— Юра, я зашел узнать у тебя, что и как будем делать во время этого «Дервиша», — начал Игорь, — Мне Горобченко цель мероприятия в двух словах рассказал. Хотелось бы от тебя узнать детали.
— Да, какие детали, — махнул рукой Юрий, — послезавтра в 9 утра вылетаем. Ты будешь, якобы, штурманом, второго экипажа, то есть у Толика Сахарова. Правда, полетим на одном вертолете, но это не важно. В первый день покатаем группу телевизионщиков над морем, чтоб они засняли с воздуха театрализованное представление. Вечером банкет в Мурманске для ветеранов. Наше присутствие там не предусмотрено. Потом круиз вдоль Кольского полуострова с заходом в Архангельск. Там покатаем на вертолете всех желающих и по домам.
Он на минуту прервался и стал быстро набивать рот своим кулинарным произведением. Затем, вытерев губы, спросил:
— А кстати, у тебя летный комбез есть?
— А зачем комбез, мне Горобченко сказал, что в парадной форме полетим? — удивился Игорь.
Ага, в смокингах и при бабочке, — засмеялся Тюнин, — Ты хочешь, чтоб над нами весь Флот смеялся? Короче, как я понял, комбеза у тебя нет.
Он сделал секундную паузу и продолжил:
— Это не беда, завтра найду твой размер. С собой возьми повседневную форму и обязательно значок штурманской классности, чтоб не вычислили. Ну а так, вроде все. В 9 утра встречаемся на аэродроме.
— А до 29 августа вернемся? — спросил Игорь.
— А что у тебя за дела 29? — спросил Тюнин.
— Люда с дочками возвращается. Хотелось бы успеть их встретить.
— Ой, блин, — схватился за голову Юра, — Моя Маринка тоже 29 прилетает. С этой службой совсем счет дням потерял. Завтра надо будет с кем-то договориться, чтоб встретили, на случай, если не успеем.
Он вновь наполнил рюмки и на правах хозяина и провозгласил тост:
— Давай выпьем за наших женщин. Если б ни они, хрен бы мы стали теми, кем стали.
Они поднялись и выпили за женщин стоя.
В конечном счете, выпить «по чуть-чуть» не получилось, и на следующий день Игорь вновь пережил ощущения годичной давности.
22
26 августа утром Игорь прибыл на аэродром в добром расположении духа. К нему вновь вернулись те ощущения эйфории, когда он, будучи штурманом, поднимался в небо. В этот день он не хотел вспоминать об оперативной работе, он чувствовал себя членом экипажа, неразрывным звеном единого живого организма, где каждый зависит друг от друга и при этом полностью доверяет друг другу. На протяжении всей своей дальнейшей жизни Чернов так больше и не почувствует той атмосферы доверия в коллективе, которая царит в экипаже. Но тогда, возможно, последний раз в жизни, он наслаждался этим чувством.
Игорь подошел к курилке, где сидели несколько офицеров и техников. Они что-то бурно обсуждали. Главным действующим лицом там был майор Давыдов, тот самый, который накануне боевой службы приходил в кабинет к Чернову с информацией в отношении своего друга и конкурента. Летчик в этот момент демонстративно сжигал свой партийный билет и громко смеялся. Увидев Чернова, и продолжая играть на публику, он выкрикнул:
— О, в коем веке особист появился на стоянке! Что пришел сюда работу себе присматривать? Вас ведь скоро разгонят, как партийные органы.
— Ты за меня не волнуйся, я не пропаду, — парировал Чернов, — Ты лучше о себе подумай, куда ты теперь будешь ходить исполнять свой партийный долг.
Чернов многозначительно улыбнулся.
Усмешка мгновенно сошла с лица летчика, его глаза налились кровью. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент поймал на себе вопросительные взгляды сослуживцев. В курилке повисла напряженная тишина. Он быстро вскочил, на ходу надел фуражку и быстрым шагом направился к своему вертолету. Игорь поздоровался со всеми присутствующими и, увидев Тюнина, поспешил к нему.
Насколько долго длился полет, Игорь не заметил. В воздухе время для него всегда останавливалось. Он наслаждался высотой, голубым небом и бескрайним простором. Каждый раз, поднимаясь в небо, Чернов испытывал неописуемые ощущения. Казалось, что вокруг становится больше воздуха, и от этого легче дышалось. Все недавние земные проблемы моментально уходили куда-то очень далеко, и хотелось лететь, лететь и лететь. Тем не менее, как-то неожиданно прямо по курсу в море показался белый пароход, очень напоминающий круизный лайнер.
— Игорь, посмотри — впереди «Свирь», выходим на глиссаду, — сказал Тюнин, обращаясь к Чернову. Через несколько минут, винтокрылая машина зависла над вертолетной площадкой и точно притерлась в обозначенный круг.
В это время на борту плавучего госпиталя полным ходом проходили юбилейные торжества. На палубе было много ветеранов того исторического конвоя, как наших, так и иностранных. Ветераны из стран Запада заметно отличались от советских юбиляров. На них были одинаковые береты с красивыми кокардами и клубные пиджаки. Наши ветераны выглядели заметно скромнее и по одежде и по манере поведения. Иностранцы держали себя на судне гордо и уверенно, чувствуя себя хозяевами на этом празднике. Наших ветеранов отличал неуверенный взгляд, да и держали они себя, скорее, как гости. Хотя, надо отдать должное, многие из них, свободно общались с иностранцами по-английски без переводчика. Надо было отдать должное организаторам торжеств. Они превзошли сами себя. Почти целый день в кинозале демонстрировались фильмы по тематике юбилея. На стенах были развешаны цветные карты и схемы, где указывались места затопления судов того конвоя. Всюду играла музыка, члены команды раздавали ветеранам подарки и как обязательный элемент — тельняшки.
На следующий день начались торжества на море. Группа из 6 советских кораблей различного назначения вышли в обозначенный район. В вертолете Тюнина разместили трех представителей телевидения. Девушка по имени Тамара беспрерывно что-то восторженно говорила в камеру. В это время внизу происходила имитация морского сражения, гремели орудия, с кораблей производились стрельбы по надводным целям, что-то дымилось, и над водой летали самолеты, имитируя атаки с воздуха. Наконец, в районе острова Медвежий, «Свирь» встретился с британским фрегатом «Лондон». Вертолет по просьбе тележурналистов сделал еще круг над кораблями и успешно произвел посадку на базовое судно. Все дальнейшее представление экипаж Тюнина наблюдал вместе с гостями. Уже ближе к вечеру с борта британского фрегата взлетел вертолет и направился к «Свири».
— Пойдем, встретим? — предложил Тюнин, показывая на приближающегося «гостя» и выдвинулся в сторону вертолетной площадки.
— Товарищи, офицеры, — послышался незнакомый голос за спиной, — Вы далеко собрались?
Все одновременно оглянулись. За их спиной стоял офицер в погонах капитана третьего ранга, небольшого роста с бритой головой и квадратным туловищем. Было очевидно, что он регулярно посещает спортзал, где предпочтение отдает атлетическим видам спорта.
Внимательно оглядев всех четверых, он представился:
— Старший оперуполномоченный Особого отдела капитан третьего ранга Тороп Александр Иванович.
— Заместитель командира эскадрильи подполковник Тюнин Юрий Николаевич, — представился командир авиагруппы. Его примеру последовали все остальные. Пожимая руку Чернову, Тороп спросил:
— Мне знакомо Ваше лицо, мы раньше нигде не встречались?
— Я думаю, встречались, — ответил с улыбкой Игорь, — скорее всего на подведении итогов в Особом отделе Флота.
Моряк тоже улыбнулся.
