– Мне все равно. Этого всего можно было избежать. Разве для этого я работаю, чтобы видеть мою дочь обесчещенной, брошенной в объятия нищего ублюдка!

Обесчещенная… обесчещенная. Флюоресцентные лампы над ними освещали Роберта, делая его изнуренное лицо темно-зеленым. Брюс сказал спокойно:

– Ты не должен думать об Эмили, что она обесчещена, Роберт. Все, что случилось – ужасно, я знаю, но все же ей сейчас семнадцать лет и у нее впереди прекрасная долгая жизнь. Ты не должен так говорить, – сказал он более строго, – не надо внушать ей эту мысль.

Роберт сжал кулаки:

– Я хочу, чтобы этот ублюдок попал ко мне в руки. Я просто хочу, чтобы он попал ко мне в руки.

Отчаяние охватило Линн. Несколькими часами раньше они чувствовали – или она чувствовала за Роберта – начало их успеха. Они, счастливые, ехали домой с радостными мыслями об их новом ребенке.

– Я мог бы убить его, – снова сказал Роберт, думая о Харрисе. – Теперь он дома, спит, подобно бревну, ему нет никакого дела, в то время как Эмили… – Он замолчал. – Знает ли этот ублюдок, что произошло?

– Разумеется, знает, – сказал Брюс. – Он совершенно обезумел. Он хотел пойти в больницу, но я остановил его. Он просил меня позвонить. И, конечно, я позвоню ему, когда мы приедем домой. Он ждет.

– Третий месяц… что они были намерены делать? Я не понимаю, – шептала Линн.

Брюс ответил ей:

– Эмили сказала мне, что она совсем не знала, что ей делать. Она хотела набраться храбрости и поговорить с вами обоими на этой неделе, но ей не хотелось портить поездку отца в Мэн, а также расстроить его перед важным собранием.

Роберт поправил его:

– Это не было важное собрание. Я не знаю, с чего она это взяла. Оно не было таким важным.

– Ладно, во всяком случае, так мне было сказано. Они были, я думаю, совершенно одни последний месяц. Они не знали, куда обратиться.

Линн разразилась слезами:

– Бедная девочка, бедная девочка!

Брюс с Джози встали.

– Пойдемте. Постарайтесь хоть сколько-нибудь отдохнуть, если сможете, – сказала Джози. – Я должна завтра утром идти на работу.

Линн пришла в себя:

– Езжайте домой. С вас и так достаточно. Что бы мы без вас делали!

– Ерунда, – ответил Брюс. – Если понадобится наша помощь, вы знаете, где нас найти. Все будет в порядке. Только об одном прошу: будьте добры друг к другу сегодня вечером. Не обвиняйте друг друга. Это не ваша вина. Не твоя, Роберт, и не твоя, Линн. Вы даете мне слово? – спросил он, наклоняясь к машине, где Роберт уже заводил мотор. – Роберт? Ты даешь мне слово? – повторил он строго.

– Да-да, – пробормотал Роберт и проворчал, когда они уехали: – Я не знаю, что он думает, я собираюсь с тобой сделать.

«Что ты собираешься упрекать меня, – сказала она про себя. – Вот что он думает. Но теперь ты этого не сделаешь, слава Богу. Я не думаю, что смогу перенести сегодня ночью грубое слово. И все-таки, была ли в этом моя вина? Возможно».

Очутившись дома, она беспокойно ходила по комнатам. Накрывая на стол, Линн подумала: происходит несчастье, и все-таки люди едят или пытаются есть. Она выпустила собаку в сад. Небо было усыпано звездами. На огромном расстоянии, за пределами всех известных галактик, может быть, были живые существа, подобные ей и не меньше ее страдающие.

Она поднялась наверх в комнату Эмили, желая ощутить ее присутствие, желая найти ключ к жизни дочери. Эмили была такая же аккуратная, как и Роберт. В шкафу аккуратно висели майки, стояли туфли, кроссовки и пара выходных туфель на трехдюймовых каблуках. На тумбочке у кровати лежал журнал «Эль» и книга «Исследование злоупотреблений в семейной жизни».

Линн открыла книгу на первой главе: «Избитая женщина в среднезажиточных классах». Она закрыла книгу.

Неужели мы запятнаны этим навсегда? Неужели это навсегда оставило печать в мозгу Эмили?

Ладно, – сказал Роберт, стоя в дверях. – Это не принесет тебе ничего хорошего. – Он говорил участливо. – Что ты читаешь? И он схватил книгу до того, как Линн успела ее спрятать. Что за ерунда, черт возьми? Избитая женщина! Ей лучше было бы почитать книгу о беременных ученицах средних школ.

– Одно с другим не связано.

Но все же, возможно, связь есть. Все между собой взаимосвязано…

Кто-то занимается подобными «исследованиями», – сказал Роберт с насмешкой. – Кто-то другой изучает и описывает другую чепуху. Это все способ выкачать деньги, сделать себе рекламу на всякой ерунде. Все раздуто до большого события. Ложь, все это наполовину ложь.

– Нет. Она принадлежит Эмили. Не трогай ее, Роберт.

– Хорошо, проворчал он. Хорошо. Мы достаточно поволновались сегодня вечером. Пойдем спать.

Они оба не могли заснуть. Пошел дождь. Капли громко били в стекла окон, будто камни, превращая ночь в сплошной ужас. Ворочаясь в постели, Линн видела свет в холле, отражающийся наверху на потолке. Должно быть, Роберт сидел в гостиной на софе в своем «скорбном» углу. Если с Эмили что-нибудь случится,