шептались в Ровно, Орле, Днепропетровске, Смоленске, Берлине, даже в Тронхейме. В результате советское командование не имело никаких проблем с размещением своих резервов. В состав Центрального и Воронежского фронтов с апреля по июль было передано 10 стрелковых дивизий, 10 истребительных противотанковых артиллерийских бригад, 13 отдельных истребительных полков, 14 артполков, 8 полков гвардейских минометов, 7 отдельных танковых и самоходно-артиллерийских полков и другие части. Численность личного состава за этот период увеличилась на 782 тысячи человек, в действующую армию поступило 22 714 орудий и минометов, 5 223 танка и САУ, 4 360 самолетов. Только на трех фронтах Орловско-Курской дуги – Брянском, Центральном и Воронежском, численность автотранспорта увеличилась на 195 000 тысяч грузовых машин («Студебеккеров»).

К июлю в резерве Ставки находилось 1,111 миллиона человек, 16 782 орудий и минометов, 2 688 танков, 663 самолета. Половина этого резерва входила в Степной фронт, развернутый по основанию Курской дуги.

5 июля Э. Манштейн перешел в наступление против Воронежского фронта, Г. Клюге (точнее, В. Модель, командующий 9-й армией) атаковал Центральный фронт. При общем преимуществе в силах и средствах на стороне советских войск, сражение сложилось для них достаточно тяжело. В конце концов, Ставка передала в Воронежский фронт 5-ю гвардейскую и 5-ю танковую армии из состава Степного фронта, и это сразу расставило все точки над i. Последнее стратегическое наступление вермахта на Восточном фронте провалилось.

Весной-летом 1943 года развалилась оборона «Оси» в Северной Африке. В Тунисе капитулировали остатки армии Роммеля. Захватив абсолютное господство на море и в воздухе, союзники высадились на Сицилии, причем итальянские войска не оказали им ни малейшего сопротивления. К этому времени Италия была готова найти любой повод, чтобы выйти из войны.

Кампания в Европе разыгрывалась гораздо быстрее, нежели развивались боевые действия на Дальнем Востоке. В августе 1942 года морская пехота США при содействии Тихоокеанского флота высадилась на остров Гуадалканал в группе Восточных Соломоновых островов. Операция была организована не лучшим образом и привела к тяжелым позиционным боям на стратегически бессмысленном направлении. В начале февраля 1943 года союзники овладели Гуадалканалом, но столь дорогой ценой [183] , что ни о каких серьезных наступательных операциях в 1943 году не могло быть и речи.

Это означало, что война на Дальнем Востоке ни при каких обстоятельствах не завершится ранее конца 1944 – начала 1945 года.

Ситуация же в Европе развивалась гораздо быстрее. В конце 1942 года не было никакой гарантии, что немцы вообще смогут восстановить фронт на востоке. Операция «Торч» коренным образом изменила соотношение сил в Африке, и было понятно, что выход Италии из войны – не за горами. Это означало, что уже в первую половину 1943 года Германия окажется в безнадежном военном положении и начнет искать мира на любых разумных условиях.

Таким образом, стратегическое поражение [184] США в битве за Гуадалканал могло положить предел надеждам Ф. Рузвельта на послевоенное переформатирование мира под эгидой Америки. Президент, однако, нашел простое и гениальное решение проблемы.

На межсоюзнической конференции в Касабланке (14–24 января 1943 года) была принята директива о начале воздушного наступления против промышленных центров Германии, цель которого была определена, как «последовательное разрушение и дезорганизация военной, промышленной и экономической системы Германии и подрыв морального духа немецкого народа, пока не будет решительно ослаблена его способность к вооруженному сопротивлению». На той же конференции лидеры коалиции выступили с требованием безоговорочной капитуляции Германии, Италии, Японии и их союзников. Это требование лишало всякой дипломатической инициативы не только Великобританию и СССР, но и любые политические силы в Германии. Рейх и его европейские противники были обречены «истреблять друг друга как можно дольше» [185], а это создавало необходимые предпосылки для реализации геополитических замыслов США.

Конференция в Касабланке затянула войну на два года, поскольку после провала Курского наступления и катастрофы в Африке и на Сицилии всякие военные перспективы Германии были сведены к нулю. В реальности, положение Рейха в августе 1943 года было хуже, нежели положение кайзеровской Империи в ноябре 1918 года, и высшее немецкое командование это сознавало. Требование безоговорочной капитуляции, однако, вынуждало сражаться до конца.

Чего полководцы и политические деятели Рейха так и не поняли (даже после войны), что само по себе это требование не содержало в себе ровным счетом ничего, кроме магии слов. И «безоговорочная капитуляция» в августе 1943 года (когда Франция, Бельгия, Голландия, Чехословакия, Польша и значительная часть Советского Союза еще находятся под контролем Германии, а немецкие вооруженные силы сохраняют способность к сопротивлению) носила бы совершенно иной характер, чем в мае 1945 года. Удивительно, что такой тонкий и умный политик, как А. Гитлер, не использовал решения касабланковской конференции, выгодные, в первую очередь, Соединенным Штатам, для политической игры с Великобританией и СССР.

Во всяком случае, война продолжалась.

В августе 1943 года Э. Манштейн в относительном порядке отвел свою группу армий за Днепр, в ноябре был освобожден Киев и развернулись бои на правобережной Украине.

В 1944 году Восточный Фронт, наконец, рухнул. Армии Третьего рейха откатились за Вислу, где сумели приостановить до зимы наступление 1-го Белорусского фронта К. Рокоссовского (в основном, в силу перенапряжения коммуникационных линий советской армии). Англо-американские союзники высадились, наконец, во Франции и после нескольких недель мучительных боев на плацдарме вышли на оперативный простор. Германия еще способна была огрызаться: ее войска подавили Варшавское восстание, блокировав все усилия К. Рокоссовского сходу форсировать Вислу, зимнее контрнаступление в Арденнах силами 5-й и 6-й танковых армий создало на Западном фронте крупномасштабный кризис и, может быть, даже поставила войска союзников на грань катастрофы. Со своей стороны Япония пыталась сдержать генеральное наступление Соединенных Штатов на Тихом океане за счет превосходства в оперативном искусстве и широкого использования летчиков-смертников, последнего ресурса Империи.

Советские войска дорого заплатили за освобождение Украины, еще дороже обошлась Венгрия. Армия и флот США понесли непропорциональные достигнутым результатам потери на Сайпане и Окинаве.

Но все это не имело никакого значения и не имело отношения к тонкому искусству стратегии. «За потерянное качество у черных нет никакой компенсации, поэтому дальнейшее, по существу, не требует особых комментариев. Следует лишь заметить, что белые вторую часть партии играли далеко не лучшим образом» [186].

Ф. Рузвельту в значительной удалось реализовать в 1941–1945 годах свою стратегию. Иногда