Роран схватил лучника и повалился с ним за край каменного блока.

Они упали, и в уши им ударила звуковая волна. Рорану показалось, что в его барабанные перепонки вонзились острые шипы. Он закричал, но не услышал собственного крика – после громового раската он вообще ничего не слышал. Булыжники на мостовой под ним вздыбились, сверху, закрывая солнце, на него обрушились тучи из пыли и осколков, ураганный ветер начал срывать с него одежду.

Пыль заставила Рорана зажмурить глаза. Всё что он мог сделать, это держаться за лучника и пытаться переждать внезапную бурю. Он попробовал сделать вдох, но горячий ветер вырвал воздух из его ноздрей и губ ещё до того, как тот дошёл до лёгких. Что-то ударилось в его голову, и он почувствовал, что шлем сорвался с неё и улетел прочь.

А сотрясения всё продолжались и продолжались, пока, наконец, земля не успокоилась. Тогда Роран, боясь того, что могло предстать перед его глазми, открыл их.

Воздух был сер и тускл; всё на расстоянии в сотню футов терялось в дымке. Маленькие деревянные и каменные осколки струились дождичком с небес на землю. Хлопьями падал вниз пепел. Деревянный кусок, лежавший через улицу от Рорана – часть лестничного проёма, разрушенного эльфами при уничтожении ворот – загорелся. Жар от взрыва уже обуглил бревно по всей его длине. Бойцы, стоявшие вдали от укрытия перед катастрофой, теперь лежали на земле; кто-то из них ещё двигался, но большинство были мертво.

Роран взглянул на лучника. Мужчина прикусил нижнюю губу, по подбородку его текла кровь.

Они помогли друг другу подняться. Роран взглянул туда, где прежде стояла цитадель. Там не было видно ничего, кроме серой мглы. 'Эрагон!'. Могли ли Эрагон с Сапфирой уцелеть после этого взрыва? Мог ли хоть кто-нибудь уцелеть так близко от этого ада?

Роран несколько раз открыл и закрыл рот, пытаясь прочистить уши – они звенели и ужасно болели. Но безуспешно. Он коснулся рукой правого уха, потом поднёс её к лицу. Пальцы были испачканы в крови.

– Ты меня слышишь? Прокричал он лучнику, слова были лишь вибрацией во рту и горле.

Лучник нахмурился и покачал головой.

Острый приступ головокружения заставил Рорана наклониться и опереться на каменный блок. Ожидая, когда к нему вернётся чувство равновесия, он подумал о выступе нависающем над ними, и внезапно сообразил, что весь город сейчас, похоже, был в опасности.

'Нужно убраться отсюда до того, как он рухнет', – подумал он и сплюнул кровью и пылью на булыжную мостовую. Потом он снова посмотрел в направлении цитадели. Пыль всё ещё кружилась над ней. Сердце его сжалось от боли.

Эрагон!

Тьма, и в этой тьме тишина.

Эрагон почувствовал что его подбросило и он упал, затем… Провал. Он не мог дышать, воздух был затхлым и безжизненным и когда он попытался пошевелиться, напряжение на его заклинания увеличены.

Он коснулся умов всех вокруг него, проверяя, что ему удалось спасти их всех. Эльва и Муртаг были без сознания, но они были живы, как и остальные.

Это был первый раз, когда Эрагон мысленно связался с Торном. Когда он это сделал, красный дракон, казалось, отскочил. Его мысли были более темными, более искаженными, нежели мысли Сапфиры, но была сила и благородство, это произвело впечатление на Эрагона.

Мы не можем удерживать удеривать заклинание в течение длительного времени, сказал Умарот, с напрежением в голосе.

'Ты должен', сказал Эрагон. 'Если ты этого не сделашь, то мы умрём.'

Прола ещё секунда.

Без предупреждения, свет залил глаза Эрагона, и натиск шума атаковал его уши.

Он вздрогнул и зажмурился, пока его глаза привыкали к темноте.

Сквозь заполеный дымом воздух, он увидел гиганский светящийся кратер на том месте где стоял Гальботорикс. Раскалённый камень пульсировал как живая плоть, как дыхание над его поверхностью тёк воздух. Потолок так же светился, размывая зрение; казалось что они находятся внутри гиганской печи.

В воздухе был привкус железа.

Стены зала были потрескавшимися, столбы, скульптуры, и фонари были стерты в порошок. В задней части комнаты лежало тело Шрюка, большая часть мяса которого было сорвано с его обугленных костей. Взрывом были разрушены стены, а также стены за сотни футов, обнажая настоящий лабиринт туннелей и комнат. Золотые двери зала были сорваны с петель, Эрагону показалось что он видит дневной свет в конце длинного, коридора ведущего на улицу.

Как только он встал на ноги, он понял, что его защита до сих пор вытягивает силу из драконов, но уже не так быстро.

Кусок камня размером с дом упал с потолка и приземлился рядом с черепом Шрюкна, где разбился на дюжину осколков. Вокруг них множество трещин распространилось по стенам, зловещие, пронзительные стоны раздались со всех сторон.

Арья подощла к двум детям, обхватила мальчика за талию, и поднялась вместе с ним на спину Сапфиры. Затем, она казала на девочку и сказала Эрагону:

– Брось ее мне!

Эрагон потерял секунду, пока изо всех сил пытался вложить Брисингр в ножны. Затем он обхватил девочку и бросил ее Арье, которая ее поймала вытянутой рукой.

Эрагон повернулся и обошел Эльву, торопясь к Насуаде.

– Джиерда! – сказал он, указывая на наручники, которые приковали ее к серой каменной плите. Заклинание не имело должного эффекта, так что он прекратил его действие прежде, чем оно вытянуло из него слишком много энергии.

Насуада настойчиво пыталась издать звук, и он вытащил кляп из ее рта.

– Ты должен найти ключ!, – сказала она. – Он был у тюремщика Гальбаторикса.

– Мы ни за что его не найдем быстро!, – Эрагон вновь выхватил Брисингр и удар по цепи, приковывающую ее левую руку. Меч отскочил от звена с сильной отдачей, оставив лишь царапину на тусклом металле. Он ударил второй раз, но цепь была неприступна для его клинка.

Еще одна часть скалы упала с потолка на пол с громким звуком.

Кто-то схватил его за руку, он повернулся и увидел Муртага, стоящего перед ним, одной рукой зажымающего рану на его животе.

– Отойди в сторону, – прорычал он. Эрагон отошел, и Муртаг произнес имя всех имен, как и прежде, а так же джиерда, и железные оковы упали от конечности Насуады.

Муртак взял ее за запястье, и начал подводить ее к Торну. После его первого шага, она поднырнула под его руку и позволила перенести его вес на ее плечи.

Эрагон открыл рот, затем закрыл. Он ответит на его вопросы позже.

– Подожди! – крикнула Арья, она спрыгнула вниз с Сапфиры и подбежала к Муртагу. – Где яйцо? И Эльдунари? Мы не можем их оставить!

Муртаг нахмурился, и Эрагон почувствовал, что информация прошла от него к Арье.

Арья, развернулась, ее сожженные волосы взмыли вверх, и побежала к деревянному проему на противоположной стороне комнаты.

– Это слишком опасно! – закричал Эрагон ей в след. – Это место сейчас развалится! Арья!

Идите, ответила она. Отведите детей в безопасное место. Идите! У вас не так много времени!

Эрагон выругался. По крайней мере, она могла бы взять с собой Глаэдра. Он поместил Брисингр обратно в ножны, затем склонился и подобрал Эльву, которая только начал шевелиться.

– Что произошло? – спросила она, когда Эрагон осторожно поднял ее на Сапфиру вслед за двумя детьми.