Номинально должность того же лидера КПСС значилась как секретарская, пусть даже с приставкой «генеральный». Для экстремистских же партий и партий фашистского толка фигура лидера-фюрера имеет крайне важное значение, культ их личности всячески акцентируется, вплоть до откровенного обожествления. Имидж такого вождя включает чуть ли не все божественные атрибуты, его биография мифологизируется, а смерть переносит фюрера в пантеон партийных героев-богов. Тем не менее, вождь может оказаться чем-то вроде «большого брата», мифической фигуры, неким институтом, за спиной которого могут находиться совсем другие люди.

Несмотря на то, что массы стремятся персонализировать власть над собой, сам партаппарат и многие партийные лидеры старались бороться с этими тенденциями как посредством уточнения собственных уставов, так и за счет инициирования законодательных решений.

С 1993 года в российском избирательном законодательстве сохранялась норма о возможности избрания посредством партийных списков граждан, не являющихся членами выдвинувшей их организации из числа беспартийных и членов иных политических партий, чем на практике пользуется абсолютное большинство партий. Безусловно, участие популярных фигур в составе списка способствует притоку дополнительных голосов избирателей, в ряде случаев снимает проблемы финансирования. Вместе с тем партия, рекрутирующая в свои списки «варягов», тем самым признает отсутствие либо дефицит собственных кадровых ресурсов. Наконец, если такая ситуация повторяется от выборов к выборам, в партии создается кризис политического участия, ибо членство в партии и активное участие в ее деятельности никак не связано с перспективами продвижения в состав депутатского корпуса.

Выходом из ситуации стало установление количественного ограничения на выдвижение сторонних представителей (не более 50 % от числа выдвинутых в списке кандидатов), а также запрет на включение в партийные списки членов иных политических партий. Другим средством обеспечения внутрипартийной демократии стала используемая в «Единой России» и ряде иных партий практика квотного выделения части мест в списке для представителей молодежи, что способствует более скорому продвижению ее в политику.

Несовершенство института политических партий, их склонность к олигархизации и забюрокрачиванию – тема, обширно освещенная в литературе. Первые критики политических партий появились одновременно с их возникновением. Партии подвергались многочисленным нападкам со стороны и крайне левых (анархистских), и крайне правых (монархистских) политических сил. Так, анархисты критикуют не только партийную систему, но и представительную демократию в целом. Для большинства из них допустима лишь прямая форма демократии, их аргументация в этом случае сводится к тому, что технологическое развитие человечества сделало эту форму организации общества возможной. Антидемократически настроенные правые, напротив, утверждают, что любая демократия неэффективна, поэтому она должна быть отброшена вместе с партийной системой. Политическая теория монархистов при этом апеллирует к таким иррациональным понятиям, как «избранность монарха» и «мистическое единение монарха и народа». Характерно, что коммунистическая идеология также предполагает постепенное отмирание партийных структур в процессе построения совершенного общества, причем первыми должны исчезнуть непролетарские партии.

Некоторые внешние (внеполитические) направления критики системы партий развивались параллельно со становлением появившейся в середине XX века концепции так называемой научной демократии. Идеологи научной демократии утверждали, что партии как таковые должны сойти с политической сцены, а политическое представительство должно осуществляться без всяких выборов при помощи специальных научных методик оценки общественного мнения. В 70-е годы XX века развитие средств массовой информации привело к созданию похожей концепции теледемократии. Известный американский футуролог Элвин Тоффлер утверждал, что технические возможности электронных СМИ наконец-то позволят обществу реализовать подлинную демократию.

На практике возможности телевидения и других электронных СМИ были успешно интегрированы существующими политическими системами и стали инструментом дальнейшего расширения массовой базы партий. На современном этапе на роль могильщика партий претендует Интернет. Но и глобальная сеть, скорее всего, будет успешно ассимилирована партийной системой.

В целом любая критика политических партий исходит из некоторых очевидных недостатков последних. Партия (как и вообще любая организация) склонна со временем терять гибкость и обзаводится массивным и неэффективным бюрократическим аппаратом. Люди, изначально преследовавшие в рамках партии общественные цели, постепенно приобретают статус аппаратчиков и обретают другие цели (например, больше заботятся о сохранении собственного статуса и влияния). Таким образом проявляется сформулированный Робертом Михельсом «железный закон олигархии».

Партийная демократия не является идеальной моделью. Это ясно понимал крупнейший французский теоретик политических партий Морис Дюверже. Он подчеркивал, что партийную демократию не стоит идеализировать и воспринимать в качестве «управления народа самим народом». Она представляет собой нечто более скромное, а именно систему, в которой «народ управляется элитами, вышедшими из самого народа». Критики политических партий, как правило, исходят из нереалистичных посылок, предполагающих возможность реализации некой более совершенной модели. И хотя такие модели теоретически возможны, их практические приложения до сих пор не были осуществлены. Очевидно, это связано с тем, что критика партийно-политического представительства обычно носит односторонний характер и не учитывает всей сложности реального политического процесса, наиболее эффективной формой организации которого до сих пор все же остаются политические партии.

Поддержание активной работы партийных функционеров и аппарата, агитация и пропаганда, привлечение новых членов и повышение конкурентоспособности на политическом рынке немыслимы без четко организованного управления партийными финансами. Какова бы ни была идеология организации, ее привлекательность для масс тем выше, чем больше эта идеология финансируется. Уже для элитаристской парламентской партии финансы играют существенное значение, особенно когда она складывается в ходе отстаивания в представительном органе хозяйственных интересов какого-либо из сегментов крупных собственников. Эффективность лоббистской деятельности партии также напрямую связана с ее финансовыми возможностями.

Стоит обратить внимание на то, что обычно в полном объеме финансирование партий за счет государственных средств не осуществляется. Даже в странах, где имеет место диктат лишь одной партии и не существует политической конкуренции и, соответственно, не предполагается никакого иного источника финансирования, кроме самого государства, такая практика все равно не афишируется.

Любая неразрешенная законодательно попытка использовать бюджетные средства на партийные нужды, если она вдруг окажется выявлена, немедленно нанесет удар по политическому имиджу партии, а тем, кто допустит подобное, она может стоить административной или политической карьеры. Необходимость государственного регулирования финансово-хозяйственной деятельности политических партий специалисты обычно связывают с тремя существенными обстоятельствами: резким