его огромных знаниях, необычайной трудоспособности, на его умственном превосходстве, — он имел для нас и огромный моральный авторитет»[208]. Принадлежавший уже тогда к числу идейных оппонентов Ленина К.М. Тахтарев замечал: «Я не знаю, хотел ли с самого начала Владимир Ильич непременно руководить его окружавшими, стремился ли он непременно стать во главе движения <…> Мне лично думается, что он в большинстве случаев становился руководителем своих товарищей и окружавших его не потому, что непременно хотел быть среди них первым, а потому, что он шел всегда впереди их, показывая им дорогу своим личным примером и невольно ведя за собой»[209].

В дальнейшем В.И.Ленин получил бесспорное лидерство среди большевистской фракции РСДРП, стал лидером партии большевиков и, в конечном итоге, привел ее к власти.

Что же позволило Ленину занять это место? Ответ на этот вопрос давали его современники, которые, включая и оппонентов Ленина, признавая его очевидное лидерство в партии, отмечали и причины этого лидерства. А.Н. Потресов, знавший Ленина еще с 1894 г., вместе с ним организовавший и редактировавший «Искру», а затем бывший его противником, признавал за ним спустя 32 года после знакомства бесспорные качества: «Никто, как он, не умел заражать своими планами, так импонировать своей волей, так покорять своей личностью, как этот на первый взгляд невзрачный и грубоватый человек, по-видимому, не имеющий никаких данных, чтобы быть обаятельным. Ни Плеханов, ни Мартов, ни кто-либо другой не обладал секретом излучавшегося Лениным прямо гипнотического воздействия на людей, я бы сказал, господства над ними <…> Ленин представлял, в особенности в России, редкостное явление железной воли, неукротимой энергии, сливающей фанатическую веру в движение, в дело, с не меньшей верой в себя. Эта своего рода волевая избранность Ленина производила когда-то и на меня впечатление»[210]. П.Б. Струве, один из лидеров правого крыла социал-демократии в 1890-е гг., автор «Манифеста Российской социал-демократической рабочей партии», принятого на первом съезде РСДРП, а в дальнейшем один из лидеров партии кадетов, писал: «В своем отношении к людям Ленин подлинно источал холод, презрение и жестокость <…> в этих неприятных, даже отталкивающих свойствах Ленина был залог его силы как политического деятеля: он всегда видел перед собой только ту цель, к которой шел твердо и непреклонно»[211]. Однако следует заметить, что данная характеристика Ленина отражает сложные личные и политические отношения автора воспоминаний и адресата.

Один из лидеров партии социалистов-революционеров, председатель Учредительного собрания, разогнанного большевиками, В.М. Чернов, давая характеристику Ленина, писал: «Его волевой темперамент был как стальная пружина, которая тем сильнее «от-дает», чем сильнее ее нажимают. Это был сильный и крепкий партийный и политический боец, как раз такой, какие нужны, чтобы создавать и поддерживать в своих сторонниках подъем духа, и чтобы при неудаче предупреждать зарождение среди них паники, ободряя их силой личного примера и внушением неограниченной веры в себя, и чтобы одергивать их в моменты удачи, когда так легко и так опасно превратиться, выражаясь словами Ленина, в «зазнавшуюся партию», способную почить на лаврах и проглядеть будущие опасности. В этой необыкновенной целостности натуры заключается и в значительной доле секрет умения Ленина импонировать своим сторонникам»[212]. Видный деятель большевистской фракции РСДРП, знавший В.И.Ленина с 1905 г., торгпред Советской России в Италии, отказавшийся в 1925 г. вернуться в СССР, А.Д. Нагловский вспоминал: «С первых же слов в нем чувствовался сразу большой ум, тонко схватывающий каждую мелочь, хитрая практическая сметка и, конечно, абсолютная преданность делу партии. К тому же, в противоположность другим вождям, в Ленине тогда было что-то еще очень живое, молодое <…> Ленин в своей «линии» был абсолютно твердокаменен <…> От своих положений он никогда не отступал, даже если оставался один. И эта его сила сламывала под конец всех в партии <… > Ленин являл собой исключительно цельную натуру. Она и превращала его в вождя. В партии все ощущали это, сознательно или подсознательно чувствовали, что без Ленина они — ничто»[213]. О волевых качествах личности В.И.Ленина говорил и Пятаков в разговоре с Н. Валентиновым: «В <…> растаптывании так называемых объективных предпосылок, в смелости не считаться с ними, в этом призыве к творящей воле — решающим и определяющим фактором был и есть Ленин»[214].

Известный русский философ, член партии кадетов Н.А. Бердяев также отмечал целостность и своеобразие натуры В.И.Ленина, позволившие ему стать абсолютным лидером партии: «Ленин сделан из одного куска, он монолитен <…> Ленин потому мог стать вождем революции и реализовать свой давно выработанный план, что он не был типическим русским интеллигентом. В нем черты русского интеллигента-сектанта сочетались с чертами русских людей, собиравших и строивших русское государство <…> Ленин был революционер-максималист и государственный человек. Он соединял в себе предельный максимализм революционной идеи, тоталитарного революционного миросозерцания с гибкостью и оппортунизмом в средствах борьбы, в практической политике. Только такие люди успевают и побеждают»[215]. Английский писатель-фантаст Герберт Уэллс, встретившийся с Владимиром Ильичем уже после революции, отмечая огромный авторитет Ленина, писал, что «основой его <Ленина — Ред.> личного престижа были трезвость суждений и дальновидность <…> Силу его составляла ясность цели в сочетании с тонкостью мысли»[216].