себе, воришки.
В ремесленном производстве стали применять разделение труда. В керамическом производстве, например, гончары занимались изготовлением форм, обжигом занимались другие, а роспись, естественно, делали опытные в этом деле живописцы. То же самое происходило в металлургии, уже тогда существовали формовщики, литейщики, кузнецы, слесари и так далее, то же можно было наблюдать на фабриках по изготовлению тканей, мебели и прочего. Более того, различные детали, скажем, для столовой мебели, а это специальные ложа, где римляне возлежали за едой, изготавливались в разных местах. В Помпеях делали сами кушетки, в Капуе бронзовые для них украшения, а с острова Делос привозили к ним ножки. Как это похоже на современные производства! Вспомним хотя бы недавнее наше советское прошлое, когда в различных городах различных республик делали отдельные детали машин и механизмов. Что стало со всеми этими производствами после распада Советского Союза, мы все прекрасно знаем. Но Римская империя, как уже сказано, была покрепче союза социалистических республик и просуществовала гораздо дольше.
Рост добычи полезных ископаемых, строительство огромных общественных зданий, храмов, дворцов требовали и развития добывающей и строительной техники. Витрувий и Плиний описывают в своих сочинениях различные механизмы, применяемые в металлургии (насосы в рудниках, плавильни для различных руд и т. д.), строительстве (подъемные устройства, измерительные приборы), а также сельском хозяйстве (колесный плуг, жнейка). Но тут следует признать, что темпы развития этих отраслей опережали появление нужных приспособлений, приборов и инструментов. И дело тут в том, что инженерная мысль была не востребована по причине огромного количества дешевой рабочей силы. Зачем было что-то изобретать для подъема каких-либо тяжестей, если под рукой всегда находилось нужное количество рабов, способных выполнить эти задачи своей физической силой. Зато в сфере быта и развлечений появляются новые механизмы, вроде хитроумных водяных часов, хирургические инструменты, всевозможные парфюмерные новшества, новые способы и инструменты для производства изысканной мебели, канделябров, посуды, ювелирных изделий и иной утвари. К примеру, стеклянные изделия стали изготавливать не путем литья, как раньше, а способом выдувания.
Бурно развивается и торговля. Продукты и ремесленные изделия из провинций заполняют итальянский рынок, и в то же время изделия итальянских мастеров, а это в первую очередь керамическая и стеклянная посуда, всевозможные товары из бронзы и других металлов, востребованы в провинциях. Если говорить о внешней торговле, то и тут наступает очень сильное оживление, особенно важным явились торговые связи с Индией, откуда привозились различные пряности, драгоценности, дорогие ткани и прочие экзотические предметы роскоши. К концу первого века после Р.Х. устанавливаются торговые отношения с Китаем. Река Рейн служила купцам караванным путем внутри империи, а за ее пределы торговый флот выходил через ее устье в Северное море, достигая затем берегов Скандинавии. С Африканского континента в Рим привозят также экзотические товары, в основном ладан из Сомали.
Благодаря интенсификации торговли стали расти и развиваться портовые города. Самые крупные из них, Путеолы и Остия, стали своеобразными воротами для притока в столицу разнообразного импорта, который поступал транзитом, если говорить о Востоке, из Александрии, Пальмиры, Эфеса, Коринфа, Антиохии и других городов. Торговля была в руках в основном сирийских и греческих купцов, и они проникали в самые отдаленные уголки огромной империи.
Стали активно развиваться не только портовые города. Городская жизнь при Августе в целом стала меняться. Города перестают быть самостоятельными полисными образованиями, становясь частицами единого государства. Хотя сохраняется прежний муниципальный принцип управления. По сословному признаку население делилось на три, как и в столице, группы. Это декурионы, богатые и влиятельные торговцы и землевладельцы, августалы (в основном вольноотпущенники) и остальные свободные граждане. Сословие августалов называлось так потому, что его представители были жрецами культа Августа. Органами власти были сенат в количестве ста человек и избираемые народным собранием чиновники, магистраты разных уровней – два дуумвира (высшие должностные лица), два эдила и два квестора. В крупных городах сенат насчитывал уже не одну сотню человек. В более позднее время центральное правительство стало назначать в города кураторов, которые отслеживали поступление в казну налогов.
Что касается общественной жизни, то она в эпоху Августа сосредотачивается в так называемых коллегиях, объединявших людей одной профессии либо по интересам. Каждое такое объединение было юридическим лицом и имело свой устав, помещение, знамя, кассу (собирались взносы) и т. д. Словом, по своей структуре коллегии напоминают современные общественные организации или профсоюзы. Надо при этом иметь в виду, что это были не партии или социально-политические объединения, ставящие пред собой те или иные цели по улучшению жизни общества. Это были, скорее, клубы, где можно поболтать с соседом, посетовать на тяготы жизни, выпить, попеть, поплясать. А также выбрать из своей среды кандидата на выборную должность. Были и религиозные коллегии, в которые объединялись сторонники тех или иных культов, в том числе и восточных, и мы знаем, что ставшее позже мировой религией христианство самые глубокие корни пустило именно в Риме. На то были объективные причины, истоки которых следует искать в описываемое нами время. Несмотря на усердные попытки Августа внедрить в общественное сознание староримские духовные ценности, его современники если и не игнорировали их в теоретическом смысле, то на практике пользовались другими, какие едва ли можно назвать духовными.
Мы уже говорили о пристрастии римлян к легковесным комедиям, а не трагедиям, о падении нравов и распущенности, с которыми императору приходилось бороться на законодательном уровне, о том, что даже в своей семье он не добился желаемого. Во многом это можно объяснить тем, что люди, особенно аристократия в столице, утратили прежний соревновательный интерес к общественной жизни. Вместе с дискредитацией выборной системы, которую начал Гай Юлий Цезарь, а Август сделал необратимой, исчез для многих и смысл жизни. Выборы на высшие должности всегда были любимой азартной игрой со всевозможными интригами, подкупом и временными союзами, политической борьбой, состязанием в красноречии и так далее. Образовавшаяся таким образом пустота не могла быть заполнена умозрительным обращением к старым добрым временам, где все это было, но оказалось под запретом, а императором предлагалась выхолощенная модель стилизованных добродетелей, пусть и опоэтизированная такими мастерами слова, как Вергилий и Гораций. В такой пустоте оказались не только аристократы, но и плебс, привыкший в республиканское время к денежным и иным подачкам от кандидатов и чувствовавший себя участником всех этих ярких и азартных предвыборных спектаклей. Людям стало нечем жить. Но, разумеется, не только это служило поводом к разгулу (эпоха поздней республики высокой нравственностью также не отличалась) и попыткам найти смысл жизни в неведомых и таинственных, полных мистики, восточных культовых обрядах. Упорядоченность мирной жизни порождала умозрительный застой, праздные мечтания, какие не могли получить воплощения в реальности, и поэтому обращение к заключенным в новых культах ценностям становилось оправданной попыткой найти там некий путь к истине.
Итак, если итальянские города и подобные же поселения в старых провинциях продолжали развиваться, не слишком меняя свои традиции, то столичная жизнь претерпела при Августе очень значительные изменения. Нововведения коснулись многих сфер жизнедеятельности огромного мегаполиса, страдавшего от перенаселения, ночных грабежей, грязи и нечистот в узких и тесных улицах, неизбежных от скученности пожаров, толкотни и шума и всех прочих неудобств жизни в большом городе.
Гражданские войны привнесли в жизнь Рима новые проблемы, связанные с появлением бандитских группировок не только на дорогах Италии, но также в столице и ее окрестностях, которые просто терроризировали население. «Ватаги вооруженных разбойников разгуливали во множестве и открыто», – пишет Светоний. С этим надо было что-то делать, и Август вынужден был завести в столице полицию, так называемые городские когорты. Их было три, по тысяче человек в каждой, и они подчинялись префекту Рима. Эту должность ввел Август. Разросшийся город, поделенный ранее на четыре района, теперь разделен на четырнадцать округов, а каждый из них на кварталы общим числом двести шестьдесят пять. Руководство округами было поручено преторам, эдилам и народным трибунам. Они по жребию получали в управление тот или иной округ и следили там за порядком. Позже их сменили назначаемые префектом прокураторы. Каждым кварталом руководили четыре начальника, выбранные из простых жителей, чаще всего это были вольноотпущенники. В их обязанности входило, кроме всего прочего, отправление культов Ларов и гения Августа. Эти праздники отмечались в каждом квартале ежегодно первого мая и первого августа. В эти дни начальники облачались в парадные тоги (претексты), и их сопровождали два ликтора. В будние дни начальники кварталов следили за порядком, торговлей, помогали полиции и пожарникам и
