еще…

— Ой, ребята, а что, если мы прямо на границу придем, — тут же совсем недалеко Польша, — встревожился Женька.

— Ну, до границы еще от Косинской делянки пятнадцать километров, — успокоил его Толик.

Чем дальше ребята углублялись в лес, тем выше и мощнее становились деревья. Время от времени встречались сосны такой высоты, что шапка падает с головы, если посмотреть на макушку. На опушке леса таких не увидишь. Столетние ели так широко развесили свои лапы, что под ними образовались настоящие шатры.

— Вот где от дождя хорошо прятаться, — сказал Василек. — Будешь сидеть, как в избе под крышей.

Ему никто не ответил.

Запахло сыростью и прелыми листьями. Через дорогу, высоко задрав мордочку, пробежал шустрый ежик. Василек погнался было за ним, но тот проворно юркнул под куст и был таков. «Ну и ладно», — подумал про себя Василек. Его больше интересовали птицы. После случая с Витей Капустиным, когда тот принес в школу убитого скворца, Василек серьезно заинтересовался жизнью птиц. Он прочел много книжек про них и знал теперь, в каких местах живут те или другие птицы, чем питаются, когда выводят птенцов.

Когда над головой у ребят резко прокричала свое не слишком мелодичное «ку-ку» кукушка, он сперва вздрогнул от неожиданности, а потом поспешил воспользоваться случаем, чтобы поделиться своими знаниями с товарищами.

— Фу, напугала, — откровенно признался он. — И до чего же прожорливая птица. Даже таких тварей ест, что другие птицы до них и дотронуться боятся. А вы знаете, как она птенцов выводит? Она их даже не выводит, а просто подкидывает яйца в чужие гнезда, и уже другие птицы за нее стараются — и высиживают, и выкармливают.

— Ну уж это ты загнул, — не поверил Женька. — Какая такая птица позволит ей нестись в своем гнезде?

— А она в гнездо и не лезет. Она только облюбует гнездо, а потом и положит яичко где-нибудь неподалеку прямо на землю. Положит и ждет. Как только хозяева улетят куда-нибудь, она тотчас яйцо в зубы и к гнезду. Положит вместе с другими, а там поди разберись…

— Ну и хитрющая!..

Женька тоже немного натуралист, но у него страсть другая — цветы. А поскольку заниматься цветами и говорить про них пристало только девчонкам, он больше помалкивает и слушает разглагольствования Василька.

Толик всю дорогу был поглощен своими мыслями. Как бумаги доктора Долохова, если это в самом деле они, могли очутиться в лесу под деревом? А может, там вообще что-нибудь другое закопано, ведь Женькина мать говорила, что все бумаги доктора забрали немцы. Нет, тут какая-то загадка.

Между тем лес стал заметно редеть, начали попадаться вырубки. Василек первый заметил расщепленный молнией дуб на поляне и возле него большие штабеля бревен, которые не успели вывезти зимой.

— Ура! Косинская делянка! — закричал он и бросился вперед. Толик не разделял его радости. Он беглым взглядом окинул делянку и с досадой махнул рукой. Было ясно, что отыскать нужный пень вовсе не такая легкая задача, как им казалось. Делянка занимала большую площадь, и все пни на ней были старательно очищены от коры. Толик знал, что это своеобразная лесная гигиена. Пни очищались для того, чтобы под корой не заводились разные вредители. Но ведь вместе с корой попадали под топор и куски дерева, а от этого, конечно, менялась форма среза. Кроме того, ветки складывались в огромные кучи и сжигались. Под такими кострами сгорело много пней, и кто мог поручиться, что тот пень, на котором было продолжение надписи, избежал этой участи? Да, лесная гигиена сильно усложнила их задачу.

Женька сразу пал духом и уже готов был вовсе отказаться от поисков.

— Ничего у нас не выйдет, — сказал он.

— Почему это не выйдет? — Толик сурово сдвинул брови.

— А ты не видишь, что с делянкой сделали? Попробуй найди тут что-нибудь.

— Найдем! Должны найти. Неделю будем искать, а найдем. А вы уже носы повесили? Пионеры, называется! — подзадоривал Толик друзей. — А может быть, надпись делал пионер-партизан. Разве имеем мы право не довести это дело до конца?!

— Ну, хватит болтать, давайте делать шалаш! — сказал Василек и принялся искать подходящее место.

Построив шалаш и натаскав еловых лапок для постелей, ребята сели на траву и стали совещаться.

— Прежде всего, — сказал Толик, — надо найти нужный нам пень. Будем к каждому прикладывать наш кругляк, а когда найдем похожий — обкопаем его со всех сторон.

— А на какую глубину? — поинтересовался Василек.

— Мне кажется, копать нужно как можно глубже, — высказал свое мнение Женька, — хотя бы на метр.

Удивительный человек этот Женька: только что ныл, готов был все бросить и идти домой, а тут вдруг по-деловому рассуждает, как лучше вести поиски. И ничего вроде такого не произошло, чтобы измениться его настроению.

— А я думаю, — возразил Толик, — хватит и на полметра. Раненый или больной человек глубже не закопал бы.

— А когда начнем? — спросил Василек.

— Сейчас и начнем.

Лесная поляна жила своей жизнью. Не смолкая, будто маленькие сказочные мотоциклы, трещали кузнечики. То высоко поднимаясь, то стремительно падая вниз, летали наперегонки пестрые мотыльки. «Тук-тук-тук», — колотил своим крепким клювом в сухое дерево дятел. На все голоса заливались мелкие лесные пичуги. Тонкая, сухая наощупь трава, о которую легко можно было порезать руку, густо кустилась возле старых пней.

С затаенным дыханием подошли ребята к первому пню, который по диаметру походил на тот, что был им нужен. Приложили к нему отпиленный кругляш — нет, совсем не та форма. Подошли к другому — тоже не то. На осмотренных пнях Женька ставил углем крестики — чтобы больше к ним не возвращаться. Над третьим пнем ребята задумались: этот вроде подходил. Было решено обкопать его. За работу взялись с душой. Василек подрезал дерн лопатой и отбрасывал его в сторону, Толик копал в глубину. Сначала шла серая сухая земля, потом начался влажный желтый песок. Сантиметров тридцать, полметра, еще немного… Нет, очевидно, не тот пень.

Постояли, подумали: копать дальше или нет? Женька пустил в дело свой щуп — он легко лез в песок, не встречая никаких препятствий. Перешли к следующему пню. Этот оказался слишком тонким, очередной — слишком толстым. И так все время: то слишком тонкий, то слишком толстый. Но вот ребята наткнулись, как им показалось, как раз на тот самый пень, который был им нужен. Даже годовые кольца вроде совпали. Принялись его обкапывать. Тот же результат. Обкопали еще несколько. С каждым новым пнем работа шла все медленней и медленней. Василек уже с трудом отрывал дерн и все чаще посматривал на свои ладони, на которых белели водянистые пузыри. Женьке пришлось отдать Васильку щуп, а самому взяться за лопату. Один Толик не чувствовал усталости, орудовал лопатой легко и, казалось, без всякого напряжения. И пузырей на ладонях у него не было.

«Это потому, что он спортом занимается», — с завистью подумал Василек.

Толик заметил, что друзья устали, и дал команду отдохнуть. Ребята подвели первые итоги: добрых полтора десятка обкопанных пней — и никаких результатов.

Стало невесело. Даже словоохотливый Василек приумолк. Он с наслаждением растянулся во весь