профессионально-техническим училищам, где ребята в том возрасте, когда они наиболее энергичны, я бы даже сказал, азартны, когда они жаждут самоутверждения, но еще не имеют четких и твердых общественных, социальных убеждений, когда у них еще нет жизненного опыта.

Я спортсмен и, естественно, прежде всего мыслю спортивными категориями, да простится мне это. Что характерно — в тех учебных заведениях, на тех предприятиях, где налажена спортивная работа, где действуют разнообразные секции, почти не бывает правонарушений. Во всяком случае, их гораздо меньше. Надо давать выход ребячьей энергии, надо понимать и идти навстречу их желанию проявить, показать себя, самоутвердиться. Где подросток это может сделать? Показать свою удаль, силу, отвагу он может на школьном дворе, на спортивной площадке, на стадионе или же на улице.

Спорт и выпивка — вещи несовместимые, я уже говорил об этом. А уличная удаль и выпивка — вещи нераздельные. Вот и получается, что проявление удали на улице превращается в самое настоящее хулиганство. Дайте тому же парню возможность под рев трибун вогнать мяч в «девятку», припечатать противника обеими лопатками к ковру, на школьной олимпиаде разгромить соседний класс в баскетбол или волейбол — и он не пойдет на улицу утверждать свое достоинство с помощью кухонного ножа.

Причем могу сказать совершенно твердо, что дело здесь не только в чувстве коллективизма, присущего всему нашему обществу. Большое значение в формировании мировоззрения ребят имеет само слово, само звание «спортсмен». Согласитесь, люди, произнося это слово, имеют в виду не только рост, силу, фигуру, но и благородство, честь, достоинство.

Как член центрального штаба «Кожаный мяч», как человек, которому приходится довольно много общаться с ребятами, с юными футболистами, я хорошо знаю, как легко увлечь ребят спортом, как увлекаются они предстоящими схватками на поле, насколько полно отдаются тренировкам, подготовке, самой «черной» спортивной работе. И я могу привести не один и не два примера того, когда команда, интересы команды, школьного класса, техникумовской группы гасили, нейтрализовали и дурной пример улицы, как принято сейчас говорить, и запущенное воспитание.

Причины антиобщественного поведения подростков могут быть различными. Здесь и сложности в неблагополучной семье, и действительно дурное влияние улицы, и неумеренные выпивки. Однако за всем за этим, за каждой из этих причин стоит нерациональное использование свободного времени. Учитывая все это, комсомольские, общественные организации, руководители учебных заведений могут наметить действенную программу всестороннего воспитания подростков. И спорт должен занять в ней достойное место.

Сохранение и умножение духовного богатства народа всегда было предметом особого внимания и заботы Коммунистической партии и Советского государства. Новое свидетельстве этого неослабного внимания — принятый на пятой сессии Верховного Совета СССР закон «Об охране и использовании памятников истории и культуры».

Памятники истории и культуры СССР, говорится в законе, составляют неотъемлемую часть мирового культурного наследия. В них запечатлена политическая, государственная, производственная жизнь и культура прошлых поколений. Памятники истории и культуры используются как важное средство культурно- воспитательной работы, служат целям науки, просвещения, патриотического, интернационального и эстетического воспитания трудящихся.

Советский народ не только достойный преемник духовных богатств, выработанных человечеством, но и создатель качественно новой социалистической многонациональной культуры. Мы по праву гордимся выдающимися произведениями нашей литературы, кинематографа, театра, других видов искусства, получившими всенародное признание. Оценивая их огромную роль и значение в жизни нашего общества, Л. И. Брежнев в докладе на XXV съезде партии сказал: «Талантливое произведение литературы или искусства — это национальное достояние. Мы хорошо знаем, что художественное слово, переливы красок, выразительность камня, гармония звуков вдохновляют современников и передают потомкам память сердца и души о нашем поколении, о нашем времени, его треволнениях и свершениях».

Формирование гармонической, всесторонне развитой личности является неотъемлемой частью строительства новой жизни, общенародным, политическим делом. XXV съезд КПСС поставил задачу «обеспечить дальнейшее повышение роли социалистической культуры и искусства в идейно-политическом, нравственном и эстетическом воспитании советских людей, формировании их духовных запросов... Улучшать работу музеев, охрану и пропаганду памятников истории и культуры».

Как видим, охрана и пропаганда памятников истории и культуры рассматриваются как одно из условий дальнейшего культурного строительства. Это обстоятельство приобретает особый смысл, если попытаться рассмотреть его в историческом плане. Любая культура и искусство возникают и развиваются не на голом месте. Пример тому — история советского многонационального искусства. Такое же значение имело в этом процессе культурное наследие прошлого.

С первых же дней существования Советской власти проблема культурного наследия стала одной из острейших в идеологической борьбе Коммунистической партии с разного рода нигилистами и вульгаризаторами марксизма. Что можно взять из прошлого, а от чего отказаться? От правильного решения этого вопроса во многом зависел успех построения нового общества.

Призывы разрушить «старую» культуру были в те годы весьма распространенными. Они исходили как от представителей различных модернистских группировок, так и от тех, кто выдавал себя за «полпредов подлинно пролетарского искусства» — пролеткультовцев.

Отметим, что еще в дореволюционной России в начале века возникает ряд группировок (футуристы, кубисты, беспредметники и т. д.), объединяющих космополитически настроенные элементы. Именно они, используя всякую возможность публичного выступления и прессу, которая к 1910 году в значительной мере была в руках зарубежных банкирских домов, возглашали миру о небывалых открытиях, сделанных ими в искусстве, о том, что только их творчество можно считать прогрессивным, что «старую» культуру пора выбросить за борт истории.

В первые годы после Октябрьской революции, открывшей трудящимся небывалые возможности для приобщения к культуре и искусству, лидеры левацких группировок добились господствующего положения в культурной жизни молодой Советской страны. Некоторые из них: Д. Штеренберг, Н. Альтман, Н. Пунин, К. Малевич и другие — заняли ответственные посты в отделе изобразительных искусств Наркомпроса; в их руках оказались специальные органы печати, художественные учебные заведения.

В своей программе создания нового искусства они пропагандировали откровенный формализм, отрыв искусства от жизни. Художники-реалисты объявлялись подражателями, старьевщиками, а реализм — синонимом бездарности. И особенно активно велась провокационная, подстрекательская работа, направленная на разрушение культурного наследия прошлого. «Взорвать, разрушить, стереть с лица земли старые художественные формы — как не мечтать об этом новому художнику, пролетарскому художнику, новому человеку», — провозглашал левацкий идеолог Н. Пунин, формулировавший кредо ниспровергателей.

Преследовалось и шельмовалось русское национальное искусство, обвиняемое в провинциализме, полном отсутствии самостоятельности, самобытности, в подражательстве западным образцам (А.  Э ф р о с. Революционное искусство Запада. — «Прожектор», 1926, № 11). Насмешки и клевета раздавались не только в адрес русского искусства, но и всего русского народа, представителей его культуры (Э.  Г о л л е р б а х. В мастерской Б. М. Кустодиева. — «Прожектор», 1926, № 7).

И эта разнузданная кампания не была только лишь несерьезной мальчишеской болтовней, как это пытаются представить некоторые современные искусствоведы, и в частности Г. Недошивин в работе «Теоретические проблемы современного изобразительного искусства». Она сопровождалась конкретными действиями, причинившими огромный ущерб советской культуре.