называл свои ежедневные отлучки из дома. Он сразу же направился к «ягуару» и поехал на Фелпс-Плэйс, тихую полутемную улицу.

Здесь он принял щедрые дозы торазина и либриума, немного подумал и добавил укол торадола. Выждав немного, он проглотил еще несколько таблеток. И только после этого успокоился и отправился к своему врачу.

Шефер не любил тупых и надменных привратников в доме, где жила Кэссиди, и справедливо считал, что они питают к нему аналогичные чувства.

Впрочем, кому нужны их любовь и уважение? Эти ленивые беспомощные болваны не умели ничего, кроме как открывать двери и льстиво улыбаться толстозадым жильцам.

– Я приехал к доктору Кэссиди, – доложил Шефер знакомому чернокожему идиоту. На лацкане его пиджака был приколот значок, где с небрежным изяществом было выведено «Мэл». Наверное, этот значок он носил для того, чтобы ненароком не забыть собственного имени.

– Хорошо, – отчеканил Мэл.

– А разве не положено говорить «хорошо, сэр»?

– Хорошо, сэр. Я сейчас позвоню доктору Кэссиди. Подождите здесь, сэр.

Шефер прекрасно слышал голос Бу в телефонной трубке привратника. Без сомнения, она должна была предупредить его о том, что ждет гостя. И его должны были пропустить сразу же. Она ведь знала, что он едет. Они только что переговаривались по телефону, пока он подруливал к ее дому.

– Можете подняться наверх, сэр, – наконец, соизволил пропустить его нахал-привратник.

– Я сейчас вышибу ее мозги, Мэл, – прорычал Шефер и, вальсируя, направился к лифту. – А ты стереги дверь, не то ее кто-нибудь украдет.

Когда лифт остановился на десятом этаже, Бу уже стояла в коридоре, ожидая появления Джеффри. На ней был наряд от Эскады стоимостью не менее пяти тысяч долларов. Бу отличалась весьма крупной фигурой и сейчас в кричаще яркой одежде больше походила на тореадора или тамбурмажора духового оркестра во время какого-нибудь парада. При взгляде на нее становилось понятным, почему два мужа сочли за благо покинуть ее. Вторым ее супругом был врач, доктор медицины. Тем не менее, она оказалась прекрасной любовницей и при этом отдавала гораздо больше, чем получала. И, что еще более важно, она снабжала Джеффри лекарствами. Большинство их представляли собой образцы продукции, которую приносили ее мужу сотрудники разнообразных фармацевтических заводов. Бросая Бу, он предпочел оставить и все таблетки. Количество «образцов» приятно удивило Шефера, но Кэссиди убедила его, что у фармацевтов такие объемы в порядке вещей. У Бу было много приятелей-врачей, которые часто выручали ее в обмен на небольшие сексуальные услуги, поэтому она могла доставать любые препараты, в том числе и наркотические.

Шеферу захотелось овладеть ею прямо здесь, в коридоре. Он знал, что Бу понравится такая выходка. Она бы оценила спонтанность и страсть, которые отсутствовали в ее скучной жизни. Подумав секунду, он все же посчитал благоразумным отложить задуманное до следующей встречи. Сейчас надо было решить куда более насущную проблему: у Джеффри заканчивались таблетки.

– Похоже, ты не слишком рад видеть меня, Джефф, – пожаловалась Бу, ласково поглаживая его лицо пальцами с длинными ярко-красными ногтями. Эти ногти почему-то испугали Шефера, и он отпрянул в сторону.

– Что с тобой, дорогой? Что случилось? Ну-ка, расскажи своей Бу, что происходит?

Шефер приблизился к ней и крепко прижал к груди ее огромное тело. У нее были большие теплые груди и толстые ноги. Шефер погладил Кэссиди по волосам, потерся подбородком о ее щеку. Ему нравилось ощущать свою власть над ней, над своим поганым психиатром.

– Я не хочу сейчас говорить об этом. С тобой я чувствую себя гораздо лучше.

– И все же, что с тобой случилось? Тебе придется поделиться своими страхами, дорогой.

Тогда Шефер моментально сочинил достоверную историю о том, как трудно ему живется и насколько напряжены его нервы.

– Люси заявила, что ей стало известно про нас с тобой. Боже мой! Ей мерещились мои любовницы еще до того, как мы начали встречаться. К тому же, она постоянно угрожает мне и твердит, что обязательно разрушит всю мою жизнь. Уверяет, что бросит меня и через суд отнимет те крохи, которыми я владею. А ее папаша сначала устроит так, чтобы меня выгнали с работы, а потом еще и опозорит. Это он умеет. Самое плохое заключается в том, что женушка отравляет моих детей, настраивая их против меня. Они теперь все говорят мне одинаково обидные фразы: «абсолютный неудачник», «никчемный сотрудник» или же просто «папочка, когда же ты начнешь зарабатывать». Иногда мне начинает казаться, что они правы.

Бу нежно поцеловала его в лоб:

– Нет-нет, что ты, дорогой. О тебе очень хорошо отзываются в посольстве. Я знаю, какой ты внимательный и любящий отец. Тебе просто досталась злобная, испорченная жена, которая пытается тебя унизить. Не позволяй ей делать этого!

Шефер знал, каких слов ждет Бу, и поэтому произнес:

– Ну, я надеюсь, мне осталось недолго терпеть эту стерву и грубиянку. Клянусь Богом, это долго не протянется. Я так люблю тебя, Бу. Скоро, очень скоро я расстанусь с Люси навсегда.

Он посмотрел на ее лицо, сильно накрашенное и припудренное, и заметил, как в глазах собираются слезы:

– Я люблю тебя, Джефф, – зашептала Кэссиди, и Шефер улыбнулся, будто ему было приятно в который раз узнать это.

Да, в искусстве притворства он преуспел. Ложь. Фантазии. Ролевые игры.

Он расстегнул пуговицы на ее розовато-лиловой блузке и начал ласкать ее, увлекая в квартиру, поближе к дивану.

– Ты знаешь, какая терапия мне нужна? – страстно зашептал Джеффри на ухо своей любовнице. – Конечно, знаешь, дорогая.

Я не спал с пяти утра и, в конце концов, позвонил инспектору Басби на Бермудские острова. Мне хотелось связываться с ним каждый день, иногда по несколько раз, но я заставил себя не делать этого.

Ведь я еще более ухудшил бы свое положение, если бы стал так часто напрягать местную полицию. Они могли подумать, что я просто не доверяю им и мешаю спокойно проводить расследование.

– Патрик? Это Алекс Кросс из Вашингтона. Я не помешал? Вы можете со мной сейчас поговорить? – сразу же поинтересовался я, стараясь, чтобы голос мой прозвучал не слишком взволнованно.

Конечно, я чувствовал себя совсем не спокойно. Я уже успел позавтракать с Наной и долгое время ходил по комнате взад-вперед. Так я провел время до половины девятого, когда можно было уже звонить Басби в участок в Гамильтоне. Начинался рабочий день, а я знал, что Патрик – человек пунктуальный и никогда не опаздывает на службу.

Я прекрасно представлял себе этого маленького жилистого человечка в его небольшом кабинете. Но за всем этим мне опять мерещилась Кристина на своем мопеде. Уже в который раз она все так же прощально махала мне рукой тем самым солнечным днем.

– У меня появилось кое-что для вас от моих приятелей из Интерпола, – начал я и поведал о похищении женщины на Ямайке этим же летом и еще одной на Барбадосе. Эти преступления немного походили на исчезновение Кристины. Правда, сам я не считал, что тут имеется какая-то связь, но мне все равно хотелось поделиться с Басби хоть какой-то информацией.

Патрик был человеком терпеливым и сдержанным. Он сначала внимательно выслушал все то, что я ему выложил, и только потом перешел к очередной серии своих замечаний. Правда, он был чересчур вежливым и поэтому для допросов слишком мягким. Но он не сдавался, и это немного утешило меня.

– Могу высказать предположение, что ни одно из этих похищений так и не было раскрыто, Алекс. Ведь этих женщин так и не нашли, да?

– Это верно. Они до сих пор считаются пропавшими. Никаких следов.

Басби громко вздохнул:

– Все же надеюсь, что ваша информация окажется полезной. Я, разумеется, свяжусь с другими островами и попробую выяснить еще что-нибудь. Есть еще какие-нибудь сведения от Интерпола или ФБР?