сильно изменившейся. Теперь и здесь появилось поселения еловеков — умных Мягкого Мяса, захватывающих миры. Наткапу знал из яутских преданий, что в родной мир еловеков неоднократно снаряжались экспедиции, возвращавшиеся с богатой добычей, которой позавидовал бы любой Охотник. Фантазия о стремительном нападении на планету, где поселились люди, пусть даже на маленькой территории, взволновала кровь. По крайней мере, даже если ему просто удастся скрыть от Нежного Мяса свое присутствие, он получит некоторое преимущество. А что, если Наткапу неожиданно столкнется с Нежным Мясом и ему придется вступить с ними в бой? Ну что же, тем лучше. Он пополнит свою коллекцию трофеев еловеческими скальпами. Может, это даже принесет ему новые победы над женщинами.

Эта мысль возбудила семя в чреслах и взбудоражила кровь. Он почувствовал, как агрессия проникает в мышцы, и его огромное сердце выстукивает Песню Битвы.

Наткапу прошел немного вперед, держа копье наперевес, исполняя Ритуал.

Жесткое Мясо, спрятавшийся за кустами, не проявлял никаких признаков жизни, так как было еще светло. Хотя Жесткое Мясо не относились к ночным животным, обычно они предпочитали передвигаться незаметно под покровом темноты. Почему же среди бела дня он оказался без надежного укрытия? Правда, Наткапу и раньше видел их при подобных обстоятельствах. Его удивляло и то, что детекторы не улавливали поблизости других врагов. Как правило, в одиночку они не появлялись. Впрочем, это тоже неплохо. Все шло без сучка без задоринки. Создавалось впечатление, что ситуация специально подготовлена для тренировочных упражнений, а Наткапу был не из тех, кто упустит свой шанс, тем более когда он преподнесен на блюдечке с голубой каемочкой.

Если бы Вожак хотел просто убить зверя, то приблизился бы к нему в бронированном костюме и дал залп из огнемета. Но для него это слишком просто. И, кроме того, нужно еще преподнести урок соплякам.

Нет, он должен предстать перед опасностью в полном великолепии.

Однако биться со зверем должным образом невозможно, если тот не осознает присутствия противника. Жесткое Мясо, казалось, был в каком-то сонном состоянии, слишком безмятежном и потому опасном. Может, он мертв? Но тогда сенсоры не могли бы его обнаружить.

“Так что же в нем не так?” — спрашивал себя Наткапу.

Осторожно, положившись на чутье, но выверяя каждый свой шаг, продвигался он вперед, выставив копье, готовый к любой неожиданности. Теперь он видел тварь целиком. Это действительно крупный экземпляр.

Жесткое Мясо выглядел как омерзительный скелет более крупного чудовища, и Наткапу почувствовал, как знакомый червь липкого страха шевельнулся в животе. Вожак произнес Кантру, которая не позволяет страху парализовать мысли и тело. Он ощутил, как выброс адреналина обострил все чувства.

Да, чудовище отвратительно во всех отношениях.

Немного похоже на рептилию, отчасти на громадное паукообразное насекомое, воплощение зла без малейших признаков достоинства или чего-то подобного. Из инстинктов — только жажда убивать и размножаться.

Голова напоминает банан, острые зубы, глаз нет, длинные, как у богомола, конечности и хвост ящера.

“Что-то в нем не то, — снова подумал Наткапу. — Есть еще что-то странное, кроме размера”.

Хрустнула под ботинком сухая ветка.

Реакция чудовища оказалась мгновенной.

Жесткое Мясо поднялся, как громадный агрегат на гидравлических ногах, и леденящее душу шипение вырвалось из его груди. Густая слюна стекала на землю. Животное отступило, готовясь к атаке.

Наткапу молниеносно принял Стойку Воина, позу, которую принимал воин-яут перед битвой, даже если это всего лишь Охота. В голове стремительно просчитывались маневры, которые ему, возможно, придется использовать, когда тварь нападет. Наткапу не сомневался, что Жесткое Мясо сейчас начнет атаку.

Жесткое Мясо всегда атакуют первыми, они далеко не застенчивы. Это довольно глупые, но злобные бойцы, упорные и хитрые, имеющие от природы в своем распоряжении целый арсенал смертоносного оружия. Даже погибнув, они остаются смертельно опасными. Их кровь — кислота, разъедающая броню и способная, просочившись, уничтожить плоть яутов.

Все это пронеслось в голове Наткапу в доли секунды.

Когда выходишь на Жесткое Мясо с одним копьем, лучший способ действия — приблизиться к нему вплотную, нанести удар в голову снизу и, повредив мозг, вызвать паралич. После этого уже можно на досуге спокойно распотрошить зверя. Перед Наткапу стояла непростая задача. Он должен был в течение короткого времени обезвредить Жесткое Мясо и облегчить стажерам путь к окончательной победе. Ну, например, ранить чудовище в грудную клетку или отрезать конечность.

Между тем тварь, не атакуя, с шипением поднималась и приседала, как будто издеваясь. Несмотря на ужасную вонь, испускаемую животным, Наткапу почувствовал на губах привкус победы.

Он поднял копье и пропел ритуальную Песню Воина — Святая Святых, напоминающую внезапно налетевший ураган, способную напугать и более крупную тварь.

Затем, переполненный гордостью и радостью, бурлящей в крови, Наткапу сделал еще один шаг навстречу Судьбе.

Жесткое Мясо внезапно нагнулся.

Когда он выпрямился, Наткапу увидел, что зверюга что-то держит в верхних конечностях.

Так вот что было “не так” в этом экземпляре! Измененная структура конечностей: они теперь очень напоминали руки.

И сейчас в этих руках было оружие.

“Нет! Не может быть! Что это — сон? Ведь Жесткое Мясо не умеют им пользоваться!”

Но прежде чем Наткапу успел подумать еще о чем-нибудь, прогремел выстрел, скосивший его словно исполинская сабля, и воин внезапно провалился в безжалостную темноту.

Ларниксва смотрел, как разрывные пули пробили бронированный костюм командира, как его голову и грудь разорвало подобно спелым фруктам Накса. Однако он недолго находился в оцепенении, так как действие в жизни воина — основа выживания. То, что происходило, уже перестало быть тренировкой, шла настоящая битва. Случилось нечто невероятное.

Вскинув огнемет, коротышка побежал вперед, на ходу приказав другому помощнику следовать за ним. В тот момент, когда Жесткое Мясо оказался в зоне поражения, Ларниксва нажал на спусковой крючок. Мощный поток огня вырвался из дула огнемета и достиг Жесткого Мяса прежде, чем тот успел развернуть свое оружие. Чудовище заревело, пытаясь бороться с нахлынувшим потоком огня, но его горящую ярким пламенем хитиновую тушу отбросило назад. Пылающие куски тела зверя разлетались во все стороны. Удар, нанесенный вторым помощником, закончил дело. Жесткое Мясо превратился в отвратительное шипящее месиво.

— Отныне Вожаком буду я, — твердо заявил Ларниксва. — Возражения есть?

Возражений не было. Тяжелое потрясение царило среди зловония смерти.

Когда останки Жесткого Мяса остыли, один из стажеров концом своего копья пошевелил их. Ларниксва проследил взглядом за острием. Гортанное ругательство сорвалось с его губ.

— Что случилось с этой планетой?

Никто из присутствующих не мог ответить на этот вопрос.

Ларниксва развернулся и пошел к кораблю по тому, что осталось от Наткапу. Нужно связаться с флотилией и сообщить о происшествии. Основываясь на своем жизненном опыте, новый командир подозревал, кто стоит за всем этим. На какой бы планете ни появлялись человеки, с ними всегда приходила беда.

“Покой смерти подобен”.

Мачико с минуту смотрела на прямоугольные буквы, только что написанные ею в записной книжке, затем подобно пропыленному средневековому монаху, корпящему над Библией, начала обводить заглавную “П” красной ручкой.

Курсор портативного компьютера лениво подмигивал ей. Груда входных кристаллов неподвижно лежала на отделении ввода. Чашка кофе с плавающим в нем набухшим многоногим многоглазым насекомым стояла