нельзя проверить. А если это реальное явление, тогда оно должно проявляться в действительности различным образом и подчиняться действию определенных законов. Тот факт, что эти законы, возможно, отличались бы от законов пространственно-временного континуума, называемого материальным миром, не означал бы, что они не имели бы научного обоснования.

“Если, — думал Каргилл, входя во флотер вслед за Лелой, — я представляю собой энергетическое поле в реальном мире, каждый раз, когда это поле проявляет свое действие, кто-то где-то говорит: “Ага!” — и вот уже готова новая философская теория”.

Он был твердо убежден, что ему предстоит разгадать эту загадку.

Прошло много дней. Каждое утро их флотер поднимался в небо настолько, насколько позволял его заряжающийся от света двигатель. В ясные солнечные дни они парили на высоте не меньше трех миль. Густой туман мог заставить их снизиться на высоту полмили от земли, а в дождливую погоду им приходилось особенно трудно, когда надо было пролетать над высокими холмами. В такое время они летали, казалось, на высоте не более двух или трех сотен ярдов от земли.

Это было какое-то странное, вневременное существование, полное бездействия, когда Каргилл занимался лишь тем, что смотрел с высоты на землю, ел, спал или сидел в общей комнате, разрабатывая план побега.

Препятствием к этому была Л ела. Каргилла поражало, в каком напряженном состоянии она постоянно находилась. Спала она в кабине управления, запершись на ключ. Но стоило ему пошевелиться, как у нее зажигался свет, и ему было видно через прозрачную дверь, что она за ним наблюдает. И так каждый раз. Она была постоянно начеку, и это означало, что все его планы застать ее врасплох были обречены на неудачу.

Однажды ночью произошло событие, которое изменило их отношения. Случилось это на десятый или одиннадцатый день после их побега, когда Каргилл уже потерял счет времени.

Когда они приземлились в траве около ручья, он открыл наружную дверь, вышел и быстро зашагал прочь от флотера. Сзади раздался сдавленный вскрик. Поток света из мощного фонаря выхватил его из темноты. В сотне футов впереди него упало и загорелось дерево.

Каргилл, который не ожидал, что она сможет выстрелить в него из кабины управления, остановился как вкопанный. Медленно переставляя ноги, он пошел обратно к кораблю, злой, но полный решимости. Он заранее сказал себе, что если побег на этот раз опять не удастся, он предпримет попытку объясниться с Лелой, и вот этот момент настал.

Она встретила его у двери.

— Ты пытался убежать, — сказала она охрипшим от ярости голосом.

Каргилл посмотрел прямо в ее горящие глаза:

— Еще бы! Ты что думаешь, я из камня сделан?

Она, наверное, поняла, что он имеет в виду, и напряженность ее несколько спала. Как ни странно, хотя он сказал это для того, чтобы ввести ее в заблуждение, в этом была и доля правды. В армии он научился быть не особенно разборчивым в отношении женского пола. И сейчас после одиннадцати дней в обществе Лелы он смотрел на нее уже не так критически, как прежде. Она была молода, недурна собой и, если разбудить в ней страсть, могла бы очаровать любого мужчину.

Но его целью в данном случае была не просто победа над женщиной, а полный контроль над кораблем. Он пристально смотрел на нее, стоящую на пороге в отражении света, падающего изнутри. В ее руке было оружие, и проблема заключалась в этом.

Он смело шагнул ей навстречу.

— Выбирай, — сказал он. — Или мы будем жить здесь вместе как нормальные люди, или тебе придется убить меня.

— Не смей подходить ближе, — сказала Лела, но в голосе ее не было твердости, и она добавила сбивчиво: — Мы должны пожениться.

Каргилл настаивал:

— Ты знаешь, что я никуда от тебя не денусь. Куда я пойду?

Он подошел еще ближе, так близко, что оружие, которое она держала в руке, коснулось его одежды.

— Я останусь, но не позволю собой командовать и отказывать мне в том, чего я хочу.

Она отступила внутрь. Он положил руки ей на плечи и притянул к себе, не обращая внимания на ружье. Она вся сжалась и пробормотала невнятно:

— Это грех! Грех!

Когда он поцеловал ее, губы ее дрожали. Она попыталась высвободиться из его объятий, и вдруг вся ее напряженность пропала. Она отвела руку с ружьем в сторону, но не бросила его, а держала так, как будто боялась, что оно может выстрелить. Видно было, что в ней борются противоречивые чувства.

— Дай мне ружье, — сказал Каргилл. — Женщина должна доверять своему мужчине.

Он снова поцеловал ее, и на этот раз она не сопротивлялась. Она беззвучно плакала, а он ловил губами слезы, стекающие по ее щекам. Потом протянул руку и взялся за ружье. На секунду тело ее напряглось, а потом… потом она позволила ему забрать его у нее.

Каргилл думал, что контроль над флотером даст ему возможность сделать то, что он хочет. Но чего он хотел? Шли недели, а он не мог этого решить. По какой-то причине он оказался вовлеченным в заговор. Если он предпримет какие-либо действия и обнаружит себя, он снова может попасть в руки заговорщиков и они попытаются заставить его выполнять их требования.

Наконец Каргиллу пришла в голову одна идея. Он пощел в кабину управления и сел перед видеоэкраном. Он уже много раз приходил сюда и изучал аппаратуру, и сейчас он собирался осуществить один план.

Так же, как двигатель флотера и другое оборудование на его борту, теле- и радиоаппаратура была герметично закрыта, так что у него не было возможности изучить принцип работы. Сначала он просто настраивал ее на прием радио- и телесигналов.

Станция в Городе Теней передавала программу популярной музыки. После каждого номера звучал голос, убеждавший слушателей приехать в Город Теней и пройти курс обучения, Каргилл послушал немного этот канал и принялся искать другие станции.

Время от времени он подключался, чтобы проверить, есть ли изображение на экране телевизора. Сначала он подключил программу, в которой выступал какой-то человек. Как понял Каргилл, это был один из боссов. Он с энтузиазмом рассуждал, какую может получить выручку за новый флотер, который ему дали Тени. Каргилл записал имя этого человека, детали сделки и переключился на другую программу. Перед ним возникла кабина управления флотера. Так как только боссы имели телепередающую аппаратуру, он понял, что это флотер одного из них В течение нескольких минут он наблюдал эту картину, но изображение не менялось, и он стал искать еще какую-нибудь программу. На следующем канале велся разговор с девушкой. Он уговаривал ее:

— Ну, Дженни, не ломайся. Попроси свою мать, чтобы сегодня вечером ваш флотер остановился рядом с нашим, ладно? Ты же сама хочешь, да?..

Еще несколько раз Каргилл вклинивался в личные разговоры, но продолжал поиск. Было еще рано для единственной телепередачи из Города Теней. Нельзя сказать, чтобы она его очень интересовала. Они всегда показывали одно и то же: приемный центр на окраине города и прибытие Твинеров и Планиаков. Большее внимание уделялось Планиакам. Они собирались принять участие в программе обучения, организованной Тенями, и один из Теней их интервьюировал. Когда Каргилл первый раз увидел эту программу, он думал, что Тени покажут часть своей учебной программы, но они этого ни разу не сделали.

Уже не в первый раз он пожалел, что аппаратура не принимает программы из городов Твинеров. Это означало, что Тени не хотели, чтобы кто-то еще мог оказывать влияние на воздушных кочевников.