угол встречи торпеды с целью близок к прямому.
- Отлично, Николай Александрович. Позиция занята правильно, можете стрелять по нашему 'погорельцу'. Посмотрим, что японцы задумали.
Толчок, и одна торпеда покидает аппарат. Все офицеры уже обзавелись собственными секундомерами и сейчас внимательно наблюдают за бегом стрелки. 'Косатка' же дает ход и старается удержать перископную глубину горизонтальными рулями. Кроун, на всякий случай, убрал перископ и поднимает его только тогда, когда до всех доносится грохот взрыва. Снова 'Ура!!!' прокатывается по отсекам. А на поверхности видно, как столб воды взлетает возле борта судна, закрыв языки пламени. Но… Ничего не происходит… Судно как стояло, так и стоит. Только характер пожара несколько изменился. Вроде бы, стал поменьше.
- Поздравляю, Николай Александрович! С первой подводной атакой! Как там Ваш подопечный?
- Что-то не собирается он тонуть, Михаил Рудольфович… Как стоял, так и стоит. Возможно, тоже с пустыми бочками в трюмах? Взгляните.
Михаил посмотрел в перископ и убедился, что Кроун прав. Странный пароход не подавал признаков жизни и оставался неподвижным, только немного осел в воду. Очень похоже, что он был загружен плавучим грузом, который хорошо держал его на воде даже после получения пробоины.
- Очень может быть… Поэтому, подождем, как дальше будут карты ложиться. Нам торопиться особо некуда…
Ждать долго не пришлось. 'Косатка' по-прежнему оставалась на перископной глубине, кружа неподалеку от лежавшего в дрейфе 'погорельца', как вскоре все услышали быстро приближавшийся звук машин миноносцев. На всякий случай, нырнули поглубже, чтобы избежать случайного тарана. Несколько миноносцев проследовали совсем рядом и направились в сторону неподвижного парохода. Когда 'Косатка' снова всплыла под перископ, наверху открылась очень интересная картина. Большая группа японских миноносцев подошла к неизвестному судну, светя прожекторами, причем в лучах прожекторов хорошо были видны люди на палубе парохода. Значит, экипаж его не покинул. 'Пожар', тем временем, очень быстро потух.
- Похоже, Вы были правы, Николай Александрович. Это новое изобретение японцев. Честно говоря, не ожидал такого интересного фокуса с пожаром. А ведь наши крейсера могли клюнуть, и попали бы под удар этой своры. Хорошо, что мы оказались здесь раньше.
- А теперь что, Михаил Рудольфович?
- Обязательно надо сообщить нашим о новых фокусах японцев, чтобы они в следующую ночь не попались. А пока понаблюдаем. Может, еще что интересное увидим…
Оставаясь на перископной глубине и не удаляясь очень далеко, Михаил внимательно наблюдал за тем, что творилось на поверхности. По всему было видно, что японцы собираются взять судно-ловушку на буксир, так как один из миноносцев неожиданно подошел к его носу, и было видно какое-то движение на палубе обоих кораблей. Очевидно, японцы заводили буксирный трос.
- Николай Александрович, по миделю стреляли? И взрыв был по миделю?
- Да, по миделю. Как раз возле надстройки.
- Отлично. Значит, кочегарка у него затоплена, и ход он дать не может. Японцы стараются увести своего 'погорельца' на буксире. Николай Александрович, у Вас есть прекрасная возможность отправить на дно японский миноносец, который начнет буксировку. Быстрее четырех - пяти узлов хода у него все равно не будет. Постарайтесь поймать его в момент выхода на буксир, когда ход у него будет минимальный, или когда он еще будет лежать в дрейфе, заводя буксирный трос. Миноносец крупный - из истребителей. Глубина хода мины - не более метра, иначе может пройти под килем. А ему за глаза хватит. Действуйте. Только снова перед атакой дайте мне оценить ситуацию…
Воодушевленный первым успехом, Кроун занимает место у перископа. Снова 'Косатка' начинает маневрирование, осторожно подкрадываясь к противнику. Видно, с заводкой буксира не все идет гладко, так как миноносец продолжает оставаться в дрейфе рядом с носом судна-ловушки, удерживая свое положение работой машин. Закончив маневрирование, Кроун отходит от перископа и просит Михаила оценить занятую позицию. Вертикальная линия визира лежит на мостике миноносца, по-прежнему остающемся неподвижным. Угол встречи торпеды с целью прямой, дистанция не более двух кабельтовых. Позиция идеальна.
- Отлично, Николай Александрович. Действуйте.
Кроун снова приникает к перископу. За те несколько секунд, что командир 'Косатки' оценивал занятую позицию, ничего не изменилось. Миноносец все также неподвижен и не подозревает о нависшей опасности. А может, японцы уверены, что если 'Косатка' даже и находится поблизости, то не станет тратить торпеды на такие мелкие цели. Опасное заблуждение…
Толчок, и еще одна торпеда покидает аппарат. Глубина хода небольшая и такой режим движения для торпеды не очень хорош, она может периодически показываться на поверхности. Но сейчас ночь, и вряд ли японцы заметят ее вовремя. Тем более, миноносец неподвижен, и даже если даст ход, то не сможет разогнаться мгновенно, уйдя со своей гибельной позиции. А для того, чтобы преодолеть дистанцию в два кабельтова, торпеде много времени не надо…
Грохот раскалывает ночную тишину, и столб воды взлетает в небо возле борта миноносца, который тут же получает сильный крен и начинает быстро погружаться в воду. Следом гремит второй глухой взрыв и все вокруг окутывается паром. Очевидно, взорвались котлы. Это приводит к невероятной активности японцев. Вспыхивают прожектора, гремят выстрелы, причем хорошо слышно, как среди трескотни малокалиберных пушек миноносцев, ухают орудия среднего калибра, фугасные снаряды которых разрываются при падении в воду в том месте, где японцам мерещится 'Косатка'. Но всего этого на 'Косатке' уже не видят. Сразу же, как был зафиксирован взрыв, перископ убран и лодка скользнула в глубину, став недосягаемой для вражеских снарядов.
В рубке все поздравляли Кроуна с успешной атакой. Каперанг лишь смущенно улыбался и отвечал невпопад. Что ни говори, но если бы кто сказал ему о чем-то подобном хотя бы полгода назад, то он счел бы это буйной фантазией, навеянной романами Жюля Верна. Ко всем присоединился и Михаил.
- С почином, Николай Александрович! Первая уничтоженная цель. Хоть всего лишь и миноносец, но начало положено, продолжайте в том же духе. А до вас, господа, тоже очередь дойдет.
- Михаил Рудольфович, так может, всплывем под перископ, и еще кого-нибудь прихватим?!
- Нет, уже не получится. Там сейчас такой 'танец' со стрельбой начался, что нам лучше не показываться. Можем попасть под таранный удар. Да и миноносцы уже на месте не стоят, а 'танцуют', попасть по ним практически невозможно. Поэтому, пусть 'танцуют' дальше, а мы отойдем в сторонку, всплывем, и свяжемся по радиотелеграфу с нашими крейсерами. Надо обязательно предупредить их об этом. А потом подождем до утра поблизости. Если японцы не уведут за ночь поврежденное судно-ловушку, то наведем на него крейсера и пусть они своими шестидюймовками порвут его на куски. Чтобы впредь неповадно было такими вещами заниматься. Тут им пустые бочки уже ничем не помогут…
Не торопясь, малым ходом, 'Косатка' проходит под беснующимися миноносцами на глубине тридцать метров и спокойно направляется в сторону моря. Отбой тревоги, здесь больше нечего делать. Пока офицеры делятся впечатлениями о проведенной атаке, Михаил ушел в каюту, чтобы составить радиограмму. Но в голове, помимо этого, крутились очередные хулиганские мысли. Хоть он и считал это верхом наглости, но раз уж начали так карты ложиться… За этим делом его и застал старший офицер, постучав в каюту.
- Можно? Не помешаю?
- Заходи, Василий, садись. Что-то стряслось?
- Слава богу, нет. Слушай, Михель, я вот что думаю. Нам ведь надо обозначить свое присутствие в Корейском проливе, чтобы японцы считали, будто мы отсюда не уходили. Так?
- Так. И что ты предлагаешь?
- А не прогуляться ли нам еще раз к Нагасаки? Вряд ли японцы ждут от нас такой наглости. Проследить за входящими и выходящими судами, выяснить, не набросали ли там мин. Да и прихватить кого-нибудь. Хотя бы тех же англичан. Ведь ночью вполне можем перепутать. Ночью, как ты правильно сказал, все кошки серы.
- Ох, Васька… Ты такой же неисправимый авантюрист, как и я? Вроде бы, контрабандистом опиума не
