Мисако. Да ведь опознали же!

Хакояма. Наверняка обман. Будь это в самом деле так, такой бы шум подняли!

Мисако молчит.

Вы довольны своим теперешним положением?

Мисако. А что ж? Совсем неплохо, когда есть деньги.

Хакояма. Гм… Знаете, я решил написать роман… Собственно, не роман, а документальную повесть об этих событиях… Я все писал статьи, рассылал их по разным редакциям, ну вот, один журнал и предложил написать такую повесть. Если получится, возможно, заработаю тысяч семьдесят, восемьдесят… Конечно, это не бог весть какие деньги, но я думаю так — для начала возьму эти деньги и уеду отсюда в Токио…

Мисако. Это хорошо!

Хакояма. Но понимаете, они ставят условие… Должен быть ясный и определенный конец, так сказать, развязка… Они говорят, что, если все кончится благополучно, коммерция с призраками будет процветать, одним словом, все будут жить-поживать да добро наживать, а это слишком банально.

Мисако. Но какой же может быть конец у призраков!

Хакояма. Вот именно. Это меня и затрудняет. Как вы думаете, чем все это обернется дальше?

Мисако. Если бы можно было знать заранее, все было бы очень просто…

Хакояма. В самом деле?

Мисако. Что вы имеете в виду?

Хакояма. Знаете, было время, когда я подозревал, что этот Фукагава сыщик или частный полицейский агент… Так ловко втерся сюда и начал узнавать об этом свидетеле…

Мисако. Ну нет, этого не может быть!

Хакояма. Да, конечно. Будь он на самом деле сыщик, можно было бы действовать проще. Есть сколько угодно способов разузнать правду без таких сложностей. Например, раздобыть фотокарточку этого убитого старика — как, бишь, его звали? Иосино, кажется…

Мисако. Вы нарочно сюда явились, чтобы говорить со мной об этом?

Хакояма. Да нет же, я хотел с вами посоветоваться о заключительной части моей будущей книги. Недавно я встретил на улице вашу маму…

Мисако. Наверное, нарочно следили за ней!

Хакояма (кисло улыбаясь). Не то чтобы следил, а так… наполовину. Ну, и забросил удочку. Насчет этого свидетеля. Но такой поворот от ворот получил!.. Это, говорит, я нарочно придумала, чтобы как-нибудь припугнуть супруга… Но все-таки благодаря этой беседе я понял, что история со свидетелем истинная правда. Будь это выдумка, она бы ни за что не сказала, что придумала все нарочно… Понимаете, для завершения моей повести этот свидетель — решающая деталь.

Мисако молчит.

Вы в самом деле ничего об этом не знаете?

Мисако. А что, если я скажу — не знаю? Вы опять заявите, что это доказывает обратное.

Хакояма (смеясь). Ну, не надо сердиться! Не пойму, вы же сами так возмущались всей этой возней с призраками!

Мисако. Просто потому, что мне было жаль Фукагава-сан — уж очень Призрак им помыкает.

Хакояма. Ах вот как?.. Выходит, вы все-таки неравнодушны к этому Фукагава…

Мисако. Ничего подобного. Просто во всем виноват отец. Поэтому я считаю, что и на мне лежат часть ответственности.

Хакояма. А это как раз и доказывает, что вы к нему неравнодушны.

Мисако. Смотря как сказать. Но это исключено. Призраки ужасно ревнивы.

Хакояма. Как все это неудачно!

Мисако. Почему?

Хакояма. Я уже почти все написал, остался только конец. В моей повести вы и я действуем заодно и в конце концов становимся близкими друзьями.

Мисако (тихонько смеется). Очень жаль!

Хакояма. Да уж… Послушайте, а что, если сделать так: я даю вам пятьдесят тысяч иен, а вы за это — узнаете у вашей мамаши фамилию свидетеля. Или я могу отдать вам целиком весь гонорар — все восемьдесят тысяч. Мне необходимо завязать связи в Токио… Прошу вас! Ведь вы же, наверное, согласитесь положить конец всей этой истории!

Мисако. Снова деньги!

Хакояма. О-о, вот как, вам теперь уже не нужно думать о деньгах!.. Черт подери, хоть бы и у меня в доме объявился какойнибудь призрак, что ли!

Мисако (смеется, смотрит на часы). Ой, сейчас Фукагава- сан вместе с мэром и другими важными господами должен выступать по радио…

Хакояма. Опять? Наверное, предвыборная кампания…

Мисако достает из кармана маленький радиоприемник.

Это! Предусмотрительно!

Мисако. Так ведь недаром же я торговала бытовой техникой… (Настраивает приемник.)

На заднем плане сквозь экран появляются фигуры Фукагава, мэра и Тории-младшего. Мисако и Хакояма прислушиваются к радиопередаче.

Торий-младший. Процветание нашего города в последнее время поистине стало сказочным… Скажите, господин Призрак, как вы считаете? Как известно, в скором времени предстоят выборы мэра. Конечно, спрашивать вас здесь, в присутствии нынешнего мэра, несколько нетактично, но я думаю, что господин Призрак ответит откровенно. Итак, за кого же вы будете голосовать?

Хакояма. Однако он чертовски прямолинеен!

Мисако. По-моему, это нарушение Положения о выборах!

Фукагава смотрит на Призрак и молчит.

Мэр. Позвольте мне несколько переменить тему.

Торий-младший. Уверяю вас, я спросил об этом просто так, между прочим.

Фукагава. Он… Председатель говорит, что… (Запинается, но Призрак заставляет его сказать.) Он говорит, что сам хочет стать мэром!

Мисако (одновременно). Ой! Что такое?!

Торий-младший (смеется, хотя по лицу видно, что ему не смешно). Хе-хе… Великолепная шутка!

Мэр. О да! Будь это возможно, граждане, безусловно, пришли бы в восторг.

Фукагава (смущен). Нет, правда, он говорит, что хочет стать мэром!

Мисако. А ведь он это серьезно.

Хакояма. Парень не знает меры!

Торий-младший. Но… Как бы это сказать… (Растерянно.) Ха-ха-ха…

Мэр. Прекрасно, прекрасно!.. Одно плохо — уйма докучных дел, когда нужно ставить печать…

Фукагава. Печать за него буду ставить я… Во всяком случае, на предстоящих выборах он намерен стать мэром…

Хакояма. Болезнь обжорства… Больной не находит покоя, пока не съест все подряд…

Торий-младший. Но… вы говорите, он хочет стать… Как-никак это все-таки