зала Юнион Стейшн. Когда-то, по политическим причинам, управа пенсильванской железной дороги потребовала, чтобы все легионеры были полностью одеты. Однако скульптор Луис Сен-Годен каким-то образом ухитрился в каждом третьем воине сохранить истинную красоту человеческого тела.

Я уже успел заметить неподвижно лежавших на полу людей. Очевидно, они были мертвы. Внутри у меня сразу же похолодело, сердце застучало быстрее. Одной из жертв оказался мальчишка-подросток в шортах, рядом с ним лежал его молодой отец. Они оба не подавали никаких признаков жизни.

Сотни пассажиров и служащих вокзала оказались отрезанными от внешнего мира, застряв в ресторанах, кафе и магазинах. Десятки перепуганных людей втиснулись в крохотную лавчонку, торгующую шоколадными батончиками «Годива», и в открытое кафе «Америка».

Стрельба вновь смолкла. Что же задумал Сонеджи? И где он спрятался? Это временное затишье казалось особенно пугающим и настораживающим. Здесь, на вокзале, должен царить непрекращающийся шум и гвалт. Кто-то, видимо перемещая стул, царапнул его ножкой по мраморному полу, и этот звук громким эхом пронесся под сводами.

Я показал свой значок детектива полицейскому, успевшему забаррикадироваться за перевернутым столиком летнего кафе. Пот градом струился по его лицу и стекал на жирную шею. Он тяжело дышал. Его стол находился всего в нескольких футах от одного из входов в передний вестибюль.

– С вами все в порядке? – поинтересовался я, когда мы с Сэмпсоном укрылись за его импровизированной баррикадой. Он кивнул, и что-то прорычал, но я ему не поверил. Глаза его округлились от страха. Было похоже, что бедняге, как и мне, тоже не доводилось сталкиваться со снайпером- убийцей.

– Откуда он стреляет? – поинтересовался я у полицейского. – Вы его видели?

– Трудно сказать. Он где-то наверху, вон там. – С этими словами он указал на южную часть балкона, проходящего над целым рядом проходов вокзала. В настоящее время этими коридорами никто не пользовался. Сонеджи еще раз удалось полностью взять контроль над ситуацией в свои руки.

– Отсюда его не увидишь, – недовольно фыркнул Джон прямо мне в ухо. – Он может передвигаться и постоянно менять свое положение. Во всяком случае, так поступил бы любой опытный снайпер.

– Он уже что-нибудь говорил? Делал заявления? У него были требования? – допытывался я у патрульного полицейского.

– Нет. Он просто начал палить по пассажирам, словно в тренировочном тире. Имеется уже четыре жертвы. Эта сволочь здорово стреляет.

Четвертое тело я до сих пор не заметил. Возможно, кто-нибудь из близких родственников или друзей оттащил труп подальше в сторону. Я сразу же вспомнил о своей семье. Как-то раз Сонеджи удалось проникнуть и в мой дом. И вот теперь он позвонил и пригласил меня сюда – на свой дебют в Юнион Стейшн.

Неожиданно где-то над нами, с балкона, снова грохнул выстрел. Этот звук еще раз прокатился эхом, отражаясь от толстых вокзальных стен. Да, Сонеджи устроил настоящий полигон, где мишенями ему служили живые беззащитные люди.

Какая-то женщина громко закричала внутри ресторана. Я успел заметить, как тяжело она упала на пол, будто поскользнувшись на льду. Из кафе доносились стоны очевидцев этого страшного происшествия.

И снова тишина. Да что же он там вытворяет, черт его побери?!

– Предлагаю загасить его прежде, чем он продолжит свое шоу, – прошептал я Сэмпсону. – Давай сделаем это.

Наше дыхание вырывалось резкими толчками, подошвы стучали по ступеням мраморной лестницы в унисон, когда мы с Сэмпсоном поднимались к нависающему над вестибюлем балкону. Несколько патрульных полицейских и детективов уже расположились там, заняв позиции для стрельбы.

Я заметил одного из сотрудников службы безопасности вокзала, которая обычно состоит из нескольких человек. Этому парню и в голову не могло прийти, что ему придется столкнуться со снайпером и принять участие в «дуэли».

– Что вам уже известно? – с ходу спросил я. Кажется, его звали Винсент Мацео, но твердой уверенности у меня не было. Детективу перевалило за пятьдесят, и до сих пор его удовлетворяла эта довольно спокойная служба. Я смутно припомнил, что Винсент считался неплохим парнем.

– Он засел в одной из вспомогательных комнат. Вон та серая дверь. Помещение, в котором он находится, не защищено сверху. Возможно, его получится взять именно оттуда. Как вы считаете?

Я взглянул на высокий позолоченный потолок вокзала. На память почему-то пришло, что Юнион Стейшн является самой большой крытой колонадой в стране. Теперь я готов был поверить в правдивость этого утверждения. Гэри Сонеджи всегда отличался склонностью к грандиозному полю деятельности. И в этот раз он выбрал себе такое же.

Детектив вытащил из кармана какой-то предмет:

– У меня есть универсальный мастер-ключ. Он подходит почти ко всем вспомогательным помещениям. Может быть, нам повезет.

Я взял ключ себе. Разумеется, не Винсенту придется открывать им дверь сегодняшним утром. Он и не собирался строить из себя героя. Детективу вовсе не улыбалась встреча ни с Гэри Сонеджи, ни с его меткой винтовкой.

Из указанной комнатки прогремела следующая очередь.

Я мысленно пересчитал выстрелы. Ровно шесть. Столько же их было и в последний раз.

Как большинство психопатов, Сонеджи обожал всевозможные символы, знаки, магические имена и числа. Теперь я задумался над значением шестерки. Что это? Шесть- шесть-шесть! Но раньше это число, насколько я помнил, его не интересовало.

Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. И снова на вокзале воцарилась тишина. Я почувствовал, что нервы мои находятся на пределе. Слишком уж много людей приходилось защищать, слишком многие из них могли умереть сегодня.

Мы с Сэмпсоном двинулись вперед. Сейчас мы находились футах в двадцати от той комнаты, из которой стрелял Гэри. Мы прижались к стене и вынули свои «Глоки».

– С тобой все в порядке? – прошептал я. Нам приходилось бывать в ситуациях, подобных нынешней, но легче от этого не становилось.

– Вот так дерьмо, Алекс, как ты считаешь? Неплохо начинается денек. Я даже не успел выпить чашечку кофе и съесть свой традиционный пончик.

– Как только он снова начнет пальбу, – проинструктировал я, – мы идем за ним. Каждый раз он дает ровно по шесть выстрелов.

– Я это заметил, – кивнул Сэмпсон, даже не глядя на меня. Он ободряюще потрепал меня по колену, и мы одновременно глубоко вздохнули.

Долго ждать не пришлось: Сонеджи разразился новой очередью. И снова шесть выстрелов. Почему же каждый раз их именно столько?

Гэри знал, что мы придем за ним. Знал и заранее пригласил меня на свой стрелковый праздник.

– Двинулись! – коротко скомандовал я.

Мы побежали по балкону. В пальцах я сжимал заветный ключ.

Быстро вставив его в замочную скважину, я повернул «мастер-ключ».

Замок клацнул, но дверь не открылась! Дерганье за ручку тоже не дало результатов.

– Какого хрена?! – раздалось сзади злобное шипение Джона. – Что у них с дверью?

– Я только что ее запер, – пояснил я. – Сонеджи оставил ее для нас открытой.

Внизу молодая пара и их двое маленьких детей, не выдержав, бросились бегом к входным дверям, навстречу возможной свободе. Один из малышей споткнулся и упал на колено. Мать, не обращая внимания, продолжала тащить его за руку вперед. Зрелище было жутковатое, но, тем не менее, беглецам удалось вырваться на улицу.

И тут же раздались новые выстрелы!

Сэмпсон и я ворвались в комнату, низко пригнувшись, и с оружием наготове.