2.2 ДЕМОНЫ.

Вселение демона — очень сложный и дорогостоящий процесс. Для него требуется: присутствие минимум трех шаманов (всем им нужно принести хотя бы символические дары), минимум десяти кочевников, кандидата в одержимые, _по собственной воле_ согласившегося на эту роль (сие необязательно, но одержимый, не желавший стать таковым будет полностью неуправляем) и мастера либо посредника. Если вселение увенчалось успехом, то собственные хиты хуманоида (без доспехов) удваиваются (хочется тяжелораненного сделать одержимым — ради бога, получится тяжелораненный одержимый с нулем хитов), доспехи и оружие приобретают статус магических (ленточек не дается — статус исчезает при вынесении демона). На голову одержимого повязывается платок соотв. цвета. На одержимого действуют те же боевые правила, за исключением:

а) одержимый не может быть вылечен.

б) путы заклятья, привязывающего демона к смертному телу слабнут с течением времени, после которого демон покидает наш мир. Одержимый, покинутый демоном, немедля умирает.

в) метательное оружие и магия для одержимых недоступны. Одержимый не может есть и пить, он не разговаривает (может отвечать на вопросы, заданные шаманом). Завидев врага, бросается на него с боевым кличем (в засаде сидеть не может). Демоны очень ревнивы — если один демон уже вызван, то другой не явится. Если же случится так, что появятся два одержимых, то они будут биться до тех пор, пока один из них не погибнет. Кроме того, один демон не может быть вызван дважды. Единственный надежный способ спастись от демона (если нет возможности его зарубить) — укрыться в храме или часовне.

ТАНЦЫ ЛИРИЧЕСКОГО ИРОНИКА

(Вступительная статья к роману М.Муркока 'Танцоры на Краю Времени' Michael Moorcock. The Dancers At The End Of Time', 'Тролль', 1994)

Не случайно был взят этот эпиграф из великолепной сказки знаменитого английского писателя Льюиса Кэрролла. Во-первых, потому что стилистика Кэрролла и Муркока чрезвычайно близка: Муркок заложил еще одинь камень в то здание изящного английского юмора, которое начинали строить Джонатан Свифт и Джером Клапка Джером, Гилберт Кийт Честертон и Бернард Шоу. Вовторых, все произведения Муркока — это Зазеркалье, где причудливые персонажи населяют фантасмогорические миры, сон пересекается с реальностью, а бытие с небытием. Обстоятельный разговор о творчестве этого даровитого автора еще впереди… […] Основная тема творчества Майкла Муркока — борьба Хаоса и Порядка, где Хаос, пожалуй, описан гораздо красочней Гармонии. Картины Ада (и его преддверия Лимбо) вообще удаются Маэстро гораздо лучше, нежели описание Рая во всех его проявлениях. Один из ранних романов Муркока так и называется 'Ветра Лимбо', а в своей замечательной притче 'Пес Войны и Боль Мира' он живописует Ад во всех его бытовых подробностях. Пожалуй, единственное произведение, в котором рассказывается о Рае земном — 'Танцоры на Краю Времени'. Но и здесь автор верен себе, ибо Рай этот и 'райские' обитатели его описаны с вполне земной иронией. Но давайте по порядку. Напомним еще раз, что Муркок — автор грандиозного по своей задумке сериала 'Вечный Герой' сравнимого по объему разве что с 'Махабхаратой'. Судите сами: место действия — Земля и все параллельные миры; время действия — от Начала Времени до его Конца; а список действующих имен таков, что не умещается на одной странице. Можно только удивляться, как Муркоку удалось ни разу не повториться и создать не просто сумму романов (занимающих, кстати, четырнадцать томов) на одну тему, а целостное, многоплановое, взаимосвязанное во всех мелочах произведение. Все написанное Муркоком, проникнуто тонкой, едва заметной иронией. Для многих читателей она столь неуловима (чему изрядно поспособствовали 'переводчики'), что зачастую откровенную мистификацию автора расценивают как документальное повествование, а откровенный стеб принимают за философские сентенции. Муркок — исконно западный автор. Он пишет также, как пишут (снимают, рисуют, ваяют) большинство из них. Ведь, что бы не говорили наши 'контрпропагандисты', на Западе разделение на 'массовую' и 'элитарную' культуру происходит в гораздо меньшей степени, нежели в бывшей стране советов. У нас или Тарковский, или Гайдай; или Солженицын, или Марков; или Шнитке, или Крутой. На Западе такого не могут себе позволить механизмы рынка диктуют свои жесткие условия. Любое произведение искусства должно быть доступно и 'массам', и 'элите'. Вот почему у нас так популярен Роджер Желязны: тут вам и звон мечей, и 'чертовщинка', и сложная картина мироздания, и утонченный стиль письма. Таков же и его коллега по альманаху 'Новые Миры' Майкл Муркок. Критики относят его творчество к литературному направлению, называемому — 'постмодернизм' ('новая волна'). Характеризуя его, наши правоверные социалистические литературоведы писали, что это направление пытается построить эстетическую гармонию путем искусственного объединения картины жизни, искажения или полного игнорирования реальных процессов, что, по их менению, приводит к элитаризму, замкнутым художественным конструкциям и формотворчеству. И плюс ко всему вышесказанному, в 'постмодернизме' смешиваются разные литературные стили, жанры и направления. Майкл Муркок был одним из зачинателей 'новой волны' в фантастике. В манифесте этого направления содержалоись призывы 'осерьезнить' фантастику, внести в нее все то, что 'наработала' мировая литература за все время своего существования. Поэтому в творчестве Муркока и Желязны, Дилэни и Спинрада, Олдисса и Балларда 'поток сознания' соединяется с декадентской поэзией, мистика соседствует с реализмом, а романтизм плавно переходит в триллер.

[…]

Д.Ивахнов