плечо обнаженным. Волосы, темно-красные, как человеческая кровь, и достаточно длинные и густые, чтобы скрыть женщину до пояса, были собраны в тугой узел на макушке.
Миндалевидные, скошенные к вискам глаза Таиши остановились на фигуре, преклонившей колени в траве перед ней. Его роба была черна, как бесконечная тьма между мирами. Он заговорил, не поднимая головы:
— Приветствую тебя, дочь Кхайне и Морай-Хег.
Таиша склонила голову настолько, насколько велел этикет, почтительно признавая высший ранг мужчины и ту честь, что он оказал ей, заговорив первым. Эльдарка не опустилась на колени рядом с ним. Это было бы нарушением приличий. Она остановилась в нескольких метрах поодаль, легонько оглаживая пальцами рукоять меча из призрачной кости. Кончик изогнутого клинка почти касался земли — настолько длинен был меч. Пояс, с которого он свисал, удерживал зеленую мантию запахнутой.
— Приветствую, благородный провидец. Как твое здоровье?
— Благодарю, я здоров, — ответил он, все еще не глядя на гостью.
— Я помешала твоей медитации?
— Нет, Таиша.
Стоявший на коленях мужчина смотрел вниз, на землю, где между росистых стеблей травы были рассыпаны рунные камни размером с монету.
— Ты пришла за ответами, так ведь?
— Да, благородный провидец.
Эльдарку не удивляло то, что хозяин сада знал о ее беспокойстве или о нынешнем визите.
— Мои сны в последнее время тревожны.
— Не только твои, Таиша.
— Я слышала, благородный провидец. Некоторые из моих сестер чувствуют такое же беспокойство в часы отдыха.
— Да, но смута простирается куда дальше.
Теперь он наконец-то взглянул на гостью. Глаза провидца были холодны, как кристаллы голубого льда.
— Война снова грозит миру-кораблю. Война, в которой тебе, дочь Богини Судьбы, придется пролить кровь мон-ки.
— Мы — Ультве. — Она снова почтительно склонила голову. — Война всегда за порогом. Но кто идет сюда, благородный провидец? Кто из народа мон-ки?
Провидец собрал разбросанные по траве руны. Камни жгли ладонь и предвещали недоброе.
— Ловец Душ, Таиша. Тот, кто скрестит клинки с Охотником Пустоты.
