

Фань отошел в сторонку, достал из матерчатой сумки авиаторскую фуражку и натянул на голову. Сзади в уборе было проделано отверстие для косички.

— Не беспокойтесь на счет него, — заметил Клай. — Он славный малый.

— Тогда почему его так зовут?[9] — поинтересовалась Брайар.

Клай влез к ним по лесенке и сразу же сгорбился. Собственная рубка была для него слишком низкой.

— Под этим именем я его узнал. Одна старушка в китайском квартале — ну, в Калифорнии — уверяла меня, что это означает «честный», «прямой» и не имеет никакого отношения к змеям. Пришлось поверить ей на слово.

— С дороги! — потребовал незнакомый голос.

— А я никому и не мешаю, — ответствовал Клай, не оборачиваясь.

К ним присоединился еще один мужчина, улыбчивый и полноватый. На нем была черная меховая шапка с отворотами, закрывавшими уши, и бурая кожаная куртка, застегнутая на медные пуговицы из разных наборов.

— Родимер, это миссис Уилкс. Миссис Уилкс, это Родимер. Игнорируйте его.

— Игнорировать меня? — Толстяк притворился оскорбленным, но скрыть интереса к Брайар все-таки не сумел. — О, не делайте этого, молю!

Он взял ее за руку и запечатлел на ней сдержанный и искусный поцелуй.

— Хорошо, не буду, — успокоила она его, отнимая руку, и спросила у Клая: — Ну что, теперь все?

— Все. Если бы я нанял кого-нибудь еще, не осталось бы места для груза. Фань, проверь канаты. Родимер, котлы разогреты и готовы к запуску.

— Что с водородом?

— В Брадентоне заправился под завязку. Должно хватить на несколько рейсов.

— Так утечку устранили?

— Устранили, — кивнул капитан и повернулся к Брайар. — Так, вы летали когда-нибудь?

Она призналась, что не летала, и добавила:

— Справлюсь.

— Вам же лучше. Напачкаете тут — сами будете вытирать. Договорились?

— Договорились. Мне куда-нибудь присесть?

Окинув узкую кабину взглядом, Клай не обнаружил ни единого уголка, сулящего удобство.

— Обычно мы пассажиров не берем, — извинился он. — Уж простите, но кают первого класса на этой птичке нет. Принесите сюда ящик и держитесь хорошенько, если хотите посмотреть в окно. Если же нет… — Он махнул лапищей в сторону округлой дверки в задней части кабины. — Вон там у нас спальные места — так, пара гамаков. На дам не рассчитаны, но можете там посидеть, если угодно. Вас укачивает во время движения?

— Нет.

— Попросил бы, чтобы вы подумали как следует, прежде чем устраиваться там поуютнее.

Она перебила его, пока он не развил тему:

— Говорю же, не укачивает. Я останусь здесь. Хочу все видеть.

— Ваша воля, — кивнул он, после чего отыскал ящик потяжелее и подтащил его к ближайшей стене. — До города час лету, потом еще полчаса, чтобы подготовиться к высадке. Постараюсь вас подкинуть до… ну, безопасных мест там не бывает, но…

Родимер распрямился, как пружина, и крутанул головой, уставившись на Брайар.

— Так вы что, собираетесь там остаться? — выдал он голосом, в котором прорезалась вдруг мелодичность, едва ли свойственная мужчине таких размеров. — Боже милостивый, Клай. Да ты хочешь сбросить нашу леди за стеной?

— Доводы леди были весьма убедительны, — отозвался Клай, искоса поглядывая на Брайар.

— Миссис Уилкс… — медленно выговорил Родимер, словно пропустил сперва ее имя мимо ушей, но теперь повертел его на языке и пришел к выводу, что оно имеет великую важность. — Миссис Уилкс, в городе за стеной не место для…

— Для леди, да. Так все говорят. Вы не первый, от кого я это слышу, но предпочла бы, чтобы оказались последним. Мне нужно туда попасть, и я туда попаду, а капитан Клай согласился мне помочь.

Родимер закрыл рот, покачал головой и снова опустил глаза на пульт, над которым колдовали его руки.

— Как угодно, мэм, но мне чертовски вас жаль, если позволите так выразиться.

— Да, позволяю, — сказала она. — Но заказывать мне похороны еще рано. Во вторник меня там уже не будет.

Клай прибавил:

— Хейни вызвался забрать ее следующим рейсом. Если продержится до того времени, то с ним уж не пропадет.

— Не нравится мне это, — проворчал Родимер. — Бросать женщину одну в городе никуда не годится.