Такое обязательное занятие, как строительство камер, остановилось. Почему?

На следующий день я поймал на себе крылатую самку древоточца, а взглянув на пень рябины, заметил несколько собирающихся в полет крылатых самок и самцов. Сейчас, в начале августа, на высоте двух с половиной тысяч метров над уровнем моря показались уже первые признаки осени и совсем не время брачных полетов. У этого вида крылатые муравьи выходят из коконов в разгар лета, проводят в родительском гнезде осень, зимуют и только весной покидают родительский кров. Почему они собрались в полет прежде времени?

Рано утром, поеживаясь от холода, мы терпеливо ждем, когда солнечные лучи доберутся до нашего бивака и, отогревшись, усаживаемся завтракать. В это время к разостланному на земле тенту приползают древоточцы. Они подбирают крошки еды и волокут их в муравейник.

Однажды четверка муравьев пробиралась друг за другом к нашему столу. Десять метров пути они ползли вместе, не отставая друг от друга ни на шаг. К несчастью, трех из них раздавили прошедшие мимо туристы. Погибших собратьев тотчас унесли в гнездо на съедение. Ни разу я не видел древоточцев, подбирающих крошки. Никогда они не были и каннибалами и всегда выбрасывали трупы собратьев далеко в сторону от муравейника. Что стало с муравьями?

Внимательно осматриваю местность вокруг рябинового пня. Одна сторона за небольшой и голой каменистой осыпью по направлению к ручью и еловому лесу занята гнездами кроваво-красного муравья — формика сангвинея. Юркие и ловкие разбойники не терпят никого постороннего на своей территории. С другой стороны к пню примыкает большая полянка в гранитных валунах, вросших в землю. Растительность на ней съедена овцами. Здесь нет насекомых. Так вот в чем дело! Древоточцы голодают. Им нечем кормить крылатых самцов и самок, их пришлось отправить в полет. Маленькие труженики леса прекратили строительство, мобилизовались на поиски пищи, стали питаться трупами своих товарищей и даже не прочь поживиться крохами с нашего стола. Бедные муравьи! Мы жалеем наших соседей, терпящих бедствие, и организуем помощь голодающим.

Плохо древоточцам среди множества врагов, немало покидающих муравейник в поисках добычи не возвращаются обратно. Борьба древоточцев с кроваво-красными муравьями идет давняя, беспрерывная. Интересно узнать о взаимоотношениях этих муравьев побольше, и я решаюсь на эксперимент.

Укладываю в ведро часть насыпи большого гнезда кроваво-красного муравья вместе с многочисленными обитателями: муравьями, яичками, личинками, куколками. Затем спешу к рябиновому пню. Там на расчищенной площадке подготовлено место для переселенцев. Гнездо новоселов устраивается холмиком и обкладывается камнями. Пока одни, возбужденные переноской, спешно сносят свое потомство в укромные местечки, прячут их под камни, другие отправились в разведку, рыщут вокруг, настроены очень воинственно и, наткнувшись на нескольких древоточцев, мгновенно с ними разделываются. Удачные подвиги еще больше возбуждают смелых вояк, они добираются до пня, до щелки у его основания и проникают внутрь чужого жилища.

В гнезде древоточцев тревога. Муравьи трясут головами, стукают ими друг о друга, с размаху бьют челюстями о дерево. Вскоре из выходов появляются жители пня. С каждой минутой их все больше. Разгорается схватка с кроваво-красными муравьями. Площадка возле пня пестреет черными телами древоточцев. Между ними мечутся шустрые кроваво-красные муравьи.

В этом гнезде древоточцы почти все одинаковы: нет ни лилипутов, ни великанов. Это говорит о том, что муравейник молодой, специализация его жителей еще не наступила.

Древоточцы бросаются на врага. Но как они плохо видят, как неповоротливы и неловки по сравнению со своими противниками. Зато выручают крупные размеры и сила. Один за другим гибнут рыжие разбойники и поле битвы устилают их неподвижные трупы и корчащиеся в конвульсиях тела. Удар мощными челюстями по груди, по голове, порция яда и бросок в сторону, чтобы не заполучить ответной отравы от противника, — таков почти неизменный прием черных воинов.

Но у кроваво-красных муравьев отлично развита взаимопомощь и кислоты у каждого немало. И древоточцам тоже достается: к кому прицепились мертвой хваткой, спешат с поля сражения в гнездо искать там помощи, отравленные ожесточенно трутся об опилки, опустив голову, взрыхляя перед собой пыль, землю, опилки. И это помогает. Один воин вот уже пятый раз идет в атаку.

Силы кроваво-красных муравьев тают. Черная лавина древоточцев продвигается все дальше и дальше к гнезду поселенцев. Вот передовые воины окружают со всех сторон земляной холмик и кое-кто уже забрался на него. Но что стало с кроваво-красными муравьями! Где отчаянные драчуны, смело бросавшиеся на своих противников? Кругом паника. Все, кто смог, забрались в укромные местечки. Многие покидают холмик, как тонущий корабль, а под полевой сумкой, положенной мною на землю, собралась целая куча. Немало муравьев забираются под одежду, в ботинки и, очутившись на голой коже, не впиваются, как всегда, в нее челюстями, а покорно замирают, не шелохнувшись. Такого никогда не бывало!

Теперь армия черных рыцарей в блестящих латах штурмует холмик поселенцев, и вот уже появились первые добытчики с нежными белыми куколками. Враг сломлен, опасность миновала, и пошла заготовка провианта. Личинки, куколки, павшие противники один за другим исчезают в темном ходе у основания пня.

Проходит час с начала опыта. Кроваво-красные муравьи почти все истреблены, остатки рассеяны, обращены в бегство. Тех, кто засел в земляном холмике, медленно выуживают.

Постепенно древоточцы исчезают в пне, но некоторые толпятся возле него, чем-то заняты. Я беру бинокль и всюду вижу удивительную картину. Муравьи разбились на группы, в каждой по нескольку рабочих, окружив избранника, они гладят его усиками, постукивают челюстями, особенно шею и грудь, угодливо изогнув голову, предлагают ему отрыжку. Кто эти избранники, удостоившиеся внимания, чем они заслужили ласку? Как найти ответы на такую интригующую загадку?..

Долго муравьи холят своих избранников. Но вот и они постепенно исчезают. Возбуждение стихает. Появляются строители с охапками опилок. Жизнь входит в прежнее русло. Лишь у земляного холмика деловито трудится кучка воинов, постепенно уничтожая осажденных противников.

Уссурийский тигр — могучий хищник. Хитрый, ловкий, сильный, он нередко нападает и на человека. Поймать тигра живым очень трудно: зверь осторожен и легко распознает ловушку. Жители Уссурийского края, русские охотники-промысловики, изобрели свой способ ловли тигра. Бригада из пяти охотников настойчиво преследует зверя по следам несколько дней, не давая ему ни отдыха, ни возможности подкрепиться пищей. Настигнув тигра, охотники бросаются на него с голыми руками. Четверо хватают за ноги (каждый только за ногу, заранее намеченную), пятый сует в разинутую пасть палку или тряпку. Яростно сопротивляющуюся добычу связывают веревками.

Этот прием охоты, на который способны только мужественные и сильные люди, невольно вспомнился, когда на муравейник красноголового лесного муравья случайно забрел черный муравей древоточец. Это был очень крупный солдат, полтора сантиметра длиной, с большой мощной головой, едва ли не большей, чем тонкое поджарое брюшко. Все его тело отливало блеском, и он походил на рыцаря, закованного в боевые латы. Попал он сюда, наверное, случайно, отправившись на разведку, и был обнаружен красноголовыми забияками. Они тотчас заметались в тревоге и дружно накинулись на чужака. Тот схватил одного и, откусив голову, швырнул в сторону, двум другим искалечил ноги, и надо было ему, не задерживаясь, убежать скорее от полчищ красноголовых, не ввязываясь в неравное сражение, но он крепко стоял на своих ногах, поблескивая черными «латами», бесстрашный и воодушевленный первыми успехами.

Вот тут и произошло что-то похожее на ловлю тигра. Как свора собак кинулись красноголовые муравьи на черного. Двое схватили по усику, другие — за ноги и потянули пришельца во все стороны. Древоточец оказался пригвожденным к месту и беспомощно подергивался, пытаясь стряхнуть своих противников. А красноголовые все прибывали и прибывали, наседая со всех сторон на добычу. Многие из них, подскочив к голове поверженного с широко раскрытыми челюстями, вспрыскивали прямо в рот