Чернов зашел в казарму, когда прапорщик Солоха завершил построение личного состава. Увидев Чернова, он подбежал к нему, браво представился, а затем спросил:

— Товарищ, майор. Цель Вашего прибытия.

— Николаевич, — без церемоний обратился к нему Игорь, — Мне нужно опросить твоих бойцов, которые стояли в карауле по охране аэродрома на праздники.

— Да, я слышал об этом ЧП, — показывая свою осведомленность, произнес старшина. Он сложил руки за спиной и озабоченно помотал головой, а затем, с выраженным беспокойством на лице, добавил:

— Я сейчас посмотрю, кто там стоял на посту и сразу их Вам предоставлю. Проходите в канцелярию.

Он пропустил майора вперед, указав на открытую дверь кабинета. Прапорщик открыл постовую ведомость, провел пальцем сверху вниз и сделал записи на листке бумаги. Затем, подняв глаза на Чернова, предложил:

— Геннадьевич, Вы только скажите, что Вы хотите от них узнать, я их так подготовлю к беседе, что они, как миленькие, все расскажут, даже того, чего не было.

В качестве демонстрации своего боевого настроя, он поднял кулак и насупил брови.

— Спасибо, Николаевич, — улыбнулся Чернов, — Мне как раз нужно, узнать то, что было, а не то, чего не было. Поэтому я сначала попробую сам, а если не получится, то воспользуюсь вашей помощью.

— Ну, как знаете, — разочарованно произнес старшина, — Если вдруг что, я буду у себя в баталерке.

Игорь одобрительно кивнул головой и стал снимать шинель. В этот момент в канцелярию зашел один из матросов. Он поднес руку к головному убору и с легким акцентом доложил:

— Товарищ майор, матрос Латыпов по Вашему приказанию прибыл.

Парень был высокого роста, крепкого телосложения с широким скуластым лицом и миндалевидными глазами. По всей вероятности он был либо башкиром, либо татарином по национальности.

— Тебя, как зовут, — спросил юношу Игорь.

— Тимур, — теребя в руках шапку, сказал матрос.

— Присаживайся, Тимур, и расскажи мне очень подробно, как прошло твоя служба в карауле в праздничный день. Только очень подробно. Где и что видел, что показалось тебе подозрительным. Может быть, кто-то из офицеров просил тебя пропустить на стоянку, под предлогом, что забыл что-то. Только очень тебя прошу, рассказывай откровенно. Я не командир. Я разыскиваю преступника, который хотел взорвать вертолет, а, возможные, нарушения Устава караульной службы с твоей стороны меня не интересуют.

Матрос положил шапку на колено и, немного подумав, начал рассказывать:

— Ничего подозрительного на посту я не заметил. Как всегда, принял вертолеты, проверил целостность печатей. Все, как обычно, никаких замечаний не было. Начальник караула может подтвердить. Никаких «ходаков» на аэродроме в этот день тоже не было. Каких-либо подозрительных звуков или следов я не видел.

Еще около десяти минут Чернов задавал ему наводящие вопросы, но ничего ценного для себя не услышал. Аналогичная ситуация сложилась и с опросом еще четверых последующих матросов. Игорь стал терять интерес к этому общению, пока в канцелярию не зашел последний из караульных. У парня бегали глаза и заметно дрожали руки. Он явно волновался и не мог скрыть своего состояния. Матрос стоял в дверях и молча смотрел на офицера.

— Как зовут тебя, — строго спросил Чернов.

— Матрос Корнеев, — заикаясь, представился тот.

— Расскажи мне, матрос Корнеев, что подозрительного видел во время несения службы в карауле, — устало спросил его Чернов.

— Ничего подозрительного не видел. — сразу ответил тот.

— А почему тогда так волнуешься?

— Я не волнуюсь, — не поднимая глаз, ответил матрос.

— Не хочешь мне что-то рассказать? — повысив голос спросил Чернов.

— Нечего мне вам рассказать, товарищ майор. Если б что-то видел, я бы не скрывал.

— Ну что ж. Не хочешь говорить, не надо. Завтра поедешь со мной в военную прокуратуру, может быть там, что-то вспомнишь. — решил использовать «тяжелую артиллерию» Чернов. Он демонстративно встал с места, и сделав вид, что собирается уходить, начал медленно надевать шинель.

— Завтра я не могу, — встрепенулся Корнеев.

— Что значит, не могу? — удивился Игорь, — Ты думаешь, тебя кто-то будет спрашивать?

— Я завтра в отпуск еду. Уже и билет домой купил.

— Тогда расскажи мне, что ты видел и езжай в отпуск. В противном случае, завтра вместо отпуска поедем в военную прокуратуру. — категорично заявил Чернов, вновь усаживаясь за стол.

— Даете слово офицера? — неожиданно спросил парень.

Игорь удивленно посмотрел на него и заявил:

— Ты еще поторгуйся со мной. Рассказывай, а там посмотрим. Если все скажешь, то поедешь, если что-то не договоришь, тогда пеняй на себя.

Какое-то время матрос молча рассматривал свои ладони, не поднимая глаз. Игорь уже хотел его поторопить, но тот сам начал рассказывать:

— Вчера, моя смена была с 12 до 14 часов. Я следовал по маршруту вдоль стоянки вертолетов. Когда проходил мимо третьей эскадрильи, то сначала ничего подозрительного не заметил. А когда сделал круг и вернулся к тому же месту, то на снегу увидел свежие следы. Они тянулись из оврага. Но людей на стоянке не было, это точно. Я еще раз походил возле домиков и там никого не обнаружил. Потом осмотрел печати вертолетов, все было на месте. Поэтому ни кому и не доложил. Вот, в общем, и все. — Матрос тяжело вздохнул, и, бросив жалобный взгляд на опера, спросил:

— Так что с отпуском? Я поеду или завтра в прокуратуру.

Игорь немного подумал и сказал:

— Поедешь, я же обещал.

Матрос отдал честь и быстро выскочил из канцелярии.

Игорь подошел к окну и стал смотреть, как за стеклом медленно начал срываться небольшой снег. Он с минуту простоял так, как вдруг резко подскочил к телефону и набрал номер заместителя начальника особого отдела.

— Юрий Иванович, мне срочно нужно на аэродром. Машина есть в отделе? — не скрывая волнения, спросил Чернов.

— А что случилось? Что за срочность? — спокойно переспросил Нещерет.

— Некогда объяснять, сейчас каждая минута работает против нас. Приеду, расскажу. Я в казарме.

— Сейчас вышлю, — недоумевая, ответил начальник и положил трубку.

Чернов выскочил на улицу. Уже смеркалось. Он, чертыхаясь, ходил по плацу в ожидании автомобиля. Наконец, через пять минут, которые показались вечность, приехал служебный Газ-66. Игорь заскочил в