автомобилей, представлявших собой гибриды джипов с отрезанным верхом и вездеходной подвеской.

На двух из них были установлены тяжелые крупнокалиберные пулеметы.

– У вас тут целая армия, – пробормотал Джет.

Багдад подошел вплотную, снял с него очки и, с ненавистью глянув в глаза, процедил сквозь зубы:

– Ты мне не нравишься.

Имп ответил легкой улыбкой:

– Ты не первый, кто мне это говорит. – Джет подмигнул. – Ты даже не в десятке.

Смерть – это легко. Смерть – это неотвратимо. Смерть – это не страшно. Смерть – это обыденно. Смерть – это не с нами. Это где-то там, это с кем-то. Смерть? Бывает. Ничего особенного.

До тех пор, пока она не приходит в твой дом.

Когда Учителю сообщили о смерти Эрика, он долго сидел, уставившись в одну точку. Пустота росла, заполняя все, чем он жил.

А потом внезапно ее сменила волна ненависти.

Учитель поднял голову и посмотрел на своих ближайших помощников.

– Найдите того, кто это сделал. Весь город переверните, но найдите мне его. Живым или мертвым. Лучше… лучше живым. Идите. Ну?! Идите!

Он выстроил свою империю, торгуя билетами в рай, обещаниями вечной жизни, отпущением грехов, истиной и словом божьим. Империя эта не самая крупная, но и не самая маленькая. Но главное – она ширилась, и в ней уже давно готово было место для Эрика.

Он строил грандиозные планы в отношении приемного сына. И теперь они рухнули в одночасье. Чтобы не потерять лицо, он просто обязан принять меры. Найти. Покарать. И главное – узнать причину.

У таких людей, как Учитель, всегда много врагов. Конкуренты, религиозные фанатики из соперничающих общин, завистники, обиженные. Одно дело, если убили из мести, и совсем другое – если это тщательно спланированная операция, в которой смерть Эрика только начало.

Через несколько часов пришло сообщение: убийцу Эрика видели в одном из баров. Пытались взять, но тот оказался профессионалом – положив нескольких человек, сам ушел невредимым.

Помощника, сообщившего об этом, Учитель собственноручно избил попавшейся под руку мраморной статуэткой Богоматери.

Учитель понимал, что упущен редкий шанс, второго может и не быть. И был прав.

Следующие два дня ничего не дали. Люди Учителя обшаривали все притоны, бары, катраны, подвалы… расспрашивали прихожан, всех предупреждали… Безрезультатно.

Удалось выяснить, что за несколько часов до своей смерти Эрик сильно повздорил из-за девушки с одним парнем. Девушку нашли и допросили. Она назвала имя: Стас Морозов. Когда попытались его найти, тот словно сквозь землю провалился.

В мозгу Учителя зашевелилось подозрение, что ссора была не случайной.

А через сутки пришло тому подтверждение. Импа с татуировкой «Сантаны» видели неподалеку от какой-то баптистской церквушки. С ним были еще двое, один из которых – тот самый Стас Морозов.

Сомнений не было: Эрика убили по заказу. Но найти убийц так и не смогли.

Еще через сутки состоялись похороны.

По заснеженному кладбищу двигалась траурная процессия из сотни автомобилей. В одной из машин сидел Учитель и, обнимая бившуюся в рыданиях мать Эрика, клялся себе, что найдет тех, кто это сделал. Виновные поплатятся кровью. Стоя перед вырытой могилой, он повторил слово в слово все свои мысли.

Потом говорили другие. А Учитель смотрел, как по дороге в их сторону направляется черная машина с флажком корпорации на капоте, и уже окончательно понимал, что случившееся было частью чьей-то чужой игры.

Из машины вышел Куратор, сняв шляпу, направился к могиле и остановился неподалеку. Учитель шагнул к нему.

Они знали друг друга. Не настолько близко, чтобы обниматься при встрече, но вполне достаточно для того, чтобы хотя бы поздороваться.

– Мои соболезнования, – произнес Куратор, и святоша чуть опустил голову, принимая их. – Ты ищешь тех, кто виновен в смерти твоего сына?

Скорбное выражение лица Учителя мгновенно сменил недобрый прищур:

– Если ты знаешь, где они, так и скажи.

– Не знаю. Поэтому я здесь. Пока известно только, что один из них хакер, другой – имп-наемник. Они профессионалы. Наемник обучался в «Сантане», и это создает определенные трудности – его обучали уходить от всех систем слежения. С ними еще один парень.

– С вашими возможностями их найти не проблема, – недоверчиво заметил Учитель.

– Наших ресурсов не хватает. Они не пользуются Сетью и телефонной связью, не попадают в поле видеонаблюдения. Если твои люди обнаружат их первыми, все, что от тебя требуется, это указать их местонахождение. С двоими можешь поступить, как хочешь. Нам нужен только мальчишка. Его зовут Стас. Он ровесник твоего сына.

Учитель помрачнел.

– Он заказал Эрика. С какой стати я должен отдавать твоим людям убийцу моего сына? Моего сына, ты понимаешь это?! – Он придвинулся к Куратору вплотную, его лицо пылало гневом.

Куратор посмотрел на толпу, стоящую у могилы, потом обвел взглядом памятники, окружавшие их.

– Твоего приемного сына убил наемник, а Стас не имеет к этому никакого отношения. Твои люди не смогут ничего сделать без нас. Имп, прошедший обучение в «Сантане», – у тебя нет никого, кто смог бы противостоять ему. К тебе придет мой человек. Просто помоги их найти.

– И ты думаешь, что я буду выполнять твои указания?

– Не думаю – знаю. У тебя нет другого выхода. Ты уже не первый раз лезешь не в свои дела, не так ли?

– Запомни, я…

– Еще раз прими мои соболезнования. Мой человек придет к тебе завтра.

И Куратор, повернувшись, направился к своей машине. Учитель смотрел ему в спину и думал, что только похороны сына останавливают его от того, чтобы достать пистолет и выстрелить этому самоуверенному типу в затылок. Хотел так думать. Но понимал, что на самом деле это не так.

Человек от Куратора сказал, что он кореец.

Кореец, китаец, японец, вьетнамец – разницы между ними Учитель не видел никакой. Он ненавидел узкоглазых больше, чем ниггеров, и ненависть эта была вполне оправданна. Буддисты, даоисты, кришнаиты – все они отбирали у него хлеб.

Учитель так и спросил, когда этот человек зашел к нему и сообщил, что он от Куратора, мол, что, в корпорации нет православных славян, что они прислали китайца?

Тогда гость сказал, что он кореец. Ну и какая, на хрен, разница?

Нет, ну он не совсем был похож на корейца-китайца. Какой-то нестандартный: белые волосы, брови – все белое, даже глаза отливали каким-то светлым стальным блеском. Хотя согласно генофонду желтой расы, он должен быть черноволосым и черноглазым.

Даже татуировка отличала его от собратьев. Прежние узкоглазые, с которыми приходилось иметь дело Учителю, были разукрашены татуировками похлеще, чем славяне-бандиты. Всякие драконы, цветы, просто узоры – у этого альбиноса они отсутствовали. Вместо них была всего одна.

Но какая!

Круг в овале, обрамленный трехмерной цепью, и еще несколько знаков, похожих на древнюю криптограмму.

«Сантана».

Это заслуживало уважения не меньше, чем бугры мышц на шее и следы имплантантов, но Учитель слишком сильно ненавидел узкоглазых. Терпеть их – может быть, но не уважать. Импов Учитель тоже