Огражденные тяжёлой крышей и толстыми стенами, даже звуки, издаваемые мелкими животными, не тревожили их покой. Воздух вокруг них был полон тишины и спокойствия. Комната являла собой место сна.
Йоко поднялась с постели. Она вынула меч оттуда, куда его задвинули на полку, пошла на кухню. У неё быстро сформировалась привычка просыпаться от глубокого сна, и до тех пор, пока она не ощущала вновь рукоять меча в своей ладони, не могла успокоиться. Она села на стул, обхватив руками меч – теперь завёрнутый в новую ткань, которую ей дала Такки – и глубоко вздохнула.
Такки сказала, что до Касай, города, где её мать управляла гостиницей, три дня пути. Когда они доберутся туда, у Йоко появится свой дом в этом мире. Она никогда раньше не зарабатывала себе на жизнь, но её ожидания были сильнее беспокойства. Она размышляла, с какими людьми ей доведётся работать.
Она будет спать в настоящем доме, просыпаться утром, работать весь день, ложиться спать ночью. Когда она начнёт работать, у неё, наверное, не будет времени думать о чём-либо ещё. Может быть, она не сможет вернуться домой, домой в тот мир, или продолжить поиски Кейки. Но, на данный момент, её это нисколько не волновало.
Наконец-то найдя для себя место в этом мире, она позволила себе задремать. Когда её лоб коснулся задрапированного меча, сталь издала высокий, чистый звук.
Йоко мгновенно проснулась. Слабый свет пробивался сквозь намотанную ткань. Она с опаской размотала её. Как и в предыдущую ночь, меч поблёскивал призрачным светом. Она увидела небольшие, темноватые образы, мелькавшие на лезвии.
Её глаза освоились в темноте. Образы обрели форму. Перед её глазами, словно кинопроекция, возникла картина её комнаты. Она была настолько реальной, что казалось, стоит ей лишь протянуть руку, как она коснётся её. Но это было не так.
Пустынное эхо капающей воды беспрестанно продолжалось. Тот, кого она увидела на мече, как и раньше, была её мать. Мать бесцельно слонялась по комнате Йоко.
Она открыла комод, переставила вещи на полке, словно ища что-то. Когда она уже в сотый раз открыла ящики секретера, дверь открылась, и показался её отец.
Он сказал, и Йоко чётко расслышала его голос: Ванна готова?
Её мать бросила на него быстрый взгляд и продолжила поиски в ящиках.
– Наверное. Если она достаточно тёплая, иди мыться.
– Мне нужна чистая одежда.
– Если это всё, что тебе нужно, возьми сам.
В голосе матери прозвучал яд. Ответ отца был не менее едок.
– От шатания по её комнате толку не будет.
– Я не просто шатаюсь по её комнате. Мне есть, что делать. Если тебе нужна смена белья, ты прекрасно можешь взять её сам.
Отец, понизив голос, сказал: Йоко ушла. Проводить всё своё время, заточив себя в её комнате, её не вернёт.
– Она не ушла.
– Она сбежала. Она встретилась с тем странным мальчиком в школе, не так ли? Потом, они попросили кого-то из их друзей пойти на улицу и разбить стёкла. Она связалась с какой-то бандой и скрывала это от нас, разве это не лучшее объяснение тому, что произошло?
– Она не такая.
– Ты имеешь в виду, что никогда этого не замечала. Как её волосы. Она их всё время красила, верно?
– Нет.
– Такое случается сплошь и рядом. Девчонка начинает водиться с плохой компанией и, в итоге, убегает из дома. В конце концов, она вернётся домой, когда веселье поднадоест.
– Она бы такого не сделала. Не так я её воспитывала.
Они посмотрели друг на друга.
– Все матери так говорят. Тот парень, что пробрался в школу, говорят, его волосы тоже были неестественного цвета. Все эти малолетние бандиты такие, и она была одной из них, тоже.
– Прекрати поносить собственную дочь! Слова матери были переполнены гневом.
– Что ты знаешь? Всё что ты знаешь, это твоя работа. А моей работой, всё, что связано с нашим ребёнком, должна была заниматься только я.
– Так и должно быть. Это задача отца.
– Отец? Кто это здесь отец?
– Рицуко…
– Значит, ты ходишь на работу и приносишь домой пачку денег, и это делает тебя отцом? Наша дочь исчезает, а ты даже не потрудился взять отгул! Какой же это отец? Не учи меня тому, какая или не какая Йоко, поскольку ты о ней ничего не знаешь.
Отец казался больше удивлённым, чем рассерженным.
– Успокойся, ты впадаешь в истерику.
– О, я спокойна. Я спокойна, насколько возможно. При одной мысли, через что проходит сейчас Йоко, ты ожидаешь чего-то другого?
– У тебя есть и другие обязанности. Успокойся, сделай то, что положено, а потом, можешь беспокоиться сколько хочешь.
– И заниматься твоей стиркой это тоже моя обязанность, я полагаю? Чем беспокоиться о своём ребёнке,
Мать уставилась на отца. Тот вспыхнул от гнева, но промолчал.
– Ты говоришь, она одна из
Отец отвернулся, всё еще храня молчание.
– Йоко оставила свой рюкзак в школе. И куртку тоже. Как это можно назвать побегом? Наверняка что- то случилось. Это единственный вывод, к которому можно прийти.
– Даже если так, ну и что?
У матери округлились глаза.
– Ну и что?
Отец с горечью ответил:
– Предположим, она действительно угодила в какую-то переделку. Даже если так, что ты можешь сделать по этому поводу? Мы сообщили полиции обо всём, что произошло. От того, что мы будем носиться, как обезглавленные курицы, она домой скорее не вернётся.
– Почему тебе нужно это говорить!
– Потому что это правда! Раздавать листовки на улице или расклеивать плакаты на телефонных столбах, неужели ты думаешь, что от этого будет какая-то разница? Признай это!
– Прекрати.
– Если она не сбежала, если она оказалась ввязанной в какой-то заговор или нечто вроде этого, скорее всего, она уже мертва.
– Пожалуйста, перестань.
– Ты всё время видишь это в новостях. Когда-нибудь эти ребята возвращались живыми? Вот почему я твержу, что она сбежала из дома.
Мать разразилась слезами. Отец посмотрел на неё и бросился вон из комнаты.
Видеть их в таком состоянии разрывало ей сердце. Видение затуманилось. Она закрыла глаза и
