Многие люди воспринимают все территории бывшего Советского Союза как зону наших интересов, а многие, кажется, еще даже не поняли, что страна развалилась. Двадцать лет – это слишком мало, людям трудно поверить, что страны, в которой они выросли, нет – и больше не будет. Плюс мы не должны забывать, что все-таки мы жили в огромной стране, в которой тщательно культивировалась наша всемирная историческая роль, поэтому уверенность в этом и сейчас сидит в людях, особенно старшего поколения. Тем более что в советское время было и немало войн на территории других стран. Об этом далеко не все знают – до сих пор скрывается объем советского участия в конфликтах в Анголе, Вьетнаме, Корее, Египте, Эфиопии и китайских событиях 30-х годов.

Что касается нынешнего времени, то складывается интересная картина. В последние два года были две чрезвычайные ситуации вблизи российских границ, в одну из которых Россия активно вмешалась, а в другой, наоборот, совсем не участвовала, – это грузинский конфликт и киргизские беспорядки. В обоих случаях Россия была осуждена международным сообществом. В первом – за то, что вмешалась, а главное, как именно это сделала, а во втором случае, когда были беспорядки в Киргизии, весь мир возмущался: «Куда смотрит Россия, это же ваша зона ответственности, у вас там военная база – что вам стоит развести враждующие стороны и навести там порядок?» Так существует ли вообще единый стандарт правил, который страна должна соблюдать, чтобы не возникало вопросов, вправе она вмешиваться или нет?

Стандарт действительно существует – это международное право. Во внутренние дела вмешиваются для решения гуманитарных задач, для защиты прав человека и для оказания экономической помощи. На такое вмешательство обычно есть международный мандат. В Киргизии была гуманитарная катастрофа, поэтому ситуация там конечно же требовала вмешательства, в том числе и силового. Другой вопрос – как именно можно и нужно вмешиваться и какие рычаги при этом можно использовать.

Прежде всего должна была быть обеспечена предварительная международная поддержка, то есть необходимо договориться с международным сообществом и получить полномочия на вмешательство. И в ситуации с Киргизией России, конечно, нужно было действовать быстро и оперативно. Мир сейчас достаточно взаимозависим, и по таким вопросам всегда можно быстро найти поддержку международного сообщества, чтобы осуществить вмешательство, не нарушая международных норм.

В варианте с Грузией кроме объективных причин присутствовали многие политические факторы, которые заставляли российское руководство действовать жестко. Это и поведение Саакашвили, и то, что он начал действовать в день открытия Олимпиады, в надежде на то, что Россия не сможет из-за этого быстро отреагировать. То есть, по сути, грузинские власти повели себя дерзко, по-молодежному – демонстративно плюнули в лицо, чтобы показать свою независимость.

Киргизия – это другое дело, она далеко, ее никто толком не знает, а самое главное – там у России нет глобальных интересов. Последние пятнадцать–двадцать лет и российские власти, и вообще страна в целом живут по принципу «ничего личного, только бизнес». С Киргизией никакого особо значимого бизнеса нет, а с Грузией – определенно есть. Тем более что Абхазия находится недалеко от Сочи, а Олимпиада сейчас – очень важный кровный интерес России, ведь ее безопасность и успешность для нынешней российской власти является чем-то вроде символа своих достижений.

С такой политикой можно соглашаться, а можно не соглашаться, но таковы современные реалии. В Киргизии была настоящая гуманитарная катастрофа, от которой пострадало в том числе и русскоязычное население, поэтому международное право там было бы на стороне России, если бы она вмешалась. Но нет геополитических интересов, значит, и гуманитарные проблемы правительство мало волнуют. Можно говорить, что это плохо, но как уже не раз было в истории – пришли «Лопахины» из «Вишневого сада», и их этот «вишневый сад» совсем не интересует. Их интересует геополитика.

Тогда как с точки зрения морали, если явно видно, что нарушаются права, что идут массовые убийства в стране, что страна на грани катастрофы находится – конечно, нужно вмешиваться. Но это не должно быть произвольно. Все равно есть нормы, в рамках которых все это должно осуществляться. А для этого есть соответствующие институты, например Совбез ООН, который должен это санкционировать.

Однако если внимательно посмотреть международное право – оно тоже крайне противоречиво. Потому что и в ООН, и в других подобных организациях существуют два основных принципа, которые постоянно вступают в противоречие друг с другом. Первый – принцип невмешательства во внутренние дела других стран, и второй – принцип уважения прав человека и основных свобод, который оправдывает вмешательство. Самый классический пример – Югославия, когда режим Милошевича был обвинен в геноциде косовского населения. НАТО вмешалось, и произошло резкое расхождение двух позиций: Россия настаивала, что это нарушает международное право, НАТО и США говорили, что они действуют в строгом соответствии с принципом защиты прав человека. Похожая проблема потом возникла и с Ираком.

Кроме того, нередко возникает вопрос – что нужно считать вмешательством? Например, классический пример последних лет – процесс над Ходорковским и Лебедевым, который вызывает на Западе крайне негативную реакцию. Как можно назвать попытки зарубежных политиков, журналистов и правозащитников вразумить российские власти, что так действовать нельзя? У нас это обычно трактуют как вмешательство и советуют не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Но при этом часто забывают, что, во-первых, принцип верховенства прав человека записан в российской Конституции, а во-вторых, мы ратифицировали все европейские конвенции по правосудию, защите прав и свобод и так далее. Поэтому, если смотреть с такой стороны – это даже не вмешательство, а всего лишь напоминание российским властям о взятых на себя правовых обязательствах.

Что же касается ситуаций, напрямую затрагивающих интересы великих держав, то там вмешательства были, есть и будут. Те же США – все помнят их вылившееся в полномасштабную войну участие во вьетнамских делах, недавнюю иракскую историю и совместное с Россией вмешательство в дела Афганистана, поддержанное, правда, Советом Безопасности ООН.

Бывают и невоенные способы вмешиваться – например, когда шла избирательная кампания на Украине, на нее активно пыталась повлиять не только Россия, но и США, и Польша, и ЕС, хотя, конечно, не напрямую, а через неформальные организации.

Кроме политических и военных, нельзя забывать еще один распространенный вид вмешательств – деятельность спецслужб и различные спецоперации. Не так давно израильские спецслужбы с поддельными паспортами уничтожили террористов на чужой территории. То есть фильм Спилберга «Мюнхен» далеко не устарел, подобные операции продолжаются и в наши дни. Россия тоже такие проводит – можно вспомнить громкое убийство Зелимхана Яндарбиева, после которого российские офицеры спецслужб были пойманы в Катаре с поличным.

Приемлемы такие методы или нет – вопрос очень неоднозначный.