исчерпала все возможности и все, что можно было здесь найти, найдено. Это, однако, не помешало Лорэ на рубеже прошлого и нынешнего столетий найти несколько новых, ранее неизвестных гробниц, а Дэвису сделать то же самое после него. Однако в описываемое время в Долине царей не оставалось, наверное, ни одной песчинки, которую бы по меньшей мере трижды не переместили с одного места на другое, и, когда Мосперо в качестве начальника Управления раскопками и древностями подписывал концессию на раскопки лорда Карнарвона, он не преминул выразить твердую уверенность, в данном случае уже как ученый, что концессия эта, собственно, является излишней: в Долине невозможны никакие новые находки.
Но почему же Картер все-таки, несмотря на все эти обстоятельства, надеялся обнаружить здесь гробницу, и притом не вообще какую-либо гробницу, а совершенно определенную - царя Тутанхамона? Начнем с того, что ему были хорошо известны находки Дэвиса, которые он видел собственными глазами; среди этих предметов был найден под одной скалой фаянсовый кубок с именем Тутанхамона, а неподалеку от скалы, почти совсем рядом с ней, в одной шахте-могиле Дэвис нашел деревянную шкатулку. На обломках золотой пластинки, лежавшей в шкатулке, тоже было имя Тутанхамона. Дэвис сделал несколько поспешный вывод, заключив, что данная шахта-могила и является местом погребения этого царя. Картер пришел к другому заключению, которое подтвердилось тоща, когда выяснилось, что при первом исследовании была допущена ошибка в определении третьей находки Дэвиса. Речь шла о нескольких сосудах, найденных в одном углублении скалы и наполненных не представлявшими на первый взгляд большого интереса глиняными черепками и свертками полотна. При повторном исследовании (оно было произведено в Музее Метрополитен в Нью-Йорке) внезапно выяснилось, что это, несомненно, остатки материалов, которые были использованы во время погребения Тутанхамона. Но и это еще не все: когда Дэвису удалось обнаружить убежище царя-еретика Эхнатона, он нашел там несколько глиняных печатей Тутанхамона.
Все это звучит весьма убедительно; на первый взгляд у Картера были все основания утверждать, что гробница Тутанхамона, хотя попытки ее найти и закончились неудачей, должна находиться где-то неподалеку от того места, где были найдены эти предметы, то есть в центре Долины царей. Но вспомним о трех тысячелетиях, прошедших со дня захоронения, вспомним о бесчисленных грабителях и о жрецах, перетаскивавших с места на место мумии, вспомним, наконец, и о тех разрушениях, которые произвели своими нередко безграмотными раскопками неопытные археологи... В распоряжении Картера имелись только несколько золотых пластинок, фаянсовый кубок, пара глиняных сосудов и несколько печатей - это были все его 'доказательства'. Нужно было обладать безграничной верой в свое счастье, чтобы, основываясь только на этом, прийти не просто к надежде, а к твердому убеждению, что гробницу Тутанхамона найти удастся.
Приступив к раскопкам, Карнарвон и Картер в продолжение зимы убрали внутри намеченного треугольника почти весь верхний слой мусора и щебня и довели раскопки до подножия открытой гробницы Рамсеса VI. 'Здесь мы наткнулись на ряд хижин для рабочих - на несколько лачуг, которые были построены на куче обломков кремня, что, как известно, всегда служит в Долине верным признаком близости какой- либо гробницы'.
События нескольких последующих лет приобретали постепенно все более напряженный характер.
Из-за туристов, вернее, потому, что дальнейшие раскопки помешали бы осмотру охотно посещаемой туристами гробницы Рамсеса, Карнарвон и Картер решили прекратить раскопки в этом месте до более благоприятных времен. Таким образом, зимой 1919/20 года они произвели раскопки лишь у входа в гробницу Рамсеса VI и нашли там в небольшом тайнике некоторые имевшие известный археологический интерес предметы заупокойного инвентаря. 'Никогда еще за время нашей работы в Долине мы не были так близки к настоящему открытию', писал впоследствии Картер.
Теперь они 'разворотили', как сказал бы Питри, весь треугольник, за исключением того клочка земли, на котором стояли хижины рабочих. И снова они оставляют нетронутым этот последний участок, снова отправляются в другое место, в небольшую, прилегающую к Долине царей лощину, к гробнице Тутмеса III, роются там два года подряд и в конце концов не находят ничего ценного.
Тогда они собираются и вполне серьезно обсуждают вопрос, не следует ли все-таки после столь ничтожных результатов долголетних исследований перенести раскопки в совершенно другое место. По- прежнему нераскопанным остается только тот пятачок земли, где стоят лачуги рабочих и находится куча кремневых обломков - небольшой кусочек территории у подножия гробницы Рамсеса VI. После долгих колебаний они наконец решают посвятить Долине царей еще одну, на этот раз действительно последнюю, зиму.
И вот они начинают копать как раз в том месте Долины царей, где они остановились за шесть лет до этого, - на том месте, где находятся лачуги рабочих и кучи кремня. На этот раз, когда они наконец осуществили то, что могли сделать еще за шесть лет до этого - срыли лачуги, - им тотчас же, чуть ли не с первым ударом кирки, удалось обнаружить вход в гробницу Тутанхамона, в богатейшую царскую гробницу Египта. Картер пишет: 'Внезапность этой находки так ошеломила меня, а последующие месяцы были так наполнены событиями, что я едва нашел время собраться с мыслями и все это обдумать'.
Третьего ноября 1922 года Картер (лорд Карнарвон находился в это время в Англии) приступил к сносу лачуг - это были остатки жилищ времен XX династии. На следующее утро под первой лачугой была обнаружена каменная ступенька. К вечеру пятого ноября, после того как были убраны горы мусора и щебня, уже не оставалось никаких сомнений в том, что удалось найти вход в какую-то гробницу.
Однако это могла быть и какая-нибудь незаконченная или же неиспользованная, пустая гробница. А если в ней и находилась мумия, не исключалось, что и эту гробницу, как и многие другие, давно уже осквернили и разграбили. Наконец, чтобы перебрать все пессимистические варианты, скажем, что гробница могла принадлежать вовсе не царю, а какому-нибудь придворному или жрецу.
По мере того как продвигалась работа, возрастало и волнение Картера. Ступенька за ступенькой высвобождались из-под мусора и щебня, и к тому времени, когда внезапно, как всегда в Египте, зашло солнце, все увидели двенадцатую ступеньку, а за ней 'верхнюю часть закрытой, обмазанной известкой и запечатанной двери'. 'Запечатанная дверь! Значит, действительно... Это мгновение могло взволновать и бывалого археолога'.
Картер осмотрел печати: это были печати царского некрополя. Следовательно, там, в гробнице, покоился прах какой-то действительно высокопоставленной особы. Поскольку жилища рабочих уже со времен XX династии закрывали вход в гробницу, она, во всяком случае с этого времени, должна была стать недоступной для воров. Картер, дрожа от нетерпения, проделал в двери небольшое отверстие такого размера, чтобы туда можно было просунуть электрическую лампочку, и обнаружил, что весь проход по ту сторону двери завален камнями и щебнем; это лишний раз доказывало, что гробницу пытались максимально обезопасить от непрошеных гостей.
Когда Картер, оставив раскоп под охраной самых верных своих людей, возвращался при свете луны домой, ему пришлось вступить в тяжелую борьбу с самим собой.
'За этим ходом могло находиться все, буквально все что угодно, и мне пришлось призвать на помощь все мое самообладание, чтобы не предаться искушению сейчас же взломать дверь и продолжать поиски', - записал Картер в своем дневнике после того, как он заглянул в проделанное им в двери отверстие. Теперь, когда он верхом на ослике спускался по склону Долины царей, им овладело жгучее нетерпение. Внутренний голос нашептывал ему, что после шести лет бесплодного труда он наконец стоит на пороге великого открытия; и все-таки он - трудно не восхищаться этим - принимает решение засыпать раскоп и ждать возвращения лорда Карнарвона, своего друга и сотрудника.
Утром 6 ноября Картер посылает Карнарвону телеграмму: 'Наконец удалось сделать замечательное открытие в Долине. Великолепная гробница с нетронутыми печатями; до Вашего приезда все снова засыпано. Поздравляю'. Восьмого он получает два ответа:
'Приеду по возможности быстро'; 'Предполагаю двадцатого быть в Александрии'.
23 ноября лорд Карнарвон вместе со своей дочерью прибыл в Луксор. Более двух недель провел Картер в жгучем нетерпении, в томительном ожидании перед вновь засыпанной гробницей. Уже через два дня после открытия на него обрушился град поздравлений, но с чем, собственно, его поздравляли - с каким открытием, чьей гробницы? Этого Картер не знал. Если бы он продолжил раскоп буквально на несколько сантиметров, он бы увидел абсолютно ясный и отчетливый оттиск печати Тутанхамона. 'Я бы лучше спал по ночам и избавил бы себя от трех недель мучительной неопределенности'.
