— Топазы и сапфиры, — согласился Трикс. — Дворцы твоих жрецов выросли бы в пустыне, караваны шли бы к тебе со всех концов мира, принцы и мудрецы склонялись бы ниц, чтобы задать тебе вопрос и получить ответ мудрейшего на свете существа…

— Соблазнительная перспектива… — задумчиво сказал Сфинкс.

— Не стоит ли отринуть затворническую жизнь и принять ту славу и уважение, что подобают тебе по праву? — торжественно закончил Трикс. — И мы могли бы стать теми, кто поведал бы всему миру о мудрейшем и благороднейшем существе, которому надо поклоняться, и кто должен наставлять нас, неразумных, на путь истинный?

— Обалдеть! — сказал Сфинкс. — Трикс… у меня перспектива появилась! И концепция поменялась!

— Я рад, — сказал Трикс, ободряюще подмигивая Тиане.

— Итак, третий вопрос, — сказал Сфинкс.

— Чего? — завопил Трикс. — Какой третий вопрос? Мы же договорились…

— О, если бы ты был первым ассасином «Таящейся гадюки», который опробовал на мне свое искусство восхваления, я бы мог и поддаться, — сказал Сфинкс. — Но я сожрал уже штук сорок ассасинов. Это очень удачно, что к яду, будучи существом насквозь отравленным, я тоже совершенно равнодушен. Ну что, третий вопрос слушать будете? Или начинаем обедать?

— Слушать будем, — грустно сказал Трикс.

— Что является смыслом жизни? — весело спросил Сфинкс. — Что является основным вопросом мироздания, альфой и омегой, началом и концом? Каков ваш ответ?

— Да ты же все равно скажешь, что мы не угадали! — возмущенно воскликнул Трикс.

Сфинкс захихикал:

— Ага! Но ведь забавно будет послушать ваши ответы. Итак…

К сожалению (для Сфинкса) и к счастью (для Трикса с Тианой), ответить им не довелось. Воздух между ребятами и Сфинксом заколебался, будто над раскаленной жаровней, и на ровном месте внезапно появился знаменитый и прославленный маг Радион Щавель.

Маг был одет в старенькую домашнюю мантию, лоб у него был обмотан мокрой тряпкой, а на лице было написано такое страдание, что Тиана горестно охнула, а Триксу захотелось спрятаться за метлу. Когда волшебник возвращается с капитула магов, он обычно очень-очень устал и несколько дней его лучше ничем не доставать.

— Какой Э-А-Эм? — воскликнул Щавель. — Какой долг чести? Что за «колдовать вдумчиво»? Ты вообще что-нибудь способен делать вдумчиво, мой ужасный преспешник?

— А-а-а… — пролепетал Трикс, ничего не понимая. — Учитель… Вы о чем?

— Я о твоем письме! Я возвращаюсь в башню, мне хочется тишины и покоя, а ты куда-то делся, оставив глупое письмо! Что за Э-А-М?

— Это учитель Эам, декан школы «Таящаяся гадюка»! — радостно воскликнула Тиана. — Как я рада вас видеть, волшебник Щавель!

— Мое почтение, ваша светлость… — Щавель со вздохом согнулся в полупоклоне. — Простите, что мой ученик каким-то образом втянул вас…

— Э-А-М — это дракон Элин Абулла Му… — Трикс вовремя остановился и не назвал тайное имя дракона полностью. — Это дракон… Это декан… Декан — дракон!

— Какой дракон? Какой декан? — простонал Щавель. — Каких еще тварей вы нашли на мою несчастную голову?

— Сфинкса… — пролепетал Трикс.

— Сфинкса, — кивнул Щавель. — Ага. Значит, я в Самаршане. Что вообще творится? Я едва-едва смог навестись на тебя, цель почему-то двоилась…

— Она двоилась, потому что меня сейчас здесь две штуки… — признался Трикс.

— Ага, — кивнул Щавель. — Драконы. Элин Абулла… Ага. А где Сфинкс?

— У вас за спиной, — горестно сказал Трикс.

Радион Щавель неспешно повернулся и уставился на возвышающегося над ним Сфинкса. Сфинкс откашлялся и произнес:

— Я жду ответы на вопрос.

— Какой вопрос? — не отрывая взгляда от Сфинкса, спросил Щавель.

— Что является смыслом жизни, основным вопросом мироздания… — с надеждой сообщил Трикс.

— Да нет, глупый ученик! По счету какой?

— Третий…

— Понятно. Довели дело до крайности, значит.

— Слушай, волшебник! — рявкнул Сфинкс. — Я общаюсь с этими двумя, ты можешь проваливать…

Радион Щавель молча смотрел на Сфинкса.

— Учти, я существо чудовищное немагическое, мне магия не страшна… — несколько взволнованно начал Сфинкс.

— Ты кто такой? — спросил Щавель.

— Я — Сфинкс! Я порождение человеческого гения и безумия! Я чистый интеллект, лишенный эмоций, я знаю все и ничего не открываю, я…

— Смелое утверждение, — мрачно сказал Щавель. — Кто виноват? Что делать? Как изменится курс талера к динару в следующем году?

— Вопросы здесь задаю я! — мрачно сказал Сфинкс.

— По какому праву?

— По праву сильного и голодного!

— Но я сильнее, — уверенно сказал Щавель.

— Твоя магия ничего не может мне сделать!

— Магия не может, — согласился Щавель. — А вот осколок скалы, который магия столкнула с края обрыва и который несется вниз прямо тебе в макушку — может!

Он повелительно взмахнул рукой — и вверху возникло облачко пыли и щебня от сорвавшегося вниз камня.

— А! — завопил Сфинкс, которого огрело по голове булыжником размером с хороший арбуз. — Прекрати! Это против правил!

— Каких еще правил? — удивился Щавель. — Нет никаких правил. И если стены ущелья сейчас сойдутся, то от тебя останется одно лишь мокрое место!

— Я был уверен, что магия не в силах мне повредить!

— Напрямую — да, — кивнул Щавель. — Опосредованно — легко. Ну что, хочешь жить?

— Хочу, — признался Сфинкс.

— Тогда прочь с дороги.

— Нам нужен ответ на вопрос! — быстро сказал Трикс.

— И ответь мальчику на вопрос! — пригрозил Щавель.

— Я должен получить хотя бы один ответ, — заупрямился Сфинкс. — Таковы правила.

— Хорошо. Хочешь знать, каков смысл жизни? Смысл в том, чтобы жить. Или ты не согласен? — Волшебник снова поднял руку.

— Согласен, — мрачно ответил Сфинкс. — Убедили. Я пропускаю вас… и отвечу на любой вопрос.

— Где и от кого Алхазаб получил свою немыслимую магическую силу? — спросил Трикс.

— В месте, известном как Сердце Ада, — ответил Сфинкс.

— Сволочь Китап! — ахнул Трикс.

— Под этими руинами лежит древний подземный город пустынных гномов, — продолжал Сфинкс. — Вход в него скрыт белой башенкой, чтобы войти, надо прочесть волшебное заклинание на потайной двери.

— Неужели пустынные гномы еще существуют? — поразился Щавель. — Считается, что их