Я радуюсь — можете представить, безумно обрадоваться пяти баксам? Но потом вспоминаю, что этими деньгами мы расплатились за проезд по дороге. Мама бросает на меня сердитый взгляд и продолжает считать деньги в кошельке. У нас доллар и тридцать семь центов.
Мама закрывает глаза и морщит нос — именно таким у нее становится выражение лица, когда она продумывает «большой план».
— Я выйду первая, а ты сделаешь вид, что пошла меня искать. Это будет выглядеть естественно.
Еще бы! Что она за мать, если оставляет ребенка в ресторане, потому что по глупости не взяла с собой денег? Я смотрю исподлобья, как она встает и смотрится в зеркальце.
— Я забыла помаду в машине, — щебечет она всем семнадцати Элвисам. — Диана!
Она наступает мне на правую ногу на случай, если я не поняла намека.
— Да, тетушка Люсиль?
— Подожди здесь. Я сейчас вернусь.
По пути она улыбается официанткам. Я барабаню пальцами по пластиковому столу. Делаю вид, что пью из пустого стаканчика с колой. Пересчитываю ряды стаканов за стойкой бара (двадцать семь), пытаюсь угадать имена официанток. Ирма и Флоранс. Делия и Бабз. Элеонора, Уинфред, Тельма.
Наконец я вздыхаю.
— Не знаю, куда она подевалась, но я опоздаю на балет, — громко говорю я, размышляя, посещают ли жительницы Айдахо балетную школу, и подхожу к официанткам. — Вы не могли бы приглядеть за нашими вещами? Похоже, моя тетушка ушла и потерялась.
Я издаю глупый подростковый смешок и развожу руками: мол, что поделаешь?
— Конечно, дорогая. Без проблем.
Я выхожу. Кровь пульсирует у меня под коленками. Вот так и становятся преступниками. Пока мне кажется, что меня видно из закусочной, я иду медленно, а потом мчусь как сумасшедшая.
Мама ждет в заведенной машине. Я запрыгиваю в салон и облегченно вздыхаю. Мама все еще парализована страхом или волнением — не знаю, чем именно. Я касаюсь ее руки, лежащей на ручке настройки, и кажется, что воздух выходит из нее, как из спущенной камеры.
— Чуть не попались, — говорит она.
Мама вытирает верхнюю губу воротником рубашки. Я не знаю, плачет она или смеется. Опускаю окно. Что будет дальше? И с улыбкой поворачиваюсь к ней — только потому, что так ветер не бьет мне в лицо.
61
Джейн
Этой ночью мне снится, что я летаю. Я часто видела этот сон: в детстве, когда вышла замуж за Оливера, перед рождением Ребекки. Сон всегда одинаковый: я бегу что есть мочи, а потом подпрыгиваю, оттолкнувшись ногами, и взлетаю. Чем выше я поднимаюсь, тем страшнее становится. Люди внизу кажутся крошечными, а машины игрушечными, и тут я начинаю терять контроль над собой. Начинаю беспокоиться, как буду приземляться: боюсь, что обязательно столкнусь с деревом, полечу кувырком и посадка окажется не слишком мягкой. И все-таки это удивительный сон. В детстве я мечтала, чтобы он снился мне каждую ночь. Я думала, если часто буду видеть его, то наконец научусь приземляться.
— Привет, — говорит Сэм, когда я просыпаюсь, и это самое прекрасное слово, которое мне доводилось слышать.
Он входит в комнату с плетеным подносом, на котором дыня, хлопья и свежая малина.
— Я не знаю, любишь ли ты кофе.
— Люблю, — отвечаю я. — Со сливками и без сахара.
Он поднимает палец вверх и исчезает, а потом возвращается с исходящей паром чашкой и присаживается на край кровати. Он смотрит, как я пью кофе. Я ожидаю, что буду испытывать неловкость от его взгляда, но ошибаюсь. Если честно, я никогда еще не чувствовала себя так хорошо. Сегодня мне все нипочем. Я могла бы пешком пройти километров восемьдесят. Или просто следовать за Сэмом по пятам — вот было бы здорово!
— Как спалось?
— Отлично, — отвечаю я. — А тебе?
— Отлично.
Наши взгляды встречаются, и Сэм краснеет.
— Послушай, я кое-что хотел сказать о вчерашней ночи.
— Ты же не станешь извиняться, нет? И говорить, что это была ошибка?
— А ты? — смотрит на меня Сэм.
Я не могу сосредоточиться под его пристальным взглядом, от него у меня дух захватывает.
Эти глаза… Боже мой!
— Я думаю, — нерешительно говорю я, — мне кажется, что я тебя люблю.
Сэм не сводит с меня глаз.
— Я беру выходной.
— Тебе нельзя. Нужно управлять садом.
— Я заметил, что когда ты рядом — целуешься или ругаешься, неважно, — мне на все наплевать.
— Начнутся разговоры. Дойдет до Ребекки.
— Она все равно узнает. Она умная девочка. Кроме того, я заслужил отдых. Для этого у меня и работает Хадли. Зачем брать заместителя, если никогда не покидаешь свой пост? — Он наклоняется и целует меня в лоб. — Я скажу им, что мы возвращаемся в постель.
— Сэм! — восклицаю я, но, к своему удивлению, ничуть не огорчаюсь. Хочу, чтобы весь мир знал, как мне хорошо, как я способна любить!
Я переставляю поднос на пол, беру ягодку и вытягиваюсь на скомканных простынях. Моя ночная рубашка — та шикарная шелковая, что я купила в Северной Дакоте, — вывернута наизнанку.
Раздается стук в дверь. Я встаю с кровати и открываю.
— Сэм, — говорю я, но это Ребекка, и мы в унисон зовем Сэма.
Она застывает в нерешительности, в ту ли комнату постучала. Я тяну за ворот, чтобы прикрыть вырез ночной рубашки, мысленно подивившись точности выражения «схватить за шиворот».
— Сэма нет, — негромко отвечаю я.
Ребекка продолжает осматривать комнату в поисках улик. Наконец наши взгляды встречаются.
— Вообще-то я искала тебя. Хотела спросить Сэма, не знает ли он, где ты. По всей видимости, знает, — медленно говорит она.
— Это не то, о чем ты подумала, — поспешно оправдываюсь я.
— Держу пари, это именно то, о чем я думаю.
Прямо в сердце, но мне становится лучше — разве не этого я ждала?
— Я пришла сообщить тебе, что сегодня мы с Хадли собираемся съездить в город. Хотела спросить, не хочешь ли и ты с нами. — Она вновь смотрит поверх моего плеча. — Но, вероятно, у тебя есть дела поинтереснее.
— Вы не можете ехать в город. Хадли не может. Сэм пошел сказать, что сегодня он здесь главный.
— Скажите пожалуйста! Прямо из уст босса?
— Держи себя в руках! — спокойно предупреждаю я.
— Держать себя в руках? Мне? Кажется, проблема не во мне. Это не я изменяю своему мужу.
Инстинктивно я вскидываю руку для удара. Потом, покачав головой, опускаю ее.
— Мы позже это обсудим.
— Ты просто омерзительна! — кричит Ребекка, бессильно сжимая кулаки. — Поверить не могу, что ты так поступила с папой! Поверить не могу, что ты так поступила со мной! Что бы ты ни думала, он все равно
