– Ваш драгоценный руководитель к завтрашнему утру будет мертв.

– Надо бы послать тебя по проходу, – заметил Феликс. – Ты заслуживаешь быть сожженной заживо.

Грета плюнула в его сторону, не стараясь больше скрывать свою теневую сторону. От нее пахло червями и гнилыми яйцами, запах разложения буквально истекал из ее пор.

Ванесса подошла к ней, от отвращения сморщив нос, глаза ее горели яростью.

– Может, просто оставить се с кошками. Ее и ее маленьких попугайчиков.

– Я растила твоего отца. – Рена покачала головой. – Он был бы очень разочарован.

– Он к этому привык, – возразила Грета, но никто ее не пожалел.

– Но у нас нет возможности… – Резкая боль взорвалась у меня в груди, и я согнулась: ноги меня не держали. Упала на пол, раскрыв рот в беззвучном крике; Хантер попытался поднять меня, но я сопротивлялась. Мне нужно было ощутить под собой землю, ухватиться за нее. – Уоррена снова пытают.

Грета ухмыльнулась.

– Тульпа понял, что вы меня разоблачили. Теперь его убьют… и все из-за нее!

Она указала на меня.

Уоррен кричал у меня в голове, боль терзала нас обоих, но ничего не исходило из моего рта. Потом тошнотворная спираль ввинчивалась все глубже и глубже внутрь меня, и я знала, что Уоррен, где бы он ни был, потерял сознание. Но это не остановило Аякса. Он рассмеялся, и этот смех отозвался в моем сознании. Подошва сапога саданула меня по почкам, меня вырвало, и Грета присоединилась к его смеху, когда моя челюсть треснула от последнего удара, хотя на самом деле меня никто не тронул. Я обрадовалась тому, что Уоррен без сознания, но содрогнулась от мысли, что он очнется.

Остальные пытались придумать, как миновать Тени на выходе из Неонового кладбища.

– Даже если вы разберетесь, как скрывать ваши метки, – издевательски прервала их Грета, – вы не сможете это сделать быстро. Они совсем свежие, Хантер был последним…

– Сука, – произнес он.

–.. и тогда будет уже поздно спасать Уоррена. – Она оскалила зубы, и трудно было понять, как можно было считать ее лицо добрым. – Вы не доберетесь до него вовремя.

Это было последнее, что я услышала. Вопросы и споры продолжали звучать в коридоре, а голову мою заполнили смех и стоны. Я отключила их все, но наконец ощутила негромкий, но настойчивый стук. Раскрыв один глаз, я увидела Геклу. Она снова смотрела на меня с топ стороны окна. Но на этот раз я поняла. Она показывала не на меня. На стекло.

– Ты проиграла, Стрелец! – надрывалась Грета, лежа на полу. – Они уже победили!

Послышался звук пощечины, ладонь опустилась на лицо Греты. И голос Чандры – таким полным гнева я его не слышала:

– Говори, где он!

Грета хихикала.

– Не скажу, что бы вы ни делали, и я довольна: я сделала свою работу. Вы все помечены! Вы цели! И никогда не найдете место, где его убьют.

Во мне зашевелился Уоррен. Он жив, и если я хочу, чтобы он оставался таковым, мне нужно действовать. Я нащупала свой кондуит, он лежал рядом. Стук в окно прекратился. Стараясь держать руку устойчиво, я нацелила свое оружие.

– Эй, Грета. – Я и с удовлетворением отметила, как исчезает с ее лица довольное выражение: она увидела наведенную на себя стрелу. – А я не помечена.

Я выстрелила, и хотя впервые пользовалась этим оружием, оно словно родилось со мной. Грета завопила и пригнулась, хотя уже умерла бы, если бы я действительно целилась И нее. Но стрела предназначалась стеклу камеры Теклы и разбила его на множество осколков, которые бриллиантовым дождем упали на пол коридора. Мгновение спустя показалось лицо Теклы, но голос ее донесся раньше.

Голос Уоррена.

– Приходи в Рай, в Зал мертвых и обитель тех, кто никогда не жил. Где воины-девственницы охраняют врата вечности. Во дворец с пятьюстами пятьюдесятью дверьми. Где пируют погибшие воины, где живут боги.

– Что он говорит? – раздался чей-то вопрос.

– «Валгалла». – Я снова опустилась на пол. – Его держат в «Валгалле».

Текла закричала, а я согнулась вдвое: во мне от удара, который должен был заставить Уоррена навсегда замолчать, раскололся его череп.

Текла как будто всегда говорила за всех. До смерти Страйкера и предательства Греты она в порывах интуиции, в образах, могла видеть приближение опасности к агенту Света. Это был удивительный, хотя и пугающий дар. Как предположил Майках, в один из таких моментов Грета смогла связать себя с Теклой и тем самым начала разгром отряда Зодиака 175.

Последние шесть месяцев она была лишена голоса и поэтому, освободившись, как перемотанная лента, начала выдавать все, что видела в своей камере. Требовалось время, чтобы все это воспринять, но времени-то у нас как раз не было.

Голос Уоррена во мне затих, и мне не нужно было быть медиумом, чтобы понять, что за этой тишиной