– Это пока еще только предположение. После вскрытия проводивший его судмедэксперт сам погиб по столь же таинственной причине.

– Значит, и в Лос-Анджелесе появились пчелы-убийцы?

– Пока ничего не могу утверждать, – сухо произнес Хелвиг Вюрмлингер, и в трубке внезапно послышалось какое-то жужжание, очень похожее на пчелиное.

– Весьма странное совпадение! – выпалила Тамми, не обращая внимания на звуки в трубке. – Я тоже полечу в Лос-Анджелес! До скорой встречи!

Обернувшись к оператору, она удивленно воскликнула:

– Похоже, история приобретает общенациональный размах. Нет, ты только представь! Пчелы-убийцы появились и в Лос-Анджелесе! А у меня еще не было ни одного эфира!

Во время полета в Лос-Анджелес Римо внезапно обнаружил, что ни одна стюардесса не обращает на него внимания. Впрочем, нет, одна все же проявила интерес.

– Кажется, мы знакомы? – спросила его пышнотелая блондинка с пухлыми ярко-красными губками.

– Что-то не припомню, – искренне удивился Римо.

– Ваше лицо кажется мне знакомым, – сказала она, опуская перед ним дорожный поднос и раскладывая на нем полотняную салфетку с монограммой авиакомпании.

– А мне все стюардессы кажутся на одно лицо, – признался пассажир.

– И какое же у них лицо?

– Жаждущее любви.

– Я вполне счастлива с моим мужем, – обиженно надула губки блондинка. На кармашке ее форменной блузки было вышито имя – Лорна. Она перевела взгляд на необычно широкие запястья Римо, и в ее глазах загорелся огонек узнавания.

– Я все вспомнила! Несколько лет назад я обслуживала вас во время рейса в Детройт!

Потом, очевидно, предавшись каким-то неприятным воспоминаниям о подробностях той встречи, она покраснела и вздохнула.

– Я тоже вас вспомнил, – кивнул Римо. – Вы все время норовили сесть мне на колени.

– Я... тогда я еще была не замужем, – смущенно промямлила стюардесса. – Не хотите ли выпить, сэр?

– Нет, – ответил вместо Римо мастер Синанджу, которому все на свете стюардессы были абсолютно безразличны.

– А вы? – не отставала она от Римо.

– Минеральной воды, если можно.

Наполняя маленький пластиковый стаканчик, стюардесса тихо произнесла:

– Я хотела бы извиниться за свое поведение в тот раз...

– Хорошо, ваши извинения приняты.

– Просто не знаю, что тогда на меня нашло. Я никогда не пыталась садиться на колени к пассажирам и до замужества, и после него.

– Бросьте, все давно забыто.

– Кажется, вы за это время постарели.

– Ничего подобного.

– Тогда похудели?

– Нет, – сказал Римо, беря стаканчик с минеральной водой. – С чего вы взяли?

– Да нет... просто... никак не могу понять, что я тогда в вас нашла особенного. – Она тут же прикрыла рот ладонью. – Ой! Извините, вырвалось...

– Ничего страшного, не переживайте, – мрачно откликнулся Римо, глядя, как пышнотелая блондинка поспешила к следующему пассажиру.

Некоторое время Римо молчал, и лицо его стало мрачнее тучи.

– В чем дело? – удивился Чиун.

– Не знаю... Кажется, мне не хватает обожания со стороны стюардесс.

– Прекрати есть мясо кровожадной твари под названием акула, и все вернется на свои места. Стюардессы будут по-прежнему падать в твои объятия.

– Наверное, я переживаю кризис среднего возраста.

– Ты что, собираешься умереть таким молодым? В таком случае предупреди заранее, чтобы я успел подготовить тебе замену.

Римо усмехнулся:

– Никто не сможет меня заменить, верно?

– Никто не сможет тебя заменить, – согласился мастер Синанджу. Ученик довольно улыбнулся.

– Без моей помощи и руководства, – добавил кореец ложку дегтя в бочку меда. – Конечно, я буду носить по тебе траур. Какое-то время. Не слишком долго. Ровно столько, сколько этого требуют приличия. К чему долго печалиться?

– Прекрати, учитель...

Чиун снова принялся внимательно разглядывать алюминиевое крыло самолета, которое казалось ему не слишком надежным. Старик опасался, что оно может отвалиться во время полета, такая уж у него была фобия. На самом деле такого еще ни разу не случалось, но кореец неустанно твердил, что самолеты постоянно терпят крушения и падают на землю, по крайней мере раз в три месяца.

Римо почему-то вспомнилось, что сказал мастер Синанджу в морге Манхэттена по поводу причины смерти последнего судмедэксперта.

– Слушай, Чиун! Как это может быть, чтобы пчела оказалась не пчелой?

– Может, если она действительно не пчела, – сдержанно ответил учитель.

– Не понимаю. Объяснишь?

– Не хочу напрасно тратить время.

– Пчелы есть пчелы!

– За исключением тех случаев, когда они ими не являются.

– Я видел пчелу. Совсем крошечную пчелу.

– Ты всегда веришь своим глазам?

– Практически всегда.

– Тогда ты действительно видел пчелу.

– А что видел ты?

– Я видел не пчелу.

– Это что-то вроде не дыры?

– Я не стану отвечать на твою головоломку, потому что на нее нет ответа, – нараспев протянул Чиун.

– Как хочешь. Я вздремну чуток, до Лос-Анджелеса еще далеко.

– Целая вечность, если ты будешь храпеть, – фыркнул учитель.

Римо уснул почти мгновенно. Ему снились стюардессы, одетые в платья шмелиных расцветок. К тому же они, словно огромные шмели, пытались ужалить Римо своими длинными ногтями.

Гидеон Кромболд, помощник окружного коронера Лос-Анджелеса, ничуть не сомневался в своем диагнозе.