существования. Ведь это факт, что никто, пожалуй, не пользуется таким доверием немецкого народа, как я. В будущем у Германии наверняка никогда не будет другого такого человека, который имел бы авторитет больший, чем имею я. Следовательно, мое существование есть фактор огромного значения!

…Вот так вот. Скромненько. Мою же безопасность он с некоторых пор отождествляет со своей. Потому и охраняют меня не намного хуже, чем самого Гитлера. И поездка в заминированном вагоне на территорию потенциального противника для Гитлера сродни подвигу.

Впрочем, я думаю, до взрыва дело не дойдет. Товарищ Сталин гарантировал Гитлеру и сопровождающим его лицам личную безопасность. А товарищу Сталину верить можно…

…Как было оговорено, товарищ Сталин прибыл на переговоры к двенадцати часам дня по местному времени. Гитлер последние полчаса, волнуясь, мерил шагами салон. Несколько раз он ходил в связной вагон, связывался с Берлином и уточнял детали того, что именно нужно предпринять в случае его гибели. А фашистские дивизии все еще стоят у границ СССР. Не приходится сомневаться в том, что если мы с Гитлером не вернемся, то Великая Отечественная война тут все же начнется, пусть и с некоторым опозданием. И как тут она будет происходить – неизвестно. Во всяком случае, в вероломном нападении на СССР Германию обвинить будет уже нельзя. Нападение на главу государства во время его дружественного визита – вполне достаточный повод для войны.

Пока Гитлер ходит за моей спиной по вагону, я стою у окна и наблюдаю за суетой на вокзале. Никаких пассажиров, понятное дело, нет. Все оцеплено. Ближе к поезду – оцепление из эсэсовцев. Метров через двадцать от них – кольцо бойцов НКВД. Наверняка есть еще и внешнее оцепление вокруг вокзала, но мне его отсюда не видно.

И вот без пяти двенадцать показался кортеж. Два броневика, два грузовика с бойцами и три легковых автомобиля. Из Петькиных книжек я знала, что ездят тут на каких-то «эмках», «полуторках», «ЗИСах» и «Паккардах». Ну, «полуторка» – это грузовик. Настолько-то я в старинных автомобилях понимаю. Наверное, это они и есть. Ну, те, в которых охрана приехала. Но как именно называются черные легковушки – понятия не имею. Я же не Петька.

Вот он! Товарищ Сталин! Вышел из машины и спокойно и неторопливо направился к нашему вагону. Из других машин выбрались еще человек пять, в основном в военной форме, но все остались на месте, к нам никто не пошел. Так было оговорено заранее – в переговорах участвуют лишь два человека. И еще я. На самом деле переговоры будут трехсторонние. И я – представитель третьей стороны. Только товарищ Сталин об этом пока еще не знает. А пока он идет к нам, я пытаюсь высмотреть в кучке приехавших с ним людей товарища Берию. Но неудачно. Не нашла я его. Либо его там нет, либо я неверно представляю себе его внешний вид.

И вот наш Вождь здесь, в вагоне. Ну, Гитлера-то он, конечно, знает. Оба улыбаются дежурными улыбками и пожимают друг другу руки. Фантастика! Вот сфотографировать бы это! Жаль, считалки нет с собой. А какой кадр! Товарищ Сталин пожимает руку Гитлеру. У-у-у… Теперь я завидую Петьке. Наверняка все это сейчас через окно снимают.

Наконец процедура приветствия окончена. Гитлер жестом приглашает товарища Сталина к столу, а тот немного удивленно смотрит на меня. Нет, он знал, конечно, что кроме Гитлера тут будет еще и переводчик. Он только не ожидал, что этот переводчик окажется тринадцатилетней девчонкой в эсэсовском мундире. Еще больше он удивился, когда эта девчонка непонятно чему улыбнулась, сделала шаг вперед, приложила правую руку к своей пилотке и на чистейшем русском языке сказала:

– Здравия желаю, товарищ Сталин. Для меня огромная честь встретиться с вами!..

– Значит, потомки. Удивительно. – Товарищ Сталин еще раз внимательно осмотрел лежащие перед ним фотографии из будущего, уделив особое внимание снятым с самолета руинам Сталинграда и суточным нормам выдачи хлеба в блокадном Ленинграде. – Невероятно. Все-таки война. Говоришь, у вас немцы почти дошли до Москвы?

– Так точно, Иосиф Виссарионович. Почти дошли.

– А Павлов, значит, все тут развалил?

– Я этого не говорила. Но в нашей истории его расстреляли. А вот за дело или нет, я не знаю.

– Ну, я им покажу! Кавалеристы!

– Господин Гитлер предлагает все же начать войну, точнее провести совместные советско-германские командно-штабные учения. При этом состав и расположение частей будет соответствовать реальному положению на настоящий момент.

– Интересное предложение. Я скажу Тимошенко, пусть займется. Посмотрим, как Павлов будет выкручиваться. Нда. Четыре года. Целых четыре года. Двадцать семь миллионов. – Товарищ Сталин покачал головой и задумчиво извлек из кармана пачку «Герцеговины флор» и спички.

– Товарищ Сталин, господин Гитлер настоятельно просит вас выходить курить в специально для вас оборудованный в соседнем вагоне курительный салон. Ему неприятен табачный дым. И я тоже не курю. Если надо, то я, конечно, потерплю. Но, честно говоря, и мне это неприятно.

– Хм. Прошу прощения. – Товарищ Сталин чуть смущенно спрятал коробок спичек обратно в карман, встал, прихватил папиросы и вышел из вагона…

Когда первый шок от встречи с потомками у товарища Сталина прошел, начались собственно переговоры. На меня сверху постоянно падали записки. Те, что были просто бумажками с текстом, я переводила Гитлеру на немецкий и отдавала товарищу Сталину. Но иногда падали и записки в запечатанных конвертах. Предназначенные для прочтения только одной из сторон. Их переводить не требовалось. Если на конверте было написано «Для Гитлера», то можно быть уверенным, что записка внутри уже переведена. Такие вот секретные записки и Гитлер, и Сталин после прочтения немедленно сжигали в специально для этой цели тлеющей в углу небольшой печурке. А третью сторону на переговорах представлял руководитель СССР-2028 товарищ Пушкин. Сам, лично. Об этом говорилось в первой же записке, упавшей на меня в самом начале. Петьке повезло там, с товарищем Пушкиным познакомился. Хотя по сравнению со мной… У меня-то тут вообще о-го-го!

По ходу переговоров я выяснила одну очень сильно волновавшую меня вещь. Ведь, собственно, это окно по большому счету никому с той стороны не нужно. Оно представляет лишь научный интерес. И не получится ли так, что его просто закроют, чтобы восстановить управление окном? А заодно скопировать Петькину программу на другую считалку. Потому что повторить свою собственную программу Петька до сих пор не смог. Еще одно окно открыть у них не получается. Ведь Петька, обалдуй, когда в последний раз свою программу запускал, сделал это в отладочном режиме. И так она в этом режиме по сей день и работает. А запущенную в отладочном режиме программу скопировать нельзя, пока она не будет остановлена. Так что я довольно сильно опасалась, как бы на меня тут не плюнули и не закрыли на фиг это окно.

Но с той стороны посчитали иначе. Закрывать окно никто не собирается. Новое, да, пытаются открыть. Но и это тоже будут держать открытым до последней возможности. Там даже электропитание для наших считалок и подключенной к ним хреновине сделали с тройным резервированием. А жильцов нашего дома срочно расселили. Там теперь вместо жилого дома особо охраняемый объект. Петька мне написал, что забор из колючей проволоки вокруг дома построили уже ночью того дня, когда я провалилась. На следующий день забор стал двойным. А сейчас уже бетонный забор ставить заканчивают. И в нашу бывшую квартиру только сам Петька имеет доступ. А мама и папа – нет.

И зачем это все? Зачем такие сложности? На что вообще понадобилось нашим это окно? Ответ оказался прост, как мычание. Торговля. Торговать хочет СССР-2028 с этим миром. Понятно, что ничего массивного, вроде вагонов с грузами, передать невозможно. Но ведь можно просунуть в окно что-нибудь относительно небольшое, но ценное. Например, золото. В 1941 году золото стоило ничуть не меньше, чем в 2028-м. Конечно, стандартными слитками передавать долго. Но ничто не мешает отлить золотой слиток в виде цилиндра диаметром полметра и высотой метра два. Такой слиток чудесно пройдет через окно. Мне всего лишь нужно касаться его рукой, пока какой-нибудь механический подъемник будет поднимать его вверх. А с той стороны его подхватят. Можно и какие-нибудь крепежные кольца в этот слиток заранее впаять. И таких слитков может быть и два. И три. И десять.

А что обратно? Что СССР-2028 предлагает за золото? Тут тоже все просто. Предлагает он то, что ценнее золота. Знания, технологии. Вернее, это здесь они ценнее золота. А в мире-2028 они вообще ничего не стоят. Там эти технологии давно устарели. И знаниями этими придется делиться с Германией, так как я