которую он хотел произвести впечатление?

Маккензи был слишком слаб, чтобы открыть глаза, тем более подняться с холодного пола. Но он уже мог слышать и ощущать запах.

— Едва ли он серьезно ранен, — сказал невозмутимый, как всегда, Керкленд, хотя в голосе у него слышалась тревога.

Опустившись на колени, он со знанием дела произвел осмотр. Минуты две Керкленд ощупывал его, потом изрек:

— У него в предплечье резаная рана, но это, по-моему, все. — Он принялся перевязывать чем-то безжизненную руку Мака. — Маккензи всегда плохо реагировал на вид собственной крови.

Мак был уверен, что леди Кири рассмеется. Ему хотелось бы оказаться без сознания, чтобы не слышать этого.

Но вместо этого она задумчиво сказала:

— Однажды в Индии один армейский хирург рассказывал мне, что потеря сознания при виде крови — не такое уж редкое явление. Частенько в обморок падают самые крупные и сильные мужчины. — Мягкая ручка легла на его лоб.

Мак попытался заговорить и выдавил из себя хриплый шепот:

— Какая успокаивающая мысль. — Он с усилием открыл глаза. Кири убрала с его лба руку, но продолжала, склонившись, смотреть на него, и ее милое личико выражало беспокойство, но не панику. Нужную степень беспокойства. Женская истерика была бы здесь лишней.

— Принцесса Шарлотта… Боже милосердный! — Он попробовал сесть. — Наследница трона была здесь, и ее пытались похитить! С ней все в порядке?

— Да-да, в полном порядке. Через несколько минут леди Кири и мисс Кларк-Таунсенд сопроводят ее в Уоруик-Хаус, — сказал Керкленд. — Они воспользуются экипажем Эштона без опознавательных знаков, в котором прибыли сюда. С ними поедут двое наших охранников.

Мак потер лоб, пытаясь сложить воедино отдельные кусочки произошедшего.

— Проклятие! Теперь, когда я узнал, кого они собирались похитить, я начинаю кое-что понимать, — пробормотал он. — За всем этим стоят французы, и они предпримут еще одну попытку.

— Это подтверждает то, что я узнал от одного из похитителей, прежде чем он умер, — сказал Керкленд.

Поняв, что нельзя терять времени, Мак, опираясь одной рукой о стену, поднялся на ноги, соображая, что необходимо сделать. Его взгляд упал на два трупа, лежавших на полу. Один был крупным, здоровенным парнем, другой — ниже ростом и более субтильного телосложения. На обоих были дорогие черные вечерние костюмы.

В главном коридоре раздались голоса. Кири подняла голову.

— Это Сара. Теперь мы отвезем принцессу домой.

— Подождите! — сказал Мак, обдумывая что-то. — В качестве сопровождения, пожалуй, достаточно мисс Кларк-Таунсенд. А вы, леди Кири, задержитесь, пожалуйста, нам надо поговорить. Мы должны быть уверены, что вы благополучно доберетесь до дома. — Он снова взглянул на лежавшие на полу трупы. — И еще. Не говорите никому обо мне. Насколько вам известно, я все еще преследую похитителей.

Керкленд задумчиво взглянул на него:

— Что у тебя на уме?

— Может быть, пустяки, но все же мне хочется кое-что обсудить.

Когда все ушли, Мак сердито взглянул на трупы, подумав, так ли уж удачен его план. Он надеялся, что заговорщики начнут активные действия не сегодня и не завтра, однако события этой ночи оставили у него неприятное чувство.

Возвратившись в кабинет, Кири увидела, что Шарлотта описывает свое похищение Саре, которая слушает ее словно завороженная. Теперь, когда Шарлотта была в безопасности и подкрепилась двумя порциями бренди, она наслаждалась происходящим. Таких волнующих событий у нее, судя по всему, никогда в жизни не бывало. Кири лишь надеялась, что принцессе не придет в голову попробовать повторить подобное приключение.

Войдя в кабинет, Кири сказала:

— Ваше высочество, пора возвращаться, пока вас не хватились. Сара, ты проводишь ее? Нам с лордом Керклендом надо кое-что обсудить.

Сара, которая, подобно Кири, частенько видела Керкленда в Эштон-Хаусе, возразила:

— Я не должна уезжать без Кири, лорд Керкленд.

— Я лично привезу ее в Эштон-Хаус, — пообещал тот.

Сара взглянула на Кири, и та подтвердила:

— Со мной будет все в порядке. Проводи принцессу домой.

— Хорошо, — не без колебания согласилась Сара, — но, когда вернешься, зайди ко мне в комнату, чтобы сказать, что ты вернулась, как бы поздно это ни было.

— Обещаю. — Кири присела в реверансе, прощаясь с принцессой Шарлоттой. — Надеюсь, у нас будет возможность встретиться снова, ваше высочество, — произнесла она.

— Не могут же они держать меня в клетке вечно, — заявила Шарлотта. — Буду с нетерпением ждать возможности встретиться с вами публично, леди Кири, — произнесла принцесса.

Принцесса и Сара уехали в сопровождении двух расторопных охранников, разыскавших Сару и экипаж. Оставшись с Керклендом, Кири спросила у него:

— Вы имеете хоть малейшее понятие о том, что затевает Маккензи?

— Могу лишь догадываться, но нам лучше подождать и послушать, что скажет он сам, — проговорил Керкленд, направляясь к двери. — Я схожу за ним.

Когда он ушел, Кири устало опустилась в кресло — начали чувствоваться последствия драки с похитителями.

Когда оба мужчины вернулись в кабинет, Маккензи был чрезвычайно серьезен, а Керкленд даже мрачен. Кири снова открыла шкафчик.

— Бренди для обоих? Или что-нибудь другое?

— Я выпью немного шотландского виски, — сказал Маккензи, — а Керкленд способен впитать в себя практически любое количество бренди.

Кири налила виски для Маккензи, бренди для Керкленда и рюмочку кларета для себя, чувствуя, что было бы неразумно продолжать пить крепкие спиртные напитки. Когда все уселись, она спросила:

— Почему вы оба выглядите такими мрачными, хотя похищение удалось предотвратить? И о чем вы хотели поговорить со мной, мистер Маккензи?

— Видите ли, леди Кири, вы находились ближе всех к похитителям. Вы можете их описать? — спросил он.

Она наморщила лоб, пытаясь вспомнить.

— Ну… у вожака светло-русые волосы, начинающие редеть, он довольно высокого роста… Мне он показался джентльменом и даже немного денди.

Маккензи кивнул:

— В том, как он двигался, было что-то знакомое. Возможно, он бывал раньше в «Деймиене». Больше вы ничего не заметили?

— Он пользовался одеколоном, изготовленным фирмой «Лезер» в Сент-Джеймсе, — сказала Кири. — Он называется «Алехандро». Запахи несколько меняются от соприкосновения с кожей, но если бы мы встретились снова, я, наверное, смогла бы узнать его по запаху.

Мужчины переглянулись.

— Вы действительно смогли бы это сделать? — удивился Маккензи.

Она кивнула.

— Не исключено, конечно, что запах этого одеколона изменится точно так же от соприкосновения с кожей другого мужчины, но «Алехандро» стоит баснословно дорого, поэтому пользуются им не многие. А при весьма ограниченном числе пользователей маловероятно, что запах одеколона изменится абсолютно так же и на ком-нибудь другом.

Поскольку мужчины все еще поглядывали на нее с сомнением, она поднялась и подошла к