Я покачала головой.

– Нет. Я…

Он прервал мои возражения одной короткой фразой:

– У нас наследственность передается по женской линии. Кровь отхлынула от ног, у меня вырвался вздох.

– О черт!

У меня родилась девочка. Сейчас она в своем первом жизненном цикле.

– Черт, – повторила я.

– Не волнуйся об этом. Мы выясним…

В панике я покачала головой, сильней и сильней.

– Никто не может узнать. Никто не знает! И ты тоже…

– Ш-ш-ш. – Хантер положил руку мне на плечо, и я замолчала. – Я сказал: мы выясним…

Я кивнула, глядя себе под ноги. Он прав. Есть еще время. Я решу, что делать, – Хантер мне поможет, – и найду возможность сохранить тайну. Я оглянулась на него, снова кивнула, и когда он улыбнулся мне в ответ, я как будто увидела его впервые. Из узла волос выбилась тонкая прядь, и я немного погодя протянула руку и поправила ее. Я не забыла мягкость его губ, как они поддавались моим губам; прониклась воспоминаниями – частью этого яростного, сложного человека. Воспоминаниями, которые теперь стали и моими.

– Еще раз спасибо. – Он накрыл мою руку своей.

– Не стоит.

– И больше так не делай.

– А нельзя ли вернуться к части «спасибо»?

Мы оба улыбнулись, смирившись с тем, что делает жизнь. Мы походили на кошек, купающихся в утреннем свете, наслаждаясь свежестью дня, проверяя состояние тела и конечностей; каждый из нас искренне удивлялся тому, что еще жив, и от этого кружилась голова.

В таком состоянии нас нашел Бен Трейна. Потягивающихся, улыбающихся, счастливых. Я мгновенно протрезвела, увидев его.

– Что ты здесь делаешь?

– А где твое «здравствуй»? – поинтересовался Бен. Выглядел он лучше, чем когда я встретила его в прошлый раз. По-прежнему очень худой, но теперь не в отчаянии, и глаза не дикие. Я попыталась прочесть его ауру, но слишком устала от того, что испытала в Прогоне, и видела только Бена.

– Здравствуй, – сказала я. – Что ты здесь делаешь?

Голос мой прозвучал слишком резко, вопрос неуместный, но Бен, на мой вкус, находился слишком близко к «Валгалле» и ее все еще свежим ужасам. И определенно слишком близко ко мне. Я попыталась подавить эмоции, изменить выражение лица, прежде чем что-нибудь просочится.

– Вы, должно быть, Бен? – Хантер бросил на меня проницательный взгляд.

– Верно, – промолвил он чуть погодя. – Трейна.

– Хантер. Лоренцо.

Они обменялись вежливым рукопожатием. Хантер глубоко вдохнул. Я предупреждающе кашлянула, что его только позабавило.

– Отвечая на твой вопрос, – произнес Бен, снопа поворачиваясь ко мне. – Я слышал сообщения о странных происшествиях здесь сегодня утром, какой-то взрыв и ни ч го-то подобное. И решил полюбопытствовать.

– Значит, снова в полиции?

Он отрицательно качнул головой – один резкий рывок.

– Один из парней мне позвонил. Он в курсе, что я уже несколько месяцев… интересуюсь этим местом.

Значит, он по-прежнему расследует мою смерть. Ищет ответа, хотя не может даже правильно задать вопросы. Я не знала, быть ли встревоженной или благодарной.

– Во всяком случае не хочу вас задерживать, ребята. Вы, очевидно, всю ночь не спали. Были на концерте или еще где-нибудь?

– Еще где-нибудь, – улыбнулся Хантер.

Бен с отсутствующим видом кивнул и наклонился, чтобы вежливо поцеловать меня в щеку.

– Оливия.

В воздухе затрещало, между нами проскочила искра. Я покачала головой.

– Фью! Слишком много статического электричества. Должно быть, действительно где-то здесь произошел взрыв.

– Да. – Бен схватился за лицо и попятился, нахмурившись. – Ну, пока.

Я прикусила губу, глядя ему вслед.

– Статическое электричество? – осведомился немного погодя Хантер. Я улыбнулась, чего он и