она, – но, похоже, все идет нормально.
Когда доктор ушел, она устроилась между ног женщины.
– Я знаю, вам кажется, что это продолжается уже вечность, – убеждала она. – Но если вы поработаете со мной еще часик, то родите этого ребенка.
Она сказала мужу женщины встать у жены за спиной и удерживать ее в вертикальном положении. Когда пациентка начала тужиться, Лейси почувствовала, как на поясе завибрировал пейджер. Кто там еще, черт возьми? На работу ее уже вызвали, и секретарь знает, что она принимает роды.
– Извините, пожалуйста, – произнесла она, оставив вместо себя в палате медсестру, и поспешила на пост, чтобы позвонить. – Что случилось? – спросила Лейси, когда секретарь сняла трубку.
– Одна из ваших пациенток настаивает на встрече с вами.
– Я немного занята, – с нажимом произнесла Лейси.
– Она сказала, что подождет. Столько, сколько потребуется.
– Кто это?
– Алекс Корниер, – ответила секретарь.
В другой ситуации Лейси сказала бы секретарю отправить Пациентку на прием к другому дежурному акушеру. Но в Алекс Корниер было что-то особенное, чего она не могла объяснить, что-то не совсем правильное.
– Хорошо, – сказала Лейси. – Но предупреди ее, что это Может занять несколько часов.
Она повесила трубку и поспешила обратно в родильную палату, где сразу же сунула руку пациентке между ног, проверяя степень раскрытия.
– Похоже, вам только и нужно было, чтобы я ушла, – пошутила она. – Раскрытие десять сантиметров. В следующий раз, когда вам захочется потужиться… не стесняйтесь.
Через десять минут Лейси приняла полуторакилограммовую девочку. Пока родители ею восхищались, Лейси повернулась к медсестре, переговариваясь молча, одними глазами. Что-то пошло совсем не так.
– Она такая крохотная, – сказал отец. – Это… с ней все в порядке?
Лейси колебалась, потому что на самом деле не знала ответа. «Фиброзная опухоль?» Наверняка она знала только то, что внутри у этой женщины было что-то еще, кроме полуторакилограммового ребенка. И теперь в любой момент у ее пациентки могло начаться кровотечение. Но когда Лейси наклонилась к животу женщины, чтобы надавить на матку, то замерла.
– А вам кто-нибудь говорил, что у вас близнецы?
Лицо отца посерело.
– Там двое?
Лейси улыбнулась. С близнецами она справится. Близнецы – это бонус, а не страшное медицинское осложнение.
– Ну, уже только один.
Мужчина наклонился над женой и восторженно поцеловал ее в лоб.
– Ты слышала, Терри? Близнецы!
Его жена не отрывала глаз от своей крохотной новорожденной дочери.
– Это прекрасно, – спокойно ответила она. – Но я уже не смогу больше тужиться.
Лейси рассмеялась.
– Думаю, я смогу заставить вас передумать.
Через сорок минут Лейси оставила счастливую семью с двумя дочерьми-близняшками, а сама направилась по коридору в служебный туалет, где умылась и переоделась в чистую одежду. Лотом поднялась по лестнице в акушерское отделение и посмотрела на женщин, сидящих со сложенными руками на животах разных размеров, словно на лунах в разных фазах. Одна, покрасневшими глазами, с трудом встала, будто приход Лейси подействовал на нее как магнит.
– Алекс, – позвала она, только сейчас вспоминая, что ее ждет еще одна пациентка. – Пойдем со мной.
Она провела Алекс в пустую смотровую палату и села напротив нее на стул. Теперь Лейси увидела, что свитер Алекс был надет задом наперед. Это было не очень заметно, потому что на Алекс была светло- голубая водолазка и оплошность выдавала лишь точащая на горле этикетка. Конечно, такое может случиться с кем угодно, если человек спешит или расстроен… но все-таки не с Алекс Корниер.
– У меня было кровотечение, – сказала Алекс ровным голосом. – Не сильное, но… э-э, было.
Перенимая манеру Алекс, Лейси также спокойно ответила:
– Давай все же посмотрим.
Лейси провела Алекс по коридору к кабинету ультразвукового исследования. Она чудом уговорила лаборанта пропустить их вне очереди и, когда Алекс легла на кушетку, включила аппарат. Она водила датчиком по животу Алекс В шестнадцать недель плод уже похож на ребенка – крохотный, с просвечивающимся скелетом, но на удивление совершенный.
– Видишь вот это? – спросила Лейси, показывая на мигающую точку, крошечное черно-белое пульсирование. – Это сердце ребенка.
Алекс отвернулась, но Лейси успела заметить слезу, которая катилась по ее щеке.
– С ребенком все в порядке, – сказала она. – И это вполне нормально, когда немного идет кровь. Ты ни в чем не виновата. Ты никак не можешь этому помешать.
– Я подумала, что у меня будет выкидыш.
– Когда знаешь, что с ребенком все нормально, как мы только что видели, возможность выкидыша составляет меньше одного процента. Или скажем так: твои шансы доносить нормального ребенка до положенного срока составляют девяносто девять процентов.
Алекс кивнула, вытирая глаза рукавом.
– Хорошо.
Лейси заколебалась.
– Я, конечно, не вправе так говорить. Но для женщины, которая не хочет этого ребенка, Алекс, ты слишком обрадовалась, узнав, что с ним все в порядке.
– Я не… я не могу…
Лейси посмотрела на монитор с застывшим изображением ребенка Алекс.
– Просто подумай об этом, – сказала она.
– У меня уже есть семья, – сказал Логан Рурк в тот день, когда Алекс сообщила ему, что собирается оставить ребенка. – Мне не нужна еще одна.
В ту ночь у Алекс было что-то вроде изгнания нечистой силы. Она насыпала угля в гриль, развела огонь и сожгла все до единого рефераты и задания, которые сдавала Логану Рурку. У нее не было фотографий, где они были бы запечатлены вдвоем, ни любовных писем. Оглянувшись назад, она поняла, каким осторожным он был и как легко стереть следы его присутствия в ее жизни.
Этот ребенок, решила она, будет принадлежать только ей. Она сидела, смотрела на огонь и думала о том, сколько места он займет внутри нее. Она представляла, как смещаются органы, растягивается кожа. Она видела, как сжимается ее сердце, становится размером с маленький камушек, чтобы стало больше свободного места. Она не была уверена в том, собирается ли родить этого ребенка, чтобы доказать, что она не придумала свой отношения с Логаном Рурком, или чтобы ранить его так же больно, как он ранил ее. Ни один опытный адвокат никогда не задаст свидетелю вопрос, на который сам не знает ответа.
Спустя пять недель Лейси была уже не только акушером Алекс. Она стала также ее доверенным лицом, ее лучшей подругой, ее поддержкой. Несмотря на то что Лейси обычно не поддерживала отношений со своими пациентами, для Алекс она сделала исключение. Она говорила себе, что сделала это потому, что Алекс – она все же решила оставить себе этого ребенка – действительно нуждалась в поддержке, но никого близкого у нее не было.
Только по этой причине Лейси приняла приглашение Алекс сходить сегодня в кафе с ее коллегами. Даже перспектива девичника без детей теряла свою привлекательность в такой компании. Лейси должна была понимать, что лучше вырвать два зуба, чем ужинать с адвокатами. Они все любили слушать только себя, это было очевидно. Она позволила разговору плавно обтекать себя, словно была камнем в реке. И только доливала себе колу из бутылки.
Ресторан был итальянским, с плохим соусом и шеф-поваром, который любил везде добавлять чеснок. Ей
