– А в чем?
– В том, чтобы править!
– Кто тебе это сказал?
Девочка чуть растерялась:
– Не знаю…
– Счастье без хорошей семьи невозможно, Неф. И Великая правительница Хатшепсут хотя и была фараоном, вряд ли была счастлива.
– Знаешь, эти царевны такие глупые… Если бы я была царевной, то я бы всему-всему научилась и правила вместо пер-аа, как царица Тийе!
Тиу очень хотелось возразить, что и Главная царица Тийе не во всем счастлива, хотя правит за пер-аа и любима им.
Последние слова услышал Эйе, он замер на пороге комнаты, потом смущенно крякнул и поспешил ретироваться.
Кормилица глубоко вздохнула, что она могла ответить маленькой девочке, размышляющей о власти и счастье? Ей нельзя говорить правду, а жаль. Если кто и достоин этой правды, так это Неф.
Учитель всегда хвалил малышку, ставя ее в пример остальным, даже мальчикам. Лучше приемной дочери Эйе соображал только царевич Аменхотеп, но он старше и его отправили подальше от Фив. Получается, что самой сообразительной среди высокородных учеников оказывалась малышка Неф?
– Ты где это была вчера? – толкнул Неф в бок толстый Джедхор. – Учитель обещал, что после обеда мы пойдем смотреть, как делают папирусы.
– Ух ты!
– Да! Вчера Хенеб поставил большущее пятно на папирус и принялся разрисовывать все вокруг него, испортил целый лист. Учитель рассердился, сказал, что на каждый лист требуется много времени и труда, и обещал нам сегодня показать, как их делают.
– Я тоже пойду!
– Не знаю, возьмут ли тебя с нами. Царевны не идут… Они отправятся смотреть новых рыбок в пруду. Золотых.
Неф тоже очень хотелось посмотреть рыбок, но она живо рассудила, что тех можно увидеть и завтра, а вот в мастерскую их могут больше не повести.
– Я пойду смотреть на папирусы! – Голос малышки зазвенел на всю комнату, где ученики уже приготовились к занятию.
Так повелось со времен Хатшепсут, будущая правительница Кемет училась вместе с мальчиками, с тех пор девочек и мальчиков из семей, приближенных к фараону, обучали вместе с царевичами и царевнами, если подходили по возрасту.
Честно говоря, Неф подходила мало, она была среди учеников самой младшей, даже маленькой, но сама Главная царица Тийе почему-то распорядилась, чтобы малышку учили с остальными. Хорошо, что девочка схватывала все на лету и даже писала лучше большинства. Опережал ее только царевич Аменхотеп.
– Конечно, ты ведь как мальчишка! – рассмеялась царевна Ситамон.
Неожиданно к Неф присоединилась еще одна царевна, Бакетамон:
– И я пойду в мастерскую! Надоели рыбки, их и в пруду полно!
Спор прервало появление учителя. Он обратился к Неф:
– Почему ты вчера пропустила урок?
Вместо ответа девочка вдруг объявила:
– Я тоже пойду в мастерскую смотреть на папирусы!
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Я… я больше не буду… – опустила голову малышка.
– Отработаешь вчерашний урок сегодня вечером.
Большущие глаза приемной дочери Эйе впились в лицо учителя:
– А… в мастерскую можно?
– Хорошо, пойдешь с мальчиками.
– И я тоже! – Бакетамон поспешно собрала свои писчие принадлежности и пересела ближе к Неф, на место, которое раньше занимал Аменхотеп, мальчики почему-то не рисковали садиться на место уехавшего царевича, и оно пустовало.
– Но это после обеда, а сейчас мы должны заняться письмом.
Так у Неф неожиданно появилась подруга. Царевна Бакетамон была старше малышки, она даже старше своего брата Аменхотепа, но сейчас об этом не думалось.
У Неф в руках уже папирус, несмотря на свой возраст, она писала уверенно. А вот Бакетамон делала слишком много ошибок, поэтому все еще училась на черепках.
– Не то! – Локон Неф скользнул по плечу царевны. – Смотри, здесь надо поставить один иероглиф над другим, чтобы было красиво! И сзади изобрази мужской значок, ты же пишешь о военачальнике!
– Как ты все запоминаешь? – вздохнула Бакетамон.
– Это очень просто, я тебя научу!
Учитель едва сдержал улыбку, похоже, у царевны Бакетамон нашлась хорошая помощница, а у самой Неф защитница. Это хорошо, малышке не помешает такая дружба, да и царевне тоже.
Дневной зной еще не спал, до вечера далеко, потому горячий воздух не приносил никакого облегчения. Весь город застыл в душном мареве, на улицах не было прохожих, большинство ставен закрыто, лишь в тишине слышен заливистый храп привратника у ворот дворца хранителя печати. Даже от реки не несло свежестью, воды Хапи, казалось, тоже заснули на обеденное время, его течение замедлилось, на водной глади не видно ни одной лодки, в доках тихо, только беспризорные мальчишки переругивались между собой за утерянные или выброшенные из-за порчи остатки грузов.
Рабыня, спешившая за маленькой хозяйкой, искренне недоумевала, почему они куда-то идут в то время, когда все нормальные люди сладко спят, дожидаясь, пока спадет жара? И старшая хозяйка Тиу тоже пыталась отговорить Неф отправляться в школу в такое время, даже вышла за ней во двор, восклицая:
– Неф! Никто не появится в школе до окончания дневной жары! Если не хочешь спать, то хотя бы полежи в тени!
Но спорить с малышкой Неф бесполезно, упрямая девочка только мотала головой, поспешно собираясь. Пришлось рабыне брать опахало и отправляться за ней. Тиу наказывала, чтобы та старалась держать голову маленькой хозяйки в тени, но как это сделать, если Неф несется, словно за ней кто-то гонится? Рабыня почти бежала следом, забыв о тени над головой малышки.
Когда они быстрым шагом добрались до места, где должны встретиться с мальчиками и учителем, конечно, там никого не было. Но вовсе не потому, что Неф опоздала, а потому, что пришла раньше времени. Растерянно оглядываясь, девочка пыталась сообразить, где остальные.
Рабыня робко предложила хотя бы уйти в тень. Посмотрев на солнечные часы, Неф поняла, что явилась слишком рано, и все равно уходить с солнцепека никуда не собиралась. Ее служанка попыталась пристроить опахало так, чтобы головка малышки оказывалась в тени.
Даже в царском саду деревья, казалось, дрожали в душном мареве, большие листья пальм покрыл серый слой пыли, трава выгорела и пожухла, хотя этим деревьям и этой траве влаги доставалось вдоволь, рабы бесперебойно носили воду для полива. Но великий Ра, ослепительный, раскаленный добела, обжигающий все и всех, сводил их труды на нет.
Убедившись, что пришла слишком рано, Неф послушала рабыню и все же ушла в тень, чтобы не пекло голову и плечи. Можно было отправиться в одну из аллей к воде пруда и подождать там, но Неф слишком боялась пропустить нужное время, а потому уселась под деревом на постеленную циновку и принялась разглядывать все вокруг. Она часто бывала в этом саду, но всякий раз находила для себя что-то занятное.
У пер-аа Аменхотепа III все роскошное: дворцы, сады, храмы… Он умеет красиво жить, любит пиры, музыку, красивых женщин. Правда, стал часто болеть. Неф удивлялась, как это: бог – и болен? Тиу сердилась на такие вопросы, а Эйе отвечал, что пер-аа хотя и божественного происхождения, но в облике человека, а потому подвержен всем болезням.
Но малышку меньше интересовали болезни пер-аа и гораздо больше то, почему он отправил своего
