– Это ужасно, – проговорил Фарджер. – Кто станет голосовать за человека, голова которого выглядывает из подсолнуха?

– История полна примеров, когда избиратели голосовали за людей с головой, торчащей из задницы. Об этом не беспокойтесь. Тут все продумано и просчитано на Мэдисон- авеню. Они ведь не станут нас обманывать?

Они с Фарджером оба знали ответ на этот вопрос, и потому Римо заговорил о другом:

– Конечно, не мне вас учить, но вам не кажется, что в штабе должны быть и другие люди, кроме вас и вашего гарема? Я хочу сказать, тут должны толпиться избиратели, готовые умереть или убить кого-нибудь за своего кандидата.

Фарджер пожал плечами.

– Конечно, должны. Только где я их возьму?

– Я считал, что они сами придут, как только мы получим подписи Меолы, Грабника н Ника Баззани.

– Этого недостаточно. Люди придут только тогда, когда мы докажем, что наш кандидат может победить. Это наподобие земледелия: нужны семена, прежде чем получить урожай. Семена – это первые, кто нас поддержит. Их просто необходимо иметь, чтобы пришли настоящие активисты.

– Семена? – переспросил Римо.

– Точно, – ответил Фарджер.

– Интересно. А как заполучить этих первых людей? Эти семена?

– Обычно их приводит сам кандидат. Его друзья, домочадцы. С них начинается вся кампания. А у нашего даже этого нет. Что он собирается делать: посадить в штабе своих зубаток?

– Ерунда какая-то получается, – произнес Римо. – Мы не сможем победить, пока не заручимся поддержкой людей. Но мы не можем получить их поддержку, пока не докажем, что можем победить. Какой-то порочный круг. А как насчет рекламы – она может помочь?

Фарджер покачал головой.

– Такая – нет.

– А статьи и реклама в газетах?

– Может – отчасти. Но на таких крохах кампании не построишь.

– Ладно, – подытожил Римо. – Мне все ясно.

– Что?

– Люди. Нам нужны люди, и мы их наймем.

– Наймете? Где вы собираетесь нанять людей для кампании?

– Не знаю. Надо подумать. Но это единственный выход – нанять.

– Гм, – задумался Фарджер и наконец произнес:

– Пожалуй, не так глупо.

Не так глупо.

Он замолчал, потому что из своего кабинета вышла Тери Уокер. Увидев Римо, она, улыбаясь, направилась к ним.

– Видели рекламу? – спросила она.

– Конечно.

– Ну и?..

– Настолько впечатляет, что глава избирателей одного из районов, поддерживающих Картрайта, так и подпрыгнул на месте. Никогда не видел, чтобы реклама обладала такой силой воздействия.

– Вы просто читаете мои мысли, – сказала Тери. – В следующие два дня весь город узнает Мака Полани.

– А что думает по этому поводу ваша матушка? – поинтересовался Римо.

– Я бы с удовольствием приписала все заслуги себе, но, честно говоря, это она подала мне идею. Насчет подсолнуха.

– А песенка?

– Это наш кандидат. Он сам ее сочинил. Такой милый, он действительно верит в то, о чем поет.

– Я тоже, – согласился Римо. – Свет солнца приятней. Кстати, мы тут обсуждали проблемы рабочей силы. Думаем нанять персонал для ведения предвыборной агитации.

– Похоже, неплохая идея, – заметила Тери.

А Фарджер произнес:

– Самой большой проблемой для нас будет дежурство на избирательных участках в день выборов. Если мы не поставим наших людей на всех избирательных участках, Картрайт нас побьет. Он просто подтасует результаты.

Римо глубокомысленно кивнул, хотя и не понимал, как можно подтасовать результаты в век машин для подсчета голосов.

– А сколько народу вам потребуется? – спросил он.

– Не меньше двухсот человек.

– Двести человек по три сотни в неделю – шестьдесят тысяч, – подсчитал Римо.

– Да, понадобится много капусты.

– Деньги есть, на этот счет можете не беспокоиться. Единственная трудность – найти столько людей в такие сжатые сроки.

Оставив Фарджера решать эту проблему, Римо уединился с Тери в ее кабинете, где она показала ему наброски газетной рекламы, которая должна была пойти со следующего дня. Она изображала голову Мака Полани в центре подсолнуха и короткую подпись:

'Свет солнца приятней.

Голосуйте за Полани'.

– А как насчет предвыборных обещаний? Налоги, преступность, загрязнение окружающей среды?

Она покачала головой, встряхнув длинными белокурыми волосами.

– Это не годится.

– Почему?

– А вы знаете, за что он выступает? Взять хотя бы парковку. Я специально спрашивала его на этот счет. Он сказал, что все очень просто. Надо ликвидировать все счетчики оплачиваемого времени и установить вместо них пункты проката роликовых коньков. Это, видите ли, прекратит кражу денег из счетчиков, акты вандализма по отношению к ним, а также решит транспортную проблему, потому что, вылезая из машины, люди смогут сразу вставать на роликовые коньки. А насчет загрязнения атмосферы знаете что он сказал?

– Что? – без особого интереса спросил Римо.

– Надо дышать по системе дзэн. Загрязнение атмосферы, заявил он, – это всего лишь проблема дыхания. А если дышать по системе дзэн, то можно значительно сократить количество вдохов в минуту, вполовину, например. Таким образом проблема загрязнения атмосферы будет наполовину решена без каких-либо затрат со стороны налогоплательщиков. И еще он высказался по поводу преступности. Хотите узнать его взгляды на законность и порядок?

– Честно говоря, нет. Оставьте «Свет солнца приятней».

– Мне это посоветовала мама. И дедушка тоже. Уж они-то знают, что делают.

Сделав вид, что не заметил оскорбления, Римо с приятной улыбкой кивнул и вышел, но в лифте к нему вернулось плохое настроение. Впрочем, оно быстро улетучилось, когда он услышал, как лифтер мурлычет себе под нос мотив песенки «Свет солнца приятней».