И все же Ольга гордилась Святославиком. Она вырастила сына, способного заменить отца!

Тем горше ей были слова князя Игоря после его возвращения. Муж кричал, что она много воли на себя взяла, что рисковала жизнью маленького сына, что теперь Святослав будет жить при нем в Киеве, а Ольга снова в своем Вышгороде! И это вместо благодарности за спасение Киева, за то, что побили древлян, за то, что смогла воспитать сына, сумевшего даже таким маленьким постоять за себя и свой род!

Ольгу душила обида, но у молодой княгини ходили желваки, она стиснула зубы, а слез не было. Князь Игорь, который остро переживал поражение от хазар и позорное бегство, понимал, что несправедлив, от этого становилось еще тошнее, и он все свое бессилие совершенно незаслуженно выплескивал на жену.

Княгиня, побледнев, спросила, может ли попрощаться с сыном. Конечно, в этом Игорь ей отказать не мог. Мать что-то говорила мальчику по-фризски, держа его за худенькие плечики, что-то наказывала. Тот кивал светлой головкой, стараясь сдержать слезы. Ольга снова что-то говорила, и малыш смог побороть себя, гордо вскинул подбородок. Видевший это Асмуд сам скрипел зубами, князь отнимает у жены ее единственную отраду, ее сына. Это неправильно, Ольга воспитала княжича хорошо, добрый князь будет. Но воевода, да еще и не первый, не может диктовать волю князю, а дружина рада тому, что княжич будет с ними.

Ольга уехала в Вышгород на этот раз даже без Асмуда, Игорь решил, что княгине ни к чему ее часть дружины. Позже он, смягчившись, вернул Ольгину дружину, тогда, возможно, у него просто не было своей, полегшей в степях между Итилем и Доном. Между супругами снова легла непреодолимая пропасть. Княгиня на какое-то время вообще перестала с кем-либо разговаривать, у нее отобрали единственную надежду — ее сына!

За княгиню вступился названый брат князя Любомир. Только ему позволялось говорить против воли Игоря, но и тогда князь не смягчился. О чем они беседовали, не знал никто, только Любомир исчез надолго и вернулся в Киев не скоро.

Время лечит, больше не надеясь на возможность возвращения в Киев, Ольга все старательней обустраивала жизнь в Вышгороде. Князь Игорь снова присылал к ней за советом со всеми хозяйственными вопросами, время от времени сообщал, что Святослав здоров и весел. Асмуд, понимая, как беспокоится Ольга, с каждым, кто ехал в Вышгород, отправлял ей весточку про сына. Главной проблемой для мальчика стало то, что он почти не откликался на имя Святослав, продолжая твердить, что мать зовет его Людбрантом. Игорь скрипел зубами, иногда даже кричал на сына и приказал всем называть его только славянским именем. Постепенно и Асмуд стал реже присылать своих гонцов, и сам Святослав привык к имени, и Ольга чуть успокоилась. В конце концов это судьба всех матерей, растивших сыновей, мальчиков забирают в дружину, только ее ребенка взяли очень рано. Но она сама рано поставила его во главе дружины, точно подтолкнула.

Чтобы заглушить тоску по сыну, Ольга старалась не давать себе покоя с раннего утра до глубокой ночи. И все же по ночам княгиня не могла не думать о своей судьбе. Все чаще вспоминала отца, твердившего, правда, не ей, а братьям, что жизнь переменчива, она поворачивается то одним, то другим боком. И если сейчас плохо, не унывай, старайся встретить хорошую полосу готовым, иначе можешь и не заметить, что она уже настала. Ольга старалась.

И все чаще приходило сознание, что ее муж неудачник. Князь Игорь сидел за старшим князем Олегом как за каменной стеной, наставник правил много-много лет после смерти Рюрика, а Игоря все учил и учил… Пора бы научиться, да, видно, не может человек поумнеть чужим умом, сам должен набить все синяки и шишки на лбу, сам должен опыта набраться. У князя хорошие подсказчики, но их нужно уметь услышать, понять, кто дело советует, а кто только себе на пользу. Вон Свенельд лишь о себе и своих варягах думает, о русичах и мысли нет, потому старается взять дани побольше, набить кладовые повыше. Ольга Свенельда побаивается, для княгини лучше Асмуд, но сила у Свенельда, и если она хочет власти, должна с варяжским воеводой не ссориться. Князь воеводу тоже опасается. Иногда Ольге казалось, что, будь она на месте Игоря, сама бы повела дружину, даже варяжскую. Но Ольга женщина, ее удел не рать и дружина, а хозяйские дела делать.

Она помнила рассуждения о том, что если людин, растящий хлеб или лен, пасущий скот или собирающий мед, сыт, если у него есть изба и он при коне, будут и в княжеских клетях припасы, на княжьем столе хлеб и мед. Если же обнищают люди, то и князьям грозят неисчислимые беды. И молодая княгиня старалась организовать хозяйство, не только обустраивала княжий двор, расширяла амбары, медуши, княжескую пашню, но и ездила по близлежащим весям, наводя порядок там.

Игорь краем уха слышал о делах своей жены, но его заботило другое: узнав о смерти князя Олега, головы подняли один за другим воинственные соседи. Поход на Абесгун показал, что доверять нельзя никому. Что же, его судьба все время воевать с соседями? Нужен был поход к грекам в Царьград. Нет, Византия не грозила войной или другими бедами, но от нее зависело, не нападут ли подкупленные степняки, будет ли торг. Но князь не мог уйти из Киева, это опасно. В душе он был благодарен Ольге за поход против древлян, хотя и никогда не признался бы в этом, но мысль о том, чтобы еще раз оставить княгиню во главе Киева, ему даже в голову не приходила.

Тем временем рос Святослав, ему уже исполнилось четыре года…

Любомир вернулся в Новгород. Он не смог выносить ни обращения Игоря со своей женой, ни горя Ольги из-за отдаленности от любимого сына. Правда, перед отъездом попытался поговорить с любимой.

Ольга постаралась держать себя княгиней. Любомир вспомнил слова старика о разумной жене и почему-то улыбнулся. И впрямь разумная. Только вся словно неживая. Вдруг захотелось прижать ее к сердцу, поцелуями растопить ледяную корку, покрывшую сердце, заставить гореть, отвечать на ласки, не задумываясь, что будет потом. Но Ольга спокойно выдержала его огненный взгляд и только чуть улыбнулась. Женщина, хорошо чувствующая свою власть… Власть над всеми, кто рядом с ней, власть над мужчиной по имени Любомир… Любомиру стало очень горько, так не смотрят на любимых.

Если бы он только мог знать, какие мысли в это время терзали княгиню! Как ей хотелось действительно, забыв обо всем, прижаться к его плечу, погладить рукой чуть вьющиеся светлые волосы, почувствовать вкус его губ…. Но она была княгиней, и перед ней стоял один из дружинников князя. Пусть Игорь назвал Любомира братом, это из-за чудесного спасения в Хазарии, все равно он дружинник. И Ольга, стараясь не выдать своих мыслей, ровным голосом поинтересовалась, куда собрался Любомир.

— В Новгород, княгиня.

— Надолго? По княжьему поручению?

— Насовсем. Князь здесь ни при чем.

Узкая бровь Ольги чуть приподнялась. Мало кто знал, что так она скрывает свою досаду.

— Что так? Князь мало платит?

— Мне не нужна его плата.

— А что тебе нужно?

И тут Любомир не выдержал, не думая о том, что сделает Ольга, он вдруг схватил ее за плечи:

— Очнись! Зачем тебе такая жизнь?! Ты не любишь и не любима князем, он даже сына у тебя отнял! Неужели власть стоит этого? Игорь отпустит, ты дала князю то, чего он от тебя ждал, — сына, довольно! Поехали со мной, я сделаю тебя счастливой.

Она высвободилась из его рук, слегка повела плечом, точно освобождаясь, и усмехнулась:

— Где? В Плескове?

— Тебе нужен Киев? А если Игорь вообще тебя туда не позовет?

Любомир ожидал чего угодно, только не следующих слов Ольги:

— Останься в Вышгороде….

— Для чего?

— Не оставляй меня одну.