гробниц стояли высокие обелиски. Чтобы не идти по шумному гравию, мы пошли по краю дорожки, направляясь в сторону главных ворот и домика кладбищенского сторожа, находившихся в противоположном конце кладбища. Некоторое время мы двигались в этом направлении, пока путь нам не преградил тис, который давно нужно было выкорчевать. Я не ошибся в своих расчетах — прямо за деревом начиналась еще одна узкая тропинка.

Подобно лунатикам, пришедшим помянуть усопшего, мы собрались над невысоким холмиком еще недавно разрытой земли. Увядающие венки и засохшие цветы полностью закрывали почву.

— Вот здесь, — сказал я, направляя луч лампы на маленький деревянный крест, венчавший могильный холм. Это была временная метка; после того как земля просядет, на его месте должен был появиться величественный каменный памятник.

Забрав у меня лампу, Уильям склонился над могилой и вслух прочитал надпись на кресте:

— «Изамбард Кингдом Брюнель. 9 апреля 1806 — 15 сентября 1859». Разрази меня гром, это же ваш друг инженер! Зачем вы решили его выкопать?

Сейчас было неподходящее место и время, чтобы объяснять мои мотивы, к тому же никто бы в них не поверил.

— У меня есть на то причины. И давай не будем об этом, договорились?

— Ну, вам виднее, это ваши похороны, — сказал Уильям. — Одному Богу известно, в каком он теперь состоянии. Его похоронили, наверное, больше месяца назад. Наши прежние клиенты заказывали более свежие трупы.

— У вас не будет с ним проблем, — коротко ответил я; мне не терпелось поскорее начать.

— Ну конечно, не будет! — пожаловался Уильям. — Этот чертов труп не увезешь на тачке!

— Мы никуда его не повезем, — ответил я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Вы просто должны вытащить гроб. Тело мне понадобится минут на пять, затем мы снова закроем крышку и закопаем гроб. Но прежде чем мы все это сделаем, нам нужно раскопать могилу.

— Понятно, — сказал Биттерн, отталкивая ногой увядшие цветы. — Вы хотите что-то оттуда забрать? — Расстелив на земле холстину, он взял лопату и стал копать, бросая землю на ткань. — Но что? Драгоценности или, может быть, золото? Что там?

— Там ничего нет. И я ничего не собираюсь забирать. Если вам так интересно, то я хочу кое-что туда положить. А теперь давайте продолжим. Мы ведь не должны шуметь, не так ли?

— Насчет шума не переживайте, — сказал Уильям, взяв другую лопату и встав в противоположном конце могилы. — Уже лет тридцать никто не воровал трупы, теперь даже не ставят сторожей у ворот. Но хватит болтать. Похоже, нам придется работать дольше, чем мы планировали.

— Что значит дольше? — спросил я раздраженным тоном. Меня немного рассердило известие о том, что Биттерн преувеличил угрозу, чтобы заработать лишние деньги.

— Обычно мы быстро доставали мертвецов, — объяснил Уильям, не отрываясь от работы. — Мы не раскапывали могилу целиком. Просто разрывали яму в ногах до самого гроба. Затем бросали туда привязанный к веревке крюк, цепляли его за край гроба и вытаскивали на поверхность через разрытую яму. Оставшаяся в могиле земля действовала как противовес. Но теперь вы хотите раскрыть гроб и положить что-то туда, — он быстро посмотрел на мою сумку, — а потом собираетесь снова закрыть его. А это значит, что нужно раскопать всю могилу, чтобы открыть крышку, а потом снова зарыть, когда дело будет сделано. Скажем так, на это уйдет на три-четыре часа больше, чем обычно.

— Что ж, джентльмены, вам придется потрудиться за ваши деньги.

— Но, с другой стороны, не нужно будет перетаскивать тело через эту треклятую стену, — заметил Уильям, желая положить конец разговору. — В любом случае самое опасное в нашей операции — это незаметно выйти с кладбища. И мы должны закончить со всем до рассвета.

Я решил закрыть эту тему, однако оптимизм Уильяма обрадовал меня. После всего, что было сказано и сделано, я не просто платил им за работу, но и покупал себе душевное спокойствие, поэтому должен был сделать то, на что решился.

Вскоре я начал замерзать и пожалел о том, что они взяли только две лопаты, а не три. Мне нечем было заняться, и я стал светить в постепенно расширявшуюся яму у себя под ногами. По краям из нее торчали корни растений, а кое-где попадались старые кости, напоминавшие шляпные вешалки из слоновой кости. Я вытащил из кучи только что раскопанной земли пожелтевшую бедренную кость и попытался определить, кем мог быть ее обладатель. В этот момент меня отвлек Биттерн. Он вдруг перестал копать и взял мешок, который я беспечно оставил слева от ямы.

— Милая штучка, не так ли? — зловещим тоном спросил он.

Я направил на него лампу и заметил, что он заглядывает в сумку.

— Положи на место, Биттерн.

— Уверен, она стоит целый шиллинг или даже два.

Я подошел к нему, но Уильям вмешался прежде, чем я успел предпринять какие-либо действия.

— Ты что, не слышал: положи на место. Что бы там ни было, тебя это не касается.

— Да ладно, Уилл, неужели тебе не любопытно?

— Мы должны выполнить свою работу, Бит. Положи эту чертову сумку и возвращайся к работе.

— Что с тобой произошло за эти годы, Уилл? Или ты стал тряпкой, выбрав праведный путь?

Уильям не отреагировал на его колкость.

— Я не буду повторять, Бит. А то ведь могу и…

Биттерн наконец подчинился, однако я заметил нечто враждебное в его облике, когда он снова взял в руки лопату. Я забрал у него сумку и сел на могильную плиту, наблюдая за их работой. От чувства уверенности, которое было вселил в меня Уильям, не осталось и следа. Яма становилась все глубже, мужчины стояли в ней по пояс. Я больше не мог ждать и устремился к краю ямы.

— Дайте мне лопату.

Биттерн поднял голову, он все еще переживал из-за полученного выговора.

— Эта работа не для джентльмена вроде вас, сэр. Вы только натрете мозоли, а это вредно для хирурга.

— Отдай ему лопату, Бит, отдохни, — гаркнул на него Уильям.

И снова Биттерн подчинился — сунул мне в руки лопату и выбрался из ямы. Я занял его место, забрав сумку с собой. Биттерн сел на корточки, прислонившись спиной к надгробию неподалеку. Я видел, как с каждой выкопанной горстью земли растет его негодование. По мере того как мы погружались в могилу, работать становилось все тяжелее, и вскоре у меня начало ломить руки.

Заметив, что мы начали копать две отдельные ямы, Уильям начал разрывать разделявшую нас землю. Затем он оставил меня и вернулся на свой участок. Вскоре его лопата ударилась о дерево. Крышка гроба затрещала под нашими ногами, как скрипучий деревянный пол. Я нагнулся, расчистил землю руками и нащупал болты по краям гроба.

На мгновение я заметил какое-то движение наверху, на краю могилы, но не понял, что это было. И через секунду передо мною появилась хорошо знакомая, страшная железная лестница. Вытянув замотанную тряпкой руку, я вцепился в перила и попытался подняться на следующую ступень. Брюнель снова утащил меня в свое сердце.

Уильям склонился надо мной; края ямы, словно горы, возвышались над ним.

— Я уже испугался, что вы померли, сэр. Только спокойнее, и постарайтесь не двигаться слишком резко.

Мои ноги лежали вдоль крышки гроба, голова уткнулась в край могилы. Не послушав совета Уильяма, я тут же попытался встать на ноги. Резкая боль вспыхнула в затылке и разлилась по шее и плечам.

— Тихо, тихо, — сказал Уильям, осторожно приподнимая меня.

Лишь теперь я заметил струйку крови, стекавшую по его левой руке из раны чуть выше локтя. Приложив руку к затылку, я также обнаружил кровь; кожа над правым ухом у меня была разорвана.