хочешь, чтобы я исполнила ка-кое-то твое желание. О чем же ты мечтаешь, Ная?
— Хочу быть такой же красивой, как ты, — немедленно выпалила девочка.
— И только? — Хозяйка Медной горы удивленно вскинула брови. — Не в красоте настоящее счастье. Может, ты у меня еще чего-то попросишь?
— Хочу, когда вырасту, быть великой хозяйкой Уральских гор, чтобы меня слушались все дикие звери и птицы, — тихо сказала Ная и затаенно прикусила язычок.
— Возможно и это, — пожала плечами Хозяйка Медной горы. — Но за все надо платить. Самостоятельные женщины, как правило, одиноки. У Хозяйки Уральских гор нет ни мужа, ни детей… Ты слышала об этом?.. Самые близкие мне существа, так это мой братец Вольный Ветер, да олененок, Серебряное Копытце, да еще мой друг Месяц Лунный, что живет далеко-далеко, в глубоком темном небе, среди облаков да туч. Мужчины боятся меня, Ная. Я всегда привязываюсь к человеку, который меня любит. Но я не могу с ним долго находиться рядом. Я — Королева Уральских гор и не могу подарить кому-то даже каплю своей власти и свободы. С богатыми и бедными, с умными и глупыми, с решительными и слабыми — всегда одна и та же история. Им, влюбленным, без меня тяжело. А со мной — еще тяжелее.
Ная разинула от изумления рот и нерешительно поправила волосы, выбившиеся из упрямо топорщащейся косички.
— Либо семья, либо власть, моя милая Ная, — выбирай, — подвела итог разговору Хозяйка Медной горы и провела рукой по ниспадающей изумрудной волной фалде тихо шелестящего шелка.
— Конечно, семья! — не задумываясь, решила девочка.
— Это совсем легко. Хотя, постой, есть один способ и семью иметь, и во власти находиться. Для этого надо выйти замуж за будущего Хозяина Урала.
— Я согласна! — радостно закричала и захлопала в ладоши маленькая Ная. — Сделай, чтобы все было так, Хозяйка Медной Горы, пожалуйста!
— Но этот хозяин может оказаться очень деспотичным. Все короли имеют тяжелый нрав и требуют полного подчинения от своих жен…
— У меня все получится! — объявила Ная.
— Хорошо, — равнодушно пожала плечами Хозяйка Медной горы, — но терпение потребуется без- гра-нич-ное… Да будет так, как ты пожелала. Может, напоследок еще чего-нибудь у меня попросишь? Я готова выполнить еще одно твое желание.
Девочка с трудом проглотила слюну — от волнения ком подкатил к горлу — и тихо добавила, завороженно глядя на Царицу Урала:
— Хочу такое же, как у тебя, изумрудное шелковое платье.
Хозяйка Медной горы рассмеялась.
— Из тебя получится отличная Первая Леди! И не только Урала! — С этими словами гостья исчезла в вихре изумрудных брызг.
Радужное сияние, словно маленькое разноцветное облачко еще несколько мгновений висело в воздухе на том месте, где только что была Хозяйка Медной горы, и — растаяло.
Ная открыла глаза и сладко потянулась. Первое, что она увидела, — был отрез шелковой ткани сочного изумрудного цвета, с разбросанным по всему фону изящными цветами. Отрез лежал на столе и под падающими через окно лучами весеннего солнца переливался мягкими зелеными волнами.
Наине показалось, что она продолжает спать наяву. Она потерла кулачками глаза, но изумрудный шелк никуда не исчез.
— С днем рождения, доченька!
К кроватке, где только что проснулась Ная, осторожно подошла мама и поцеловала дочурку в щечку, потом отошла к стене и сорвала с пухлого отрывного календаря еще один листочек.
Теперь календарь показывал, что настало 14 марта.
Весеннее солнце непривычно слепило глаза, весна еще только-только вступала в свои права.
Гирина-старшая (а именно эту фамилию носила Наина до брака с Борисом Ельциным), хозяйка семьи, торопливо подошла к столу и приподняла с него изумрудный отрез. Шелк струился через ее пальцы мягкими волнами.
— Это тебе, доченька, от меня, подарок.
Ная вскочила с кровати, одернула белую ночную рубашку и, шлепая босыми ногами, поспешила к матери. Потрогала пальцем холодный скользкий шелк.
— Какой красивый…
— Настоящий, трофейный. Пойдет тебе на платье.
— Как это — трофейный? — Нае продолжало казаться, что она грезит наяву.
— Соседи наши из Германии привезли… Послевоенной. Так что наладим сейчас наш «Зингер» и сошьем тебе платье.
— Да? — Ная осторожно потрогала указательным пальцем правой руки холодный шелк еще раз. — А кто шить будет? Роза?
— Можно и Розу, сестру твою, попросить… Ты теперь совсем взрослая девушка стала, так что должна быть красивой, чтоб жениха себе найти достойного…
Но изумрудное платье из шелкового отреза, купленного у «немецких» соседей, вернувшихся после покоренной Германии в родное оренбургское село Титовка, Гирины шить так и не стали. И хоть очень хотелось двенадцатилетней Наине походить на гордую Хозяйку Медной горы из своего сна, ее строгий отец сказал:
— Нечего выряжаться. Мала еще. Да и для кого ты на селе шелковое платье носить будешь? Для пьяных трактористов, что ли? Давай, подрастешь вначале, поедешь в город, поступишь в институт, тогда и посмотрим.
Отец Наины, Иосиф Гирин, был суровым мужчиной. Он, строитель, не чурающийся черной работы, мечтал, чтобы его дочь «приобщилась к интеллигентности», чтобы она стала… учительницей. Он-то и «переименовал» свою дочку из Анастасии в Наину: мол, какой ребенок в школе выговорит такое сложное имя «Анастасия». Вот Наина — это совсем другое дело.
Анастасия, она же Наина, Гирина родилась 14 марта 1932 года. Будучи сторонниками старообрядческой веры, родители будущей жены президента России недолго думая дали своей дочке имя согласно православному календарю. И лишь когда прошло какое-то время, стало очевидно, что не идет оно дочке, словно чужое платье, не подходящее ни размером, ни цветом, ни фасоном… Однако, поменять имя ребенку в свидетельстве о рождении оказалось непросто. Оно уже вошло во все документы загса, и чтобы сделать исправление записи, пришлось бы прикладывать неимоверные усилия. Сотрудники этого учреждения, как и все чиновники, вели себя с народом строго: мало ли для каких афер меняют имя…
Так и жила много лет подряд героиня нашего повествования под двойным именем: по паспорту — Анастасия, а в обиходе — Наина. Забавно, что о ее паспортном имени не знал ее муж, Борис Ельцин… Во всяком случае, Наина утверждала это в интервью прессе. (Интересно, а как они оформляли брак и рождение дочек?) По паспорту Наина Иосифовна оставалась Анастасией вплоть до 60-х годов. Тогда она работала в Свердловском проектном институте, и однажды к ней в кабинет зашел главный инженер по поводу командировки. Глядя в командировочное удостоверение, он громко сказал:
— Анастасия Иосифовна!
Она даже головы не повернула, не поняла, что это к ней обращаются. Зато после той истории пошла в загс, написала заявление и положила конец всей этой путанице.
О своей будущей жене Наине, с которой Ельцин познакомился еще во время учебы на строительном факультете Уральского политехнического университета, в своих мемуарах президент России пишет мало и сдержанно. Известно лишь, что познакомились они еще в начале обучения и Борис сразу же «глаз положил» на эту скромную, милую и очень хозяйственную девушку. Он — комсомольский лидер — любил
