Вечная, неистощимая свежесть каждого раннего утра; Желтая, золотая, прозрачная дымка теплого послеполуденного солнца; Тянущиеся кверху кусты сирени со множеством пурпурных или белых цветов.

Благостные дни в мирном раздумье

Перевод И. Кашкина.

Счастье — это не только разделенная любовь, Не только почет, богатство, успехи в политике и войне; Но, когда жизнь медленно вянет, и утихают бурные страсти, И наступает великолепие прозрачных, тихих закатов, И легкость, свершенье, покой охватывают тело, словно свежий, благовонный воздух, И осенние дни светятся мягким сияньем, И наливается, наконец, яблоко и висит на ветке, созревшее и готовое упасть, — Тогда приходят самые счастливые, самые умиротворенные дни — Благостные дни в мирном раздумье.

Если бы мог я

(Из стихотворения «Мысли на морском берегу»)

Перевод С. Маршака.

Если бы мог я помериться силой с великими бардами, Запечатлеть черты величаво прекрасные, Вызвать на состязанье Гомера со всеми боями и воинами — Ахиллом, Аяксом, Гектором, Нарисовать, как Шекспир, окованных скорбью Гамлета, Лира, Отелло, Или — как Те́ннисон Альфред — воспеть белокурых красавиц, Если бы я овладел искусным размером И совершенною рифмой — усладой певцов, — Все это вместе, о море, я отдал бы с радостью, Только бы ты согласилось мне передать колебанье единой волны, одну ее прихоть Или дохнуло в мой стих влажным дыханьем своим, Отдав ему запах морской.

Отлив; дневной свет меркнет

(Из стихотворения «Мысли на морском берегу»)

Перевод А. Старостина.

Отлив; дневной свет меркнет, Благовонная морская прохлада надвигается на землю, заливает ее запахами водорослей и соли, А с ними множество сдавленных голосов, поднимающихся из клубящихся волн, Приглушенные признания, рыдания, шепот, Словно доносящиеся от далеких — или где-то укрытых — людей. Как они погружаются в глубину и вырываются на миг на поверхность! Как они вздыхают! Неназванные поэты — художники, величайшие из всех, с дорогими им, но неудавшимися замыслами, Любви безответность — хор жалоб веков — последние слова надежды, Отчаянный крик самоубийцы: «Уйти в безграничную пустыню и не вернуться больше никогда». Так вперед, к забвению! Вперед, вперед, выполняйте свое дело, погребальные волны отлива! Вперед, наступает твоя очередь, яростный прибой!

О глухой, грубый голос мятежного моря!

Перевод И. Кашкина.

О глухой, грубый голос мятежного моря! Днем и ночью брожу, вслушиваясь в твой шорох, в удары прибоя, Стараюсь понять странный смысл твоих слов (Здесь я просто стремлюсь передать их) — И табуны белогривых коней, что несутся на берег, И широкую улыбку покрытого солнечной рябью лица, И хмурое раздумье, а за ним бешенство ураганов, И неукротимость, своеволье, причуды; Как ты ни велик, океан, твои обильные слезы — о вечном, недостижимом (Что может еще возвеличить тебя, как не великие схватки, обиды и пораженья), — Твое огромное одиночество — ты его вечно ищешь и не находишь: Наверно, что-то отнято у тебя, и попранной вольности голос все звучит и звучит яростно, не слабея, Твое сердце, как большое сердце планеты, закованное бьется, ярясь в твоих бурунах, И широкий разбег, и срыв, и не хватает дыханья, И размеренный шелест волн по пескам — шипенье змеи,
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату