красного кирпича особняк в стиле эпохи королевы Анны. Некогда частное владение, он был заботливо восстановлен после опустошающего пожара, случившегося лет десять назад. Теперь в нем помещается служба главного констебля, офисы заместителя главного констебля и его помощников, а также кабинеты прочих высших чинов с соответствующим их положению штатом.

Остановившись у преградившего путь шлагбаума, Рой Грейс, как мальчишка, вызванный в кабинет к директору школы, ощутил знакомое волнение, которое испытывал каждый раз, когда приезжал сюда. С недавно назначенным главным констеблем, Томом Мартинсоном, он познакомился лишь несколько недель назад, на каком-то неофициальном мероприятии и до сих пор не имел возможности поговорить с ним сколь-либо обстоятельно. Грейс понимал, что для дальнейшего восхождения по карьерной лестнице ему не обойтись без поддержки главного констебля.

Следующей ступенькой на этом пути был ранг старшего суперинтендента, но идти дальше, к чину заместителя главного констебля, он не стремился, во-первых, потому, что не представлял себя в роли, требовавшей умения играть на политической сцене, а во-вторых, потому, что должность заместителя главного констебля почти наверняка лишила бы его возможности заниматься практической полицейской работой, которую он любил и к которой чувствовал настоящее призвание. Чем выше поднимается человек в полицейской иерархии, тем более он превращается в прикованного к столу менеджера. Сказать по правде, Грейс уже и в нынешней роли выполнял немало бумажной работы, но здесь у него всегда оставалась возможность подключиться к реальному расследованию, чем он и пользовался.

В любом случае Грейс был вполне доволен своим нынешним положением начальника отдела тяжких преступлений, о котором мог только мечтать, поступая в полицию. Работа приносила удовлетворение, и он с радостью остался на этой должности до конца карьеры.

Если Грейс и сожалел о чем-то, то лишь о том, что его отец, тоже служивший в полиции, и мать умерли, не успев порадоваться успехам сына.

Впрочем, в данный момент мысли его занимала другая, куда более серьезная проблема. Увы, жизнь не стоит на месте, и в результате последних правительственных бюджетных сокращений полицию ожидали слияния некоторых подразделений, перераспределение ресурсов и принудительные увольнения сотрудников, прослуживших тридцать и более лет. Отдел тяжких преступлений суссекской полиции ожидало слияние с соответствующим отделом суррейской полиции, а это означало, что он мог и не остаться в своем кресле. Грейс опасался, что вызов к шефу связан именно с этим и что его ждут плохие новости. Закон запрещал сокращать полицейских предпенсионного возраста, но многих уже отодвигали в сторону.

Охранник бодро махнул рукой, и Грейс проехал под поднявшимся шлагбаумом, повернул вправо, миновал корпус полицейской автошколы и остановился перед современным, из стекла и кирпича, зданием. Телефон зазвонил ровно в тот момент, когда он выключил двигатель.

Номер не определен, сообщил дисплей.

Грейс ответил и, к своему ужасу, услышал пробившийся через треск помех голос, сопровождавшийся звуком, подозрительно похожим на шум волн.

— Детектив-суперинтендент?

— Это вы, Спинелла? А я слышал, у вас отпуск.

— Так и есть. Медовый месяц на Мальдивах, — сказал главный репортер криминальной хроники брайтонского «Аргуса». — Возвращаюсь завтра.

«И как только ты еще нашел кого-то, кто согласился выйти за тебя замуж», — подумал Грейс и едва удержался, чтобы не произнести это вслух.

— Поздравляю. Боюсь, ваше свадебное приглашение затерялось где-то на почте.

— Ха-ха, — отозвался Спинелла.

— И что же оторвало вас от супруги? — сухо поинтересовался Грейс.

— Слышал, у вас еще одно убийство.

— А что, семейная жизнь уже наскучила?

Короткая пауза, затем еще одно «ха-ха».

— Будь я на вашем месте, Кевин, вернулся бы к молодой жене. А уж мы тут как-нибудь сами разберемся. Уверен, город переживет ваше отсутствие.

— На нас с вами, суперинтендент, лежит ответственность перед жителями Брайтона и Хоува, разве не так? Тем более что в данном случае речь идет о безголовом трупе.

Как, черт бы его побрал, не в первый уже раз удивился Грейс, этот Спинелла успел получить такую информацию?

— Вообще-то ответственность у каждого из нас разная, — ответил он.

— Можете что-то сказать об обнаруженном на ферме Стоунри трупе?

Грейс ответил не сразу. В полиции уже решили не сообщать прессе некоторые сведения — в частности, тот факт, что у трупа нет головы и конечностей.

— Почему вы считаете, что тело без головы?

— Ну, если нет рук и ног, нетрудно предположить, что и головы тоже нет. Если уж преступник взял на себя труд избавиться от конечностей, какой смысл оставлять голову? В любом случае футболистом ему уже не быть.

Каждый раз на протяжении всего последнего года, когда в городе случалось убийство, Спинелла получал информацию намного раньше других репортеров. Принимая во внимание, что доступ к журналу происшествий имеет каждый полицейский компьютер, логично предположить, что утечка идет непосредственно из суссекской полиции.

Грейс уже твердо решил при первой же возможности, как только позволит время, провести собственное следствие и выяснить, кто же все-таки «крот». Но сейчас на повестке дня стояли дела более важные: приближающийся суд над Карлом Веннером, неопознанный труп из Шорэмской гавани, отсутствие главного подозреваемого по операции «Скрипка», а теперь еще и обезглавленное тело на птицефабрике.

— А что вы скажете мне, Кевин? Вы ведь, похоже, знаете больше меня.

— Ха-ха!

Этот чертов смешок, ставший уже едва ли не фирменным знаком репортера, раздражал суперинтендента каждый раз, когда он его слышал.

Ему снова, как всегда, пришлось сдержать рвущуюся наружу злость. Сотрудничество с местными средствами массовой информации было одним из главных приоритетов в работе суссекской полиции, а конфронтация не только ничего не давала, но и играла против.

— Следствие по этому делу ведет исполняющий обязанности детектива-инспектора Гленн Брэнсон, и общение с прессой входит в сферу его компетенции, — сказал Грейс. — Так что вам лучше поговорить с ним.

— Я с ним разговаривал, и он отправил меня к вам.

— А я-то думал, что в отпуск уходят, чтобы отдохнуть, — вздохнул Грейс, мысленно проклиная Брэнсона. Надо же, нашел на кого спихнуть! И все-таки Спинеллу лучше было держать на своей стороне. — Боюсь, на данной стадии нам известно немногое. В половине шестого детектив Брэнсон проводит пресс- конференцию. Если позвоните непосредственно перед ней, возможно, я смогу сообщить вам больше.

Интересно, в каком часовом поясе Мальдивы? Что-то подсказывало, что разница составляет четыре часа. Следовательно, пресс-конференция начнется в половине десятого по их времени. По крайней мере, романтическим ужином Спинелла насладиться не успеет.

— Хм-м-м… ладно. Постараюсь.

— Скажите жене — пусть привыкает.

— Ха-ха!

— Ха-ха! — в тон репортеру ответил Грейс.

Он едва успел дать отбой, как позвонила Клио.