— От ботокса еще никто не умер. Совершенно верно. Ботокс — это не ботулизм. Всю свою жизнь я избегала вздувшихся консервных банок, и вот теперь мне предлагают стать одной из них.

— Кое-что меня действительно беспокоит, — говорит Люси, бросая взгляд на глубокий вырез своего платья.

Надеюсь, она не рассчитывает, что доктор Парнелл вставит ей имплантаты прямо здесь? К тому же зачем они ей? Очередная прихоть? Неужели ей мало «порше» и бойфренда?

— У меня появились морщины над грудью, — шепчет Люси тихо, как агент ЦРУ. — Некоторые уже очень заметны.

Доктор Парнелл проводит по ее груди воображаемую линию:

— Думаю, дело всего лишь в расщеплении клеток. Но если это вас беспокоит, считайте, что проблемы уже не существует.

— Как же вы?.. — начинает Люси.

Но доктору Парнеллу, по всей видимости, надоели пустые разговоры, и не успевает моя подруга сказать что-то еще, как он всаживает иглу ей в грудную клетку.

Люси вскрикивает и испуганно смотрит на него, слишком шокированная, чтобы произнести хоть слово.

Доктора Парнелл поднимает использованную иглу и горделиво улыбается:

— Обожаю ботокс. Чудодейственное средство, сродни пенициллину. Помогает при головной боли, болях в спине и морщинах. Так почему бы не использовать его еще и при расщеплении клеток? Всегда можно найти ему новое применение.

— Новое применение? — переспрашивает Люси, все еще дрожа от пережитого шока. И от известия о том, что в войне против старения ей отведена роль морской свинки.

— Морщина исчезает прямо у меня на глазах, — торжественно произносит доктор.

Морщина, которую он даже не видел.

Люси, ссутулившись и потирая место укола, уходит. Ее место занимает восьмидесятилетняя леди. Я отступаю назад, сочтя, что увидела уже вполне достаточно, но неожиданно рядом со мной словно из-под земли вырастает Далия. Я оглядываю ее с ног до головы, вспомнив, как на нашем первом и последнем свидании доктор Пауло говорил о том, что мы с ней очень похожи. Но очевидно, он все же сильно преувеличивал, поскольку, кроме того, что и у нее, и у меня по пять пальцев на руках и ногах, я не нахожу между нами особого сходства.

— Вы следующая? — спрашивает Далия тоном специалиста по телемаркетингу.

— Я не собираюсь это делать, — в тысячный раз повторяю я. — По крайней мере сегодня.

И тут же задумываюсь о причинах своего упорства. Женщины, использующие ботокс, выглядят очень хорошо — даже, можно сказать, потрясающе. И ничем не напоминают андроидов, которых я себе представляла. Никто из них не воспринимает инъекции как что-то неординарное. В наши дни ботокс — такая же обыденная вещь, как карточка «Американ экспресс», так почему бы мне не воспользоваться представившейся возможностью? Если раньше выглядеть естественно считалось достойным всяческого уважения, то теперь это просто неприлично. По мнению многих женщин, обходиться без инъекций по достижении определенного возраста — все равно что делать покупки у специалистов по телемаркетингу. Вообще-то это совсем не зазорно и к тому же очень удобно, но никто почему-то не хочет в этом признаваться.

— Я бы на вашем месте подумала дважды, прежде чем отказываться, — 1 говорит Далия. — Вижу, у вас нет обручального кольца. Значит, нужно использовать любую возможность, чтобы сохранить конкурентоспособность. — Она подмигивает мне и величественным жестом обводит танцевальный зал: — Думаете, я получила все это благодаря своей природной красоте? Ошибаетесь. Чтобы стать третьей женой мистера Хаммершмидта, мне пришлось здорово потрудиться.

Я почтительно молчу, гадая, что она имела в виду. ПВО — почесывание спинки, ботокс и оральный секс? Если принять во внимание размеры ее загородного дома, думаю, она задействовала и другие буквы алфавита.

Неожиданно к нам подходит Люси с бледным лицом и прижатой к груди рукой.

— Кажется… — с трудом произносит она, задыхаясь, — кажется, у меня сердечный приступ. Из-за ботокса. Наверное, парализовало сердечную мышцу. Я совсем не могу дышать.

— Это невозможно, — успокаиваю я Люси. Хотя кто знает? Что, если она наклонялась или занималась сексом, пока я беседовала с хозяйкой?

— Только не здесь! Только не здесь! Вы испортите нам всю вечеринку! — заявляет пигалица Далия, бросаясь к Люси и хватая ее за руку. С силой, которой можно было ожидать разве что от бойца отряда «морских львов», но никак не от такой хрупкой женщины, она вытаскивает Люси за дверь и бесцеремонно заталкивает ее в ванную комнату, размерами в два раза превосходящую мою гостиную. — Сидите здесь, — приказывает Далия, указывая на мягкий пуфик. Люси, очевидно, неправильно ее поняв, усаживается на биде.

— Может, все же вызвать «скорую помощь»? — спрашиваю я, торопливо входя следом за ними.

— Это совершенно исключено, — непреклонно заявляет Далия. — Я готовилась к этой презентации несколько месяцев. На ней присутствует корреспондент «Нью-Йорк пост». Я не допущу, чтобы ее назвали «вечеринкой сердечных приступов».

Она поворачивается на каблуках красных замшевых туфель от Кристиана Лабутина и выскакивает из ванной, хлопнув дверью. У меня возникает ощущение, что мы оказались взаперти.

Люси поднимается с пуфика, все еще держась за грудь, и начинает расхаживать по ванной взад- вперед.

— О Господи, никогда не думала, что умру такой ужасной смертью! — Сказав это, она бросается к аптечке и рывком открывает дверцу.

— Что ты ищешь?

— Аспирин. Я слышала, его применяют для профилактики сердечных приступов. Хотя, может, уже слишком поздно. — Одну за другой Люси достает бутылочки и читает надписи на этикетках: — Ксанакс, золофт, липитор, амбиен, ативан, перкосет. Здесь есть все, кроме этого чертова аспирина. — Она замолкает, рассматривая еще два пузырька. — Виагра и противозачаточные таблетки. Удивительно подходит для пары, чей брак заключен на небесах.

Если Люси отпускает шутки о сексуальной жизни Далии, значит, она не собирается умирать на биде в ее ванной. Вместо того чтобы глотать таблетки, она поворачивает золотой вентиль и подставляет руки под струю холодной воды. Сделав несколько глубоких вдохов, осторожно трет виски и садится на пуфик. Лицо ее вновь обретает естественный цвет.

— Тебе лучше? — спрашиваю я.

— Я ощущаю себя полной идиоткой, — признается она. — Похоже, это была обычная паника. Может, ты права и действительно не стоит рисковать жизнью из-за глупого тщеславия. Мы просто помешались на том, чтобы хорошо выглядеть.

Прекрасно! Не успела я прийти к выводу о необходимости подправить свое лицо, как Люси решила выглядеть естественно.

— Херб слишком глубоко ввел иглу, — виновато говорит она, потирая грудную клетку. — Я прямо похолодела, когда представила, что напишут в моем некрологе: «Сорокалетняя телепродюсер, панически боящаяся наступления старости, умерла после инъекции ботокса в грудь».

— Мой некролог был бы не лучше: «Женщина, впервые севшая в лодку, лишилась и жизни, и туфель».

— Но по крайней мере ни одну из нас не назовут «безголовой женщиной, решившей зайти в бар, в который приходят без лифчиков», — добавляет Люси, вспоминая наш с ней любимый газетный заголовок.

Мы улыбаемся, и я, подойдя к подруге, обнимаю ее за плечи.

— Было бы странно, если бы ты не запаниковала, — сочувственно говорю я. — У тебя выдалась очень трудная неделя.

— Больше, чем неделя, — уныло отвечает она.

— Пойдем отсюда, — предлагаю я. — Если хочешь, прихвати с собой таблетку атавина. Но у меня есть