– Что за ерунду вы мелете?! Ну-ка, выйдите на свет, чтобы я мог вас разглядеть!

– Ага, хочешь убить меня с помощью своих дьявольских пчел? Ну уж нет! Не такой я дурак, чтобы поддаться тебе, Вюрмлингер!

Воцарилась неловкая пауза. И Мерл Стрип скомандовал:

– Ребята! Немедленно подпалите это осиное гнездо нового Франкенштейна!

«Ребята» беспомощно мялись и топтались на месте.

– Чем поджигать-то? – спросил один из них. – У нас ничего такого нет...

– Тогда войдите в эту чертову хибару и поищите что-нибудь там!

Ни один из фермеров не двинулся с места. Слишком уж они были испуганны, к тому же странное гудение возобновилось, и в нем теперь чувствовалась смертная тоска.

И тут появилась пчела, крупная, толстая. На фоне полной луны отчетливо виднелся ее абрис. Подлетев прямо к джипу Стрипа, она с лету ткнулась в лобовое стекло. Металлический щелчок привлек внимание Мерла, и он взглянул в направлении странного звука.

Прямо перед ним за стеклом зависла огромная пчела и злобно уставилась на Стрипа своими фасеточными глазками. Еще через мгновение волосы у него на голове встали дыбом – на блестящей черной спинке твари он разглядел правильный рисунок человеческого черепа, или так называемую мертвую голову!

– Пчела-убийца! Это пчела-убийца! – вне себя от ужаса завопил Мерл. – Мужики, будьте осторожны! Прихлопните ее, если не хотите умереть!

Милиционеры разом повернулись на крик командира, выставив перед собой заряженные ружья.

Если бы они еще видели мишень!

Нацеленное в пространство оружие так и не выстрелило, и Стрип прекрасно это видел.

– Чего же вы ждете, идиоты безмозглые? – взревел он.

– Да где она? Где пчела-то? – спрашивали друг у друга фермеры. Они целились в небо, деревья, луну, дома, машины, дорогу... Они искали пчелу повсюду, только не там, где затаилась, терпеливо ожидая своего часа, злобная тварь.

Тогда Мерл выхватил из своих камуфляжных штанов карманный фонарик и торопливо щелкнул выключателем. Направив яркий луч света прямо на злобное насекомое, Стрип изо всех сил заорал:

– Вон она! Вон! Стреляйте же скорее! Убейте ее!

И вся команда Народной милиции разом выпалила в указанном командиром направлении. Ночную тьму ослепительными штрихами прорезали трассирующие пули. Воздух содрогнулся от ружейного грохота и воинственных криков мужчин, в которых звучал скорее страх, чем гнев.

Когда все стихло, пчелы проклятого доктора Хелвига Вюрмлингера нигде не было видно.

– Ну что, попали? Убили ее или нет? – раздался чей-то дрожащий возглас.

Именно этот вопрос больше всего интересовал сейчас выбиравшегося из-под сиденья Мерла Стрипа. Среди всеобщего переполоха он выронил фонарик и теперь лихорадочно шарил по полу, пытаясь его нащупать. И тут до его слуха донесся новый пугающий звук.

Это было скорее зудение, чем жужжание – на очень высокой ноте, с металлическим призвуком. Печальное болезненное жужжание страдающих пчел, которое милиционеры услышали, когда только подъехали к дому Вюрмлингера, сменилось настойчивым, злым и очень пронзительным гулом.

Фермеры озадаченно завертели головами, пытаясь обнаружить источник нового зла. На освещенных луной лицах айовцев читался безотчетный страх: глаза расширились от ужаса, на теле выступил обильный холодный пот.

– Стреляйте в небо! В небо! – заорал командир Стрип. – Эти дьявольские пчелы!... Они хотят нас убить!

Дружина Народной милиции штата Айова исполнила приказ своего командира с таким рвением, словно ими командовал по крайней мере генерал-майор. Но случилась досадная оплошность – они забыли перезарядить свои ружья!

Тем временем настойчивое жужжание становилось все громче, все кошмарнее. И вот уже некоторые фермеры хватаются руками за нос, уши, глаза, рты... Кто-то отчаянно зачихал и закашлял, завертелся на месте...

Один из фермеров тряс головой в надежде извлечь из своего правого уха жужжащую мерзость. Сильно хлопая при этом по левому уху, он громко вскрикивал после каждого удара.

Притаившись в относительной безопасности своего джипа, Мерл Стрип наблюдал за разворачивающимся вокруг действом со все возрастающим ужасом. Лучшие бойцы его дружины, сраженные невидимым и беспощадным врагом, в которого они даже не успели выстрелить, падали как подкошенные.

И погибали в страшных мучениях.

Сидя за рулем командирского джипа, Гордон Гаррет завороженно смотрел на поле брани и то и дело спрашивал:

– Отчего они погибают? Ведь вокруг никого нет! Внезапно Мерла Стрипа вывернуло наизнанку.

Один из катавшихся на земле в смертных муках фермеров случайно повернулся лицом к джипу. Вот тут Стрип горько пожалел, что ввязался в бой с темными силами федерального правительства!

Прямо на глазах лицо фермера, искаженное болью и ужасом, стало распадаться на части. Вернее, оно как бы таяло, стекая с оголившегося черепа подобно воску плавящейся свечи. А рядом – ни огня, ни дьявольских пчел!

Нет, Мерл Стрип отнюдь был не дурак. Он отлично знал, когда следует отступать.

– Отступаем! Отступаем! Отходим назад! – завопил он в мегафон. – Скорее убираемся отсюда!!!

Трясущимися от страха руками Гордон Гаррет повернул ключ в замке зажигания, но было уже поздно. Несмотря на то что окна и двери джипа были плотно закрыты, пронзительное жужжание настигло и его. Схватившись за голову, он заметался по салону. Стрипу на миг показалось, будто внутрь головы водителя забрался какой-то крохотный враг-убийца. Мерл тут же убедился в правильности догадки, ибо Гаррет принялся отчаянно биться головой о перегородки, подголовники, оконные стекла и даже о микроволновую печь, которая от удара сразу открылась. Тогда Гордон сунул голову прямо в микроволновку и стал нажимать на все кнопки подряд. Однако ничего не получилось, поскольку предохранительный механизм не позволил ему запечь собственную голову.

Через несколько секунд Гаррет затих, обмяк и безвольно сполз на пол, словно мешок коровьего навоза.

Тем временем командир Мерл Стрип лихорадочно возился с замком задней грузовой двери.

Жуткие вопли и стон умирающих в мучениях людей уже затихли, и в воздухе слышался только пронзительный убийственный гул.

Стараясь действовать беззвучно, Стрип потянул ручку задней двери и осмелился наконец посмотреть в окно.

То, что он увидел, заставило его похолодеть от ужаса.

У задней двери со всех сторон освещенная луной висела в воздухе огромная