И тут он наконец заметил моего брата и в испуге закричал.
Звезда хотела увести мальчика, но мой брат возражал, и Рукастому пришлось принять его сторону. Женщина неохотно повиновалась, села насупившись у двери, заботливо обняв ребенка за плечи. Я думаю, после нашего ухода Рукастый, наверное, пожалел, что родился на свет.
— Разумеется, он говорит, — ответила Звезда. — Нужно просто было проявить к нему хоть чуточку доброты.
— Ты уже расспрашивала его об отце? — поинтересовался я, беспокойно глянув на брата.
— Нет, не расспрашивала и не собираюсь. Он сам расскажет потом, если захочет, а не захочет, так и не расскажет. А вы что собираетесь делать — вышибать из него эти признания тумаками?
Я как раз уже начал помышлять о чем-то подобном, но ответил ей мой брат.
— Мы пришли сюда не затем, чтобы причинить кому-то боль, — обратился он к ней с удивившей меня мягкостью, хотя позже я вспомнил о детях и даже внуках, имевшихся у него самого. — Просто нам надо знать, что этот мальчик видел или слышал. Мы хотим выяснить это ради его же блага и ради своего.
— А если он не станет отвечать на ваши вопросы?
— Тогда нам придется уйти ни с чем. — Мой брат взглядом остановил меня, когда я вознамерился возразить. — Он и так уже достаточно пережил. Поверь мне, уж я-то знаю.
Звезда, по-видимому, собиралась что-то произнести, но, к всеобщему удивлению, мальчик заговорил первым. Бесстрашно глядя на Льва в упор, он сказал:
— Ты приходил в нашу деревню с воинами.
Мой брат долго колебался, потом ответил:
— Да, приходил.
Звезда смотрела на мальчика с тревогой.
— Ты уверен, что хочешь говорить об этом?
Но тот, словно не заметив ее реплики, продолжал:
— Это все тот старик, так ведь?
— Какой старик? — удивился брат.
— Ну тот старик, — упрямо твердил свое мальчонка. Любые наши слова его, похоже, ничуть не трогали. — Ведь он заставил тебя сделать это?
Мой брат оказался более благоразумным, нежели я предполагал. Другой бы на его месте ухватился бы сейчас за слова мальчишки, стараясь доказать, что сам не виноват, так как исполнял чужой приказ. Но Лев только еще раз осторожно переспросил, о каком старике идет речь.
— Он пришел к нам в деревню пешком, — продолжал Эхекатль, — но я понял, что это очень важная особа, так как старосту оставили за дверью, пока они разговаривали. А я знаю, как легко подслушать все через заднюю стену, если встать в правильном месте.
— Старик Черные Перья! — воскликнул я. — Ну теперь картина начинает проясняться.
— И о чем же они говорили? — осторожно поинтересовалась Звезда, которая, несмотря на все беспокойство за ребенка, как и я, не могла сдержать любопытства.
— Я понял не все. Старик все время задавал вопросы. Он хотел что-то понять или выяснить. Вроде какие-то бледнокожие бородатые люди появились где-то далеко на востоке. Он упоминал о селении Шикаланко. Он хотел узнать… — Голос мальчика дрогнул.
Я порывисто подался вперед:
— И что же он хотел узнать?
— Старик хотел узнать, кто такие эти бледнолицые люди… Люди ли они вообще или боги. И если люди, то обретут ли славу и богатство те, кто станет с ними торговать?
— И какой ответ он получил?
— Я не расслышал. Я разобрал только, как старик сказал: «У тебя мало времени». А еще он предупредил, что сюда могут явиться другие люди с такими же вопросами и им ничего говорить не нужно.
Мы со Львом и Рукастым переглянулись, но еще не успели и слова вымолвить, как настроение у мальчика вдруг резко переменилось и он залился слезами, уткнувшись лицом в подол Звезды. Она бросилась его утешать и успокаивать, а он сдавленно прокричал:
— И они пришли! Ведь пришли же! Они пришли, чтобы убить всех нас! Сначала увели отца, а потом вернулись за нами… за матерью! Но почему?! Почему?..
Последние слова утонули в складках юбки Звезды. Она обнимала мальчика, гладила его по голове.
Бросив на меня короткий взгляд, мой брат тихо обратился к мальчику:
— Потому что твой отец сдержал слово, данное старику, и не рассказал другим людям то, что они хотели услышать.
— Ну что, Яот? Ты посчитал, что все начинает проясняться, — заговорил со мной брат, когда Звезда увела ребенка на женскую половину. — А мне вот до сих пор ничего не понятно. Может, объяснишь?
Мы со Львом и Рукастым уселись на корточках во дворе, согреваясь еще теплыми лепешками. Я не сомневался, что это настоящее лакомство Звезда выставила перед нами только из уважения к высокому положению моего брата. Рукастый со своей стороны одолжил ему старый боевой плащ, какой я видел на нем в день нашей с ним первой встречи. Правда, эта изношенная одежка смотрелась на моем братце так же нелепо, как и простая набедренная повязка.
Пока мы жевали лепешки, я повторил ради Рукастого всю историю, которую за день до этого поведал матери, сестре и брату.
— Старик, упомянутый мальчиком, — мой хозяин, — заключил я. — Это точно он, больше некому.
— Но зачем?! — недоумевал Рукастый. — Зачем главный министр таскается к колдунам, словно юная девица, мечтающая о любви и желающая узнать свою судьбу?
— Его интересовало, как могли бы пойти торговые дела с неизвестными людьми, — заметил мой брат. — Но ведь он не торговец. С какой стати ему вникать в подобные вещи? В деньгах он, похоже, не нуждается.
— Верно, — согласился я. — Тут дело не в деньгах. — Размышляя над словами брата, я вдруг понял, что главный министр сам дал мне ответ на этот вопрос вечером того дня, когда встретил свою смерть отец Эхекатля. — Тут дело в славе. Он стремится прославиться, как его отец, и произвести впечатление на императора. Ты помнишь, Лев, что говорил нам Монтесума о далеких восточных землях, о бледнолицых бородатых людях и о пирамидах, которые плавают по морю? Ты же сам показывал мне тот сундук, набитый одеждами из какой-то превосходной ткани. Император хотел узнать у колдунов, кем считать этих чужеземцев — людьми или богами. А главный министр, очевидно, решил выяснить это, опередив императора. Император упоминал селение Шикаланко. О нем же говорил старик Черные Перья, когда явился к колдуну. Да и Лилия признавалась, что ее сын частенько указывал это место, и я не вижу, с какой стати ей врать.
— Но какое дело твоему хозяину до какого-то там торгового селения на далеком востоке? — озадаченно проговорил мой брат.
— Его интересует не само место, — пояснил я, — а вести, которые приходят оттуда. Вести о бледнолицых людях. Мой хозяин решил, что смог бы продлить свою славу благодаря этим чужестранцам, кем бы они ни оказались. И славы этой он желает себе одному, а император должен находиться в неведении. Отправиться в те края сам он не мог. Ему нужен был надежный человек, умеющий держать язык за зубами, — человек, чье появление в таком месте, как Шикаланко, не вызвало бы подозрений. А кто подошел бы для этой роли лучше, чем представитель сословия почтека? Ведь торговцы скитаются по дальним краям. Как раз с таким человеком и познакомил его Туманный, имевший тайные делишки с обоими. Туманный был связующим звеном между стариком Черные Перья и Сияющим Светом.
— Выходит, главный министр и этот молодой торговец заключили тайную сделку? — предположил Рукастый.
