заведутся леденцы?/  Она стала раздавать какашки всем участникам литробола (выдавая их за сухарики). Слава Богу, всем хватило, кроме ей самой.

— Как же так? — сказала Мышь. — Ты тоже должна съесть какашку!

— Спокуха, дерьмом накормить всегда успеем, — авторитетно заявил Люис и, обернувшись к Алисе, добавил: — Бикса, что там еще в карманах у тебя есть? Колись, а то шмон устроим!

— Ничего. Только использованный презик за 10 копеек.

— О, какой антиквариат! Небось, отечественный, с тальком еще? Давай его сюда!

Люис надул читателей гандон. Что было нетривиально, т.к. он был дырявый (Алиса вздрогнула, вспоминая происхождение презика) и протянул его девочке:

— Я думаю, милашка, что выражу мнение всех участников собрания, если ты сейчас же, при нас, сожрешь эту резинку вместе с остатками белка в ней!

Конечно же, идея понравилась. Все захлопали и закричали «Ура». В течение этой речи Алису разбирал смех. Ей хотелось принять еще одну дозу. Тогда, согласно теории автора, она придет в себя и весь этот бред исчезнет.

Итак, все наелись дерьма. Кому-то, кто покрупней, оно даже понравилось. Видимо, они просто его не распробовали. Другие, что помельче, поперхнулись и начали блевать. Наконец, все закончили и опять уселись вокруг Мыши.

— Слышь, Мыша, ты обещала рассказать, почему вы так не любите этих самых… ну, Мур-мур которые, — сказала Алиса шепотом, чтобы не расстроить Мышь.

Мышь повернулась к Алисе и тяжко вздохнула:

— Да, эта история стара, как мир, но она снова и снова повторяется, покуда живы менты.

— Менты? — удивленно переспросила Алиса, —  а при чем тут они? Вроде ты еще на свободе.

И пока Мышь гнала р'оман на фене, Алиса представила примерно такую картину:

— Да ты не слушаешь, сердито взвизгнула Мышь, — я тут распинаюсь, как правильно косить под лоха, если тебя загребут менты на скоке, а ты, кажется, о бабах мечтаешь?

— Каких бабах, ты что, разве я лесбиянка?! — возмутилась Алиса. — Кажется, вы остановились на том, если попал в камеру, прежде всего, нужно занять толкан. Если там кто-то уже сидит, надо его согнать…

От негодования Мышь впала в ступор:

— Вот благодаря таким коблам воров помоят на зонах! Теперь без баяна не разберешься!

— Вы потеряли баян? Да он, наверное, тут, иголкой зацепился в траве. Сейчас найду!

— Оборзела сявки! — пискнула Мышь. Затем поднялась и пошла прочь, бормоча под нос: — Желаю Алисе хорошей прописки в камере. Быть ей главной дыркой на зоне!

— Да не специально я! — взмолилась Алиса. — Я в законе, в общак исправно плачу. А про вас что- то не слышала. Да и где это видано — вор в законе с такой кликухой — «Мышь»!

— Жаль, обидела авторитета, — сказал Алкаш, дождавшись, пока Мышь окончательно ушла.

А какая-то старая Каракатица начала воспитывать своего сыночка:

— Какой же это вор в законе, который дает так себя обидеть! Лезвие в глаз, отвертку в висок — вот наш ответ фраерам!

На что молодой баклан с раздражением ответил:

— Помолчала бы, старая кляча! Воры сейчас даже на зонах авторитет потеряли!

— Вот жаль, что тут моего знакомого нет! — сказала Алиса громко, не обращаясь ни к кому специально. — Он бы ее живо сюда притащил.

— А кто это ваш знакомый? — осведомился Алкаш.

На это Алиса откликнулась очень горячо — как вы уже заметили, она страдала недержанием не только мочи:

— Мой знакомый — следак! Он так здорово насильников ловит! Только увидит маньяка — и готово — он уже не отец.

Это восторженная речь весьма впечатлила окружающих. Кое-кто слинял сразу. Пожилой карманник поспешно начал закутываться в плащ:

— Кажется, я засиделся. Тут скоро в переходе на Выхино конец рабочего дня, самый сенокос. Пора на дело!

Хмурая мамочка громко созывала своих работниц.

— Скорее, скорей по хатам! Всем пора в постельку! Клиенты уже заждались!

Короче, под разными предлогами народ рассосался.

«Зачем же я вспомнила про Вована, — грустно подумала Алиса. — Кому же понравится мент, хоть и свой, берущий? А ведь он добрый, муху не обидит. Только плати вовремя. И таксу держит, не наглеет. Не будет за простую « хулиганку» требовать на отмазку, как за «мокруху». Вовочка, Вовочка, неужели я тебя больше никогда не увижу!»

Тут Алиса чуть опять не разнылась, как вдруг невдалеке снова послышался топоток. Она радостно подняла глаза — может это Мышь вернулась?

Да нет, это опять притащился Белый Кролик. Он крался назад, поминутно озираясь, словно что-то потерял:

— Звездючка поставит меня на счетчик! Это она умеет, сто палок ей между ягодиц! Велит меня прогнать через выводок сексуально озабоченных ежиков, якобы для лечения геморроя! Но где же я мог их обронить?

Алиса врубилась с ходу, что он ищет наручники и стек. Как добрая девочка, решила ему помочь. Но в этой глюкавой стране ничего не было таким, каким казалось. Еще недавно Алиса купалась в моче и чуть не наелась фекалий собственной морской свинки, а уже все вокруг изменилось до неузнаваемости. Через пять минут верчений вокруг Кролика (Алиса успела проверить содержимое всех его карманов), он, наконец, ее заметил и сердито окликнул:

— Эй, Машка! Что ты тут сидишь? Махом смоталась домой и принесла мне наручники и большую плетку! Поняла, да-а? — И он небрежно махнул растопыренными пальцами, показывая направление.

Сначала Алиса хотела объяснить Кролику, что он обознался, но тут ей в голову пришла другая идея. «Если он принял меня за свою рабыню, — подумала она, то не удивится, если я пошманаю в его доме. А мне сейчас малость бабок не помешает». С такими мыслями она быстро добралась до небольшого домика, на двери которого болталась кривая табличка: «Б. Кролик. Посторонним в… жопу, Пух, меда нет!» Алиса легонько поддела язычок замка подвернувшейся кочергой и побежала наверх, в парадные комнаты. Лохи вообще воображением не отличались, и прятали ценности либо на полках книг, либо в старом белье. «Забавно, что я оказалась на побегушках у лоха, — подумала девочка. Того и гляди, черти да шестерки начнут мной командовать!» И она тут же представила: «Уважаемая Алиса! Не желаете ли лично опустить двух прошмандовок, пойманных на крысятничестве?» — «Не могу, зема! Пидары велели мне посторожить малость хавчика, что они надыбали на помойке. А то черти только узнают, махом налетят, как