дала знать о себе в Испании, на севере и юге Африки, на Ближнем Востоке, в Индонезии, Австралии. Подвой кислого апельсина, обычно устойчивый к другим вирусным заболеваниям, чрезвычайно восприимчив к вирусу «тристесы».
Оперативным работникам следовало собрать наиболее полные сведения о случившемся и попытаться выявить оставленные диверсантами следы. Находившийся в Хагузе-Гранде оперативный работник пока сообщил лишь об одном подозрительном факте: студенты юридического факультета университета города Матансаса видели охотников, приехавших из города, которые с азартом стреляли, но постоянно мазали. Только у одного из них, которого двое других называли «доктором», на ремешке у пояса болталась пара лесных голубей.
Выходившие из кабинета столкнулись с майором Павоном. Был он, как и прежде, коренастым крепышом, но теперь его лоб метила глубокая морщина и появилась седина в черных волосах. Перешагнув порог, майор представился и закончил словами:
— Явился для исполнения любого задания!
— А ты не бежал? — Полковник Родригес прищурился. — Кто тебе донес и как это ты ухитрился за четверть часа добраться из госпиталя сюда?
— Предчувствие. В субботу в госпитале была Эсперанса. Еле прожил вчерашний день и сегодня на обходе упросил главного врача.
— Насколько это так, попросим Эсперансу и проверить. — Глаза Родригеса смеялись. — А если это не во вред твоему здоровью, то ты появился у нас как нельзя более кстати. Началось! Да что мы стоим, компаньерос? Присаживайтесь! А ты, Павон, слушай. Потом останемся вдвоем, начнешь задавать вопросы.
Но разговор между учителем и учеником, между начальником и одним из лучших офицеров управления на сей раз не состоялся. Сперва принесли донесение Хоты-9 о том, что операция с высадкой одного агента началась успешно. Затем Родригеса вызвал к себе министр.
О сигнале из Хагуэя-Гранде уже знал компаньеро Фидель Кастро.
Полковник попросил министра — и заместитель его поддержал Родригеса — дать ему пять часов, чтобы продумать полный доклад с предложениями. Эта просьба, однако, не означала, что аппарат, подготовленный к начавшейся акции противника, будет бездействовать. Оперативные меры уже приняты, и на плантациях Хагуэя-Гранде действует специальная группа по локализации очагов и должной их агротехнической обработке.
В два часа пополудни — майор Павон все это время сидел на прямой связи с улетевшими оперативниками — в кабинете Родригеса, куда вызвали Рамиро Фернандеса, шел разговор.
— Ситуация более или менее ясна. — Педро Родригес вертел между цепкими, подвижными пальцами цветной карандаш. — Если подтвердится, что владелец зеленого «доджа» с синим номерным знаком GM-19- 44 действительно отлучался из дому в субботу и воскресенье, — эту важную деталь мы будем знать до трех часов дня, — то он обязательно сделает то же в течение ближайших дней еще не один раз. На работе Рафаэль Мартинес взял отпуск на неделю. И если все так, если он никому другому не давал своей машины, а я уверен, что нет, мы ухватимся за последнее звено, которое непременно приведет нас к начальному.
— Интересно, сколько их прибыло на Кубу? И кто они? — спросил вслух, но как бы самого себя, Рамиро. — Ведь могут действовать параллельно две, а то и три группы.
— Мы повсюду наготове! Резюмирую, как если бы пришлось докладывать самому Фиделю. — Родригес подмигнул и перестал вертеть карандаш. — В прошедшие субботу и воскресенье три индивидуума, один из которых установлен — механик гаража гаванского порта Рафаэль Мартинес, — под видом охотников распространили на апельсиновых плантациях района Хагуэй-Гранде тлю и вирус «тристесы». Тля иностранного происхождения — мутант, заметно отличается по своим морфологическим данным от национальной и в отличие от нее атакует и питается не соком молодых побегов персиковых деревьев и растений семейства пасленовых, а цитрусовых деревьев. Эта тля может явиться опасным распространителем вируса «тристесы» по всей стране. Присутствие вируса этой болезни также выявлено. Диверсанты проехали и прошли от сентраля[75] «Аустралия» через Юку, Торьенте, Сокорро, Педросо до народного хозяйства «Камило Сьенфуэгос № 2» порядка тридцати пяти километров и на своем пути оставляли скопления тли и субстрат с вирусом «тристесы». По диаграмме, вычерченной в Госстанции защиты растений, можно представить себе картину следующим образом. Оставив машину у обочины, все трое углубились в посадки так, чтобы с дороги их не было видно. У десятого по счету дерева расходились. Второй шел к пятнадцатому ряду, третий — в двадцатому. Первый незаметно выпускал тлю на дерево, у которого останавливался, второй шел по своей линии и выпускал тлю у пятого дерева, третий — у десятого. Затем каждый отсчитывал пятнадцать деревьев, повторял операцию с тлей и двигался дальше. Пройдя километр, они возвращались и начинали палить из ружей по кронам тех деревьев, на которые была выпущена тля. Остатки пыжей и гуттаперчевой оболочки с вирусом, как вещественное доказательство, были подобраны в сорока трех случаях, и ни одной царапины от дроби на деревьях не обнаружено. Очаги с тлей и вирусом зафиксированы, специалисты занимаются их обработкой. Благодаря принятым мерам ущерб хозяйствам нанесен незначительный.
— А если в иных районах действуют другие группы? Вдруг Фидель задаст тебе такой вопрос? — спросил Рамиро.
Родригес не сразу ответил, но избрал наиболее верный, оптимальный вариант:
— Компаньеро Рамиро Фернандес, коль скоро мы твердо знаем, что противник сделал первый ход, и сомнений нет, что задуманная им операция началась — к тому же у нас есть подтверждение из Майами, — мы имеем полное право привлечь к делу на семь — десять дней все наши силы и средства. Границы острова Молодежи закрыть на замок силами двух батальонов специальных войск. Объявить о карантине на острове. Принимать в порт Нуэва-Херона суда, выходящие исключительно из порта Батабано, где установить строжайший контроль. Далее, ориентировать Комитеты защиты революции в местах произрастания цитрусовых на использование негласных мер, а в случае необходимости и гласных для проверки личности и цели пребывания там каждого незнакомого лица. Однако начать осуществлять этот план надо не ранее среды. И вот почему. Механик из гаража гаванского порта обязан вывести нас на остальных. Он явно последний винтик в группе. Сегодня они, по всей видимости, отдыхают. Действия механика Мартинеса полностью контролируются нами. Так вот, не ранее среды, чтобы не вспугнуть и не приостановить действий попавшей в наше поле зрения группы диверсантов. Их мы должны взять с поличным, на месте преступления.
— Компаньеро полковник, — послышался в динамике взволнованный голос Эсперансы. — Радиосвязь! Родригес щелкнул включателем.
— Первый слушает.
— Я — Девятый. Объекту звонил сослуживец из гаража, приглашал к себе в среду на ужин, обещал хорошую партию в домино. Объект ответил отказом, объяснив, что на рассвете в среду уезжает в Санта- Клару навестить родных.
— Девятый, продолжайте наблюдение. Пришлите запись разговора, установите личность звонившего. Доложите!
— Вас понял!
Родригес отключил рацию.
— Вот и доказательство! Послезавтра они отправляются в путь и, конечно же, не в Санта-Клару. Павон, все группы действия послезавтра с трех часов тридцати приводите в боевую готовность. Особенно по направлению Батабано и Пинар-дель-Рио. Раз они действуют из Гаваны, восточные провинции страны, видимо, не входят в их задание. А там пока все тихо. Рамиро Фернандес, ты с нами?
— Конечно! Хочу видеть. Может, кто из знакомых. Скажи, Педро, а как вышли на механика?
— По деталям собрали описание автомашины «охотников» и очень смутно — людей. Одна старушка из Сокорро, которую они отказались подвезти, хотела пожаловаться сыну, посмотрела на номерной знак и заметила, что он не местный. Однако она вспомнила: он был синим — частная машина — и оканчивался на «44». Этого оказалось достаточно. ЭВМ тут же выдала, что «доджей» всего пять. Ну, а дальше ошибки не
